- Смотри куда идешь, - проворчал кто-то на ухо, когда Элив чуть не споткнулась. Большая тетя что-то сказала другим людям, и взяла Элив за руку. Рука у тети была скользкой и теплой. Элив пыталась успевать за ее большими шагами, и тихо семенила в своих интернатовских ботиночках. Ее серый сарафан, стандартный для всех воспитанников почти сливался со стенами. Потом лестница, двери, еще лестница и еще двери. Элив зевнула. У нее после подъема по лестнице кружилась голова, и хотелось присесть. Тетя постучала в одну из дверей и дверь открылась. На пороге стояла девушка, на две головы выше Элив. У нее была белая шея, как у птички, покрытая перышками. На локтях тоже был светлый пушок. Глаза у девушки были голубые, волосы короткие светлые, с вплетенными цветными нитками. На ней был клетчатый халат с большой зеленой пуговицей на груди. Женщина подтолкнула Элив к двери, и девушка пропустила ее внутрь. Пока Элив разглядывала комнату, на пороге о чем-то спорили. В комнате был маленький телевизор, две кроватки, шкафчик, стол, три стульчика и выцветшие обои. Элив провела пальцем по стертому узору. На них когда-то был красивый рисунок, и Элив подумала о ручке, которым можно его обвести. Но тут вернулась девушка и закрыла дверь.

- Привет! - она наклонилась к Элив. Элив отшатнулась.

- Как тебя зовут? - девушка присела на корточки. Элив заслонилась пакетом.

- Не надо прятаться за пакетом, Лисенок, - девушка засмеялась, пытаясь отодвинуть пакет в сторону.

- Не трогай! Это мое! - зарычала Элив, прижав уши. Она забилась в угол и недоверчиво смотрела на девушку. Девушка вела себя как-то странно.

- Ну и сиди там. Я думала, что мне нормальную девочку поселили, а тут непонятно что рычит и вредничает ... - надулась девушка и включила телевизор. Элив сидела между столом и шкафом. Она боялась пошевелиться. Она могла нюхать пакетик и думать о том, что ей здесь не нравиться. Здесь плохо. Девушка странная, телевизор маленький и нет ни Фанни, ни Кэлла.

В дверь постучались. Девушка открыла, и на пороге появился долговязый юноша. У него были большие мохнатые острые уши и шерсть на руках. Глаза у него были большие и печальные.

- Слышал, у тебя тут новенькая. Пришел поздравить с новосельем. Пока свет не выключили.

Девушка отошла в сторону и указала на сидящую в углу Элив.

- Чего ты боишься? - парень присел на корточки и попытался погладить ребенка по голове. Девушка с перышками демонстративно отвернулась.

- Ну, расскажи нам, как тебя зовут?

- Элив, - буркнула девочка. Ей почему-то было немного стыдно.

- Ее Элив зовут, - радостно объявил парень. Девушка хмыкнула и повернулась к ним.

- А меня - Даник. А ее - Джус. Но она любит, когда ее называют Джулией, - тихо добавил он.

- Ты откуда? - парень наклонился и взял ее за ручку. Элив надула губы и выдернула руку.

- Она боится, - заключил парень.

- А, по-моему, она вообще ненормальная! - фыркнула девушка.

- Вспомни себя после интерната.

Девушка, или Джус, как ее назвал парень - Даник, поджала губы.

- Сделайте погромче!!! - внезапно заверещала Элив, тыкая пальцем в маленький экран, выронив из рук свою драгоценную ношу. Даник и Джус переглянулись, и девушка быстро добавила звук движением руки.

На экране появилась знакомая картинка.

- В интернате № 139 сегодня произошло очередное убийство. Озверевшие модификаты забили насмерть одну из воспитанниц. Ее нашла воспитательница во время обхода. Детеныш - модификат лежала на полу в луже крови. Обстоятельства смерти не вызывают сомнений. Ее забили собственные сородичи. На теле обнаружено множество ушибов и переломов, но смерть наступила от внутреннего кровотечения.

На экране появилась Толстуха.

- Я иду по коридору, слышу шум. Возня какая-то. Открываю дверь, а там... уже мертвая... Я пыталась ей помочь, но было поздно. Я ведь так близко к сердцу принимаю все это... С ними так трудно работать. Но я люблю свою работу. Я люблю их, как своих детей. Все они - мои дети...Я до сих пор отойти не могу.

На экране какие-то люди заворачивали тело в черный пакет.

- Фанни... - растерянно прошептала Элив.

- Это не первый случай убийства модификатами своих сородичей. Во многих интернатах это происходит регулярно, что еще раз доказывает целесообразность решения проблемы модификаций, путем изоляции их от общества. Правительство во главе с Сенатором Нилом Говардом ищет возможные пути решения. Вот как комментирует ситуацию психолог:

- У многих модификатов преобладает стадный инстинкт. Тогда они становятся опасны и неуправляемы, так как подчинятся совсем другим законам. Скорее всего, именно стадный инстинкт стал причиной гибели детеныша модификата. Многочисленные повреждения свидетельствуют о том, что ее забивала не одна особь, а несколько.

- Остальное вы увидите после рекламы.

- Вы можете отключить рекламу онлайн всего лишь за 100 евро в месяц. При покупке абонемента вы автоматически участвуете в розыгрыше призов. Для отключения всплывающих сообщений и бегущей строки мы предлагаем пакет «Эконом+», всего за 40 евро в месяц. Для постоянных клиентов...

- Фанни... - прошептала Элив и шмыгнула носом. Она смотрела на экран, где уже шли рекламные ролики, а Джус шепталась с Даником.

- Они просто не знали, что делают... - осторожно начала Джус. - У нас на первом этаже тоже живут такие... Но их держат в специальных боксах... Бояться нечего.

- Это Толстуха... Била за солнышко... На обоях... - Элив провела в воздухе пальчиком.

Джус переглянулась с Даником. Тот пожал плечами.

- Ты знала ту девочку? - спросил Даник, присаживаясь на корточки.

- Фанни, - укоризненно сказала Элив. Ей почему-то казалось, что они специально дразнят ее. Но Элив и так было страшно и грустно. Фанни - умерла, а они не понимают этого.

- Ее убила Толстуха! Как в фильме. «Отдала Богу душу!». Так говорил детектив, - она с надеждой посмотрела на Даника и Джус.

Очевидно, они вообще не понимали, что говорит Элив. Джус закусила губу, а потом полезла в шкаф. Даник стоял и растерянно смотрел на расстроенного ребенка.

- Вот, - в руках Джус была странная, сшитая из каких-то цветных лоскутков, неровная подушечка с ушками и глазками-пуговками.

- Я сама ее сшила! - с гордостью сказала Джус, - Возьми.

Она протянула подушечку Элив. Элив смотрела на разноцветные пуговицы. Одна большая, черная, с четырьмя дырочками. Другая - маленькая зеленая, с двумя.

- Давай назовем ее Фанни, - улыбнулась Джус.

- Джулия... - со страхом сказал Даник. - Это жестоко...

- Тише, - прошептала ему Джус, протягивая игрушку

Элив - Я знаю, что делаю...

- Она теперь всегда будет с тобой... Куда бы ты не пошла... - Джус говорила так нежно и красиво, что Элив немного успокоилась. - Она будет тебе помогать. Когда будет плохо - расскажи об этом Фанни. Она теперь всегда с тобой.

Элив теребила пуговки на игрушке. Фанни была не такая красивая, как интернатовские игрушки, но это была ЕЕ игрушка. И ничья больше.

- А ты не заберешь ее снова?- недоверчиво спросила Элив.

- Нет, конечно, глупая. Я тебе ее подарила, а подарки не забирают, - Джус сдула с лица светлую прядь.

- А что это? - спросила Элив, показывая пальчиком на кривые стежки под пуговицами.

- Это рот. Она всегда улыбается. Видишь.... Похоже на улыбку.

- А вот эта? - Элив показала на маленькую розовую бусинку над «улыбкой».

- Это нос. Жалко, что бусинка была одна. А то бы я еще что-нибудь придумала.

- А откуда ты все это взяла? - Элив успокоилась и не хотела выпускать Фанни из рук.