-Дядя Егор, выручай. Беда у нас с барышней приключилась. Поехали мы в монастырь на богомолье, а экипаж по дороге того... Сломался, в общем.

-Что же с ним приключилось, с экипажем?

-Будто я знаю! Тут мужицкий глаз нужен. Послал бы ты Митрия со мной. Пусть посмотрит, что и как. Ну и исправит что надо.

-Вот оно что! -хмыкнул в бороду старый кузнец. -Ну что же... Слышишь, Митрий, какое дело? Сходи выручи барышню.

-Прямо сейчас?

-А чего тянуть? Захвати инструмент какой потребуется,

харчишек на день -два...

-Что ты, дядя Егор, каких харчишек?! -замахала руками Аграфена. -Нешто мы не накормим Митрия? Пошли,

парень.

-тогда с Богом. Только вот что, Митрий. Зайди домой переоденься малость. Как -никак в люди идешь.

«В люди»! Знал бы старый кузнец, что творилось в душе Дмитрия, когда, наскоро переодевшись, он выскочил из хаты и, нагнав Аграфену, зашагал с ней по пыльному тракту, тем более что та успела шепнуть ему:

-Ты того... много -то инструмента не бери. Там и делать почти нечего, с шарабаном -то. Просто барышне, похоже, повидать тебя захотелось.

Барышне захотелось! А ему? Он даже не заметил, как отмахал полтора десятка верст, слушая и не слыша, что без конца говорила ему словоохотливая Аграфена.

Но вот и заветный дом, где, по ее словам, они вынуждены были остановиться из-за поломки экипажа. С бешено колотящимся сердцем переступил Дмитрий порог передней избы, ожидая увидеть свою возлюбленную. Но вместо этого глазам его предстал богато накрытый стол с кипящим самоваром и хлопочущая вокруг него Лукерья с чайником в руках.

-Ну наконец -то! Я уж третий раз самовар разогреваю. Садитесь откушайте, что Бог послал. Шутка ли, столько верст по такой жаре! Барышня и та начала уж беспокоиться. А сейчас, видно, отдохнуть прилегла. Да ты ешь, ешь! -принялась она обхаживать Дмитрия. -Работа, она не волк, в лес не

убежит.

-О работе пока -молчок! -сказала как отрезала Аграфена, уплетая за обе щеки холодец с хреном. -На дворе, гляди, уж почти ночь, да и уморились все за день. Шарабаном с утра займемся. А сейчас подзаправимся малость и на боковую -ноги аж гудят с дороги.

-А барышня наказывала сказать ей, как придете, -возразила Лукерья.

-Вот пусть Дмитрий и скажет. Ему, я вижу, все одно кусок в горло не лезет. А я еще чайку попью. Ступай, Лукерья, проводи его в горницу к барышне, да по пути покажи чуланчик, где хозяева постель ему приготовили.

-А если барышня почивать изволют?

-Нешто! Сама говоришь, она наказывала. Видно, что -то насчет шарабана приказать Митрию хочет, или еще что. Ей виднее. А наше дело холопье.

-Ну если эдак -то, пошли, Митрий, -Лукерья провела Дмитрия через сени и остановилась возле двери в закуток, служащий, должно быть, для хранения конской сбруи или садового инвентаря. -Вот тут и переспишь, там все постлано. А вот здесь, -указала она на дверь в заднюю избу, -барышня устроилась. Только стучи к ней сам. А я пойду.

Мало ли чего...

Дмитрий подождал, пока Лукерья уйдет из сеней, и тихонько стукнул в косяк двери. За ней послышались быстрые легкие шаги.

-Кто там?

Боже, ее голос! Дмитрий почувствовал, что все в нем напряглось, как туго натянутая струна, грудь стеснило, во рту

стало сухо.

-Это я, Настя... -еле вымолвил он, с трудом переводя дыхание.

-Митюшка, ты... Ты один? К -Да, пришел вот…

-заходи, заходи! А ты поел?

-заставили...

-заставили?! Какой ты все-таки смешной, Митюша. Ну, здравствуй, мой хороший! -Она обвила его шею руками, прижалась к груди, ожгла долгим жарким поцелуем. -как /кс' ты жил все это время? Я, веришь, просто извелась не видя тебя. Ладно хоть Аграфена придумала эту поездку. Проходи, садись вот сюда, на мягкое, ты же устал, наверное.

-Да нет, как можно. Я лучше постою.

-Постой, постой! Может, и руки вытянешь по швам? -рассмеялась Анастасия. -Прошлый раз, в стогу, ты был куда

смелее.

-Так то в стогу. А тут...

-А тут что? Грозы не хватает, запахов сена? Глупенький ты мой! Мы же снова одни. Совсем одни! И знаешь что? Помнишь, я обещала сказать тебе кое -что? Так вот, слушай. Если мне и суждено будет когда-нибудь выйти замуж, то моим суженым будешь только ты.

-Что ты, Настя, как же я, простой кузнец...

-А это уж моя забота. Теперь ты мой характер знаешь. Ты или никто! А сейчас... давай поваляемся как тогда, в стогу.

Раздевайся, Митюша.

-Так я и без того... -вконец растерялся Дмитрий, одергивая рубаху.

-Что «без того»? Или ты хочешь, чтобы мы на пол прилегли?

-Не знаю... Тут все такое чистое, нарядное...

-Вот -вот, люди постарались для нас, а ты... Не в рубахе же и в штанах заберешься в чистую постель! Это тебе не норушка в стогу.

-А ты сама?...

-А я... Ты что, не видишь?

Тут только Дмитрий заметил, что на Анастасии всего лишь легкий ситцевый халатик, сквозь полураспахнутые полы которого проглядывает узкая полоска совершенно голого тела. Это было красноречивее всяких слов.

-Настасьюшка моя! -пересилив последние путы стеснения, Дмитрий опустился на колени и, обхватив ее бедра, начал как безумный целовать соблазнительно белеющую полоску.

-Ох, Митя! -слабо вскрикнула Анастасия. -Что ты делаешь? Я уж еле на ногах стою. -Она наклонилась на/1 ним, подалась к нему всем телом. Дыхание ее участилось. Руки судорожно вцепились в его вихры. -Митенька, я падаю... Держи меня! Ох... -больше она не могла вымолвить ни слова.

Тогда он вскочил с пола, поднял ее на руки, прижал к самому сердцу, приник губами к оголенной груди.

-Митюшенька, радость моя! -она снова обвила его шею руками, потянулась губами к его губам. -Тебе же тяжело, милый. Ляжем в постельку.

Но он медлил, что -то еще удерживало его от шага к последней черте. Он не мог отрешиться от сознания огромной пропасти, отделявшей его от возлюбленной. Однако поцелуи Анастасии были сильнее всех страхов и сомнений.

Чуть помедлив, он шагнул к кровати и осторожно опустил драгоценную ношу на хрустящие простыни. Однако Анастасия не выпустила его руки из своих:

-Ну что же ты? Иди ко мне, Митюша.

И снова, как тогда в стогу, какая -то сила, не поддающаяся ни воле, ни рассудку, будто толкнула его к Анастасии. Он сбросил с себя остатки одежды и, задыхаясь от переполнивших его чувств, все еще не веря в реальность всего происходящего, прилег рядом с ней. Пока только прилег -робко, боязливо, не решаясь даже до конца распахнуть ее халатик. Но так продолжалось лишь мгновенье. В следующую секунду, стоило только ей прижаться к нему, все сокрушающая сила страстной нежности заполнила все его существо, захлестнув последние крохи рассудка, и оба они потонули в бездонном омуте любовного экстаза...

Глава восьмая

Теперь они встречались часто. Преданно -услужливая и хитрая на выдумки Аграфена то сопровождала Анастасию в уездный город на ярмарку, то ехала с ней к ее любимой подруге по пансионату в соседнее село, то просто приглашала навестить каких -то своих родственников на дальнем хуторе. И всякий раз где-нибудь по дороге им «случайно» попадался бредущий с котомкой за плечами Дмитрий, и они, конечно, «соглашались» подвести его по мути, благо «шел» он примерно туда же, куда они ехали. Л найти затем для них с Анастасией укромное, скрытое от посторонних глаз местечко было для Аграфены проще простого.