Запечатление вещь коварная. Как только главная задача выполнена, а именно новая жизнь создана и кокон со щитами ему сделан, все наваждение исчезает. И ведь после стольких лет, когда будет можно его без оглядки покрыть, и не волноваться за право по закону, я могу вновь вернуться к легкой и разгульной жизни. Будет жалко, если этот период запечатления не продлится дольше.

- Яко, ты о чем думаешь? - спрашивает меня и улыбается.

- О тебе. - Улыбаюсь ему в ответ, встаю с насиженного места, притягиваю к себе и целую. - О тебе, только о тебе.

Зарделся, улыбается, прижимается и волнует. Смотрю в эту мордашку и понимаю - нравится. Очень сильно нравится. Обнимаю и веду к машине, на зависть многим, ну а как же! Я взрослый, самостоятельный и симпатичный альфа, который души не чает в одном из их знакомых. Из этих мальчишек, что даже в техническую школу не поступили. Один из них в запечатлении и счастлив.

Эпилог.

Жду, когда доктор выйдет и скажет, как там мой любимый. Мы сейчас рожаем. Мне туда нельзя. С Цианом мы больше десяти лет вместе. После армии еще несколько лет подождали и решились. Было, если честно, откровенно страшно. Все, что я ощущал под нитью запечатления, оно ведь может исчезнуть. И Циану было страшно. Но мы решились. И вот он день, когда наш малыш появится на свет.

Жду уже долго. Нервничаю. Несколько раз прохаживался по коридору. Сейчас просто сижу и жду. Мой Циан бета, и нам повезло, на тесте пола не распознали ни омегу, ни альфу. Значит мой любимый сможет еще раз родить. За это я рад, но что-то долго!

Нервно прохаживаюсь, жду и поглядываю на часы. Вдруг в родовое отделение влетает бригада врачей и в тот зал, где Циан. У меня все упало. Они влетели, затем еще и еще пробежали.

Жду уже бледный, мне откровенно плохо. Слишком все долго. Слишком. Боюсь, что что-то не так.

- Мистер Яко Леонди? - задает вопрос врач, который стоит передо мной.

- Да. - Поднимаюсь, смотрю на него.

- Поздравляю, тройня. - Улыбается. - С роженником все хорошо, не волнуйтесь.

- Тройня? Как?

- Бывает, что зверь прячет детей, если не хочет или играется. - Врач-акушер улыбнулся. - Не волнуйтесь, небольшие порывы, поэтому вызвали дополнительную бригаду. Плюс он атаковал, пришлось менять врачей. Сильный у вас супруг.

- С ним точно все хорошо? - хватаюсь за его руку. - Он ведь еще сможет? Ему ничего не удаляли?

- Нет, все в полном порядке. - Покачал головой этот добрый дядечка. - Сейчас приведем в порядок и переведем в палату. Малышей принесем. Вы пока на этаж ниже спуститесь, там будем располагать.

Киваю головой и понимаю - я отец!

Изумленно замерев, погонял мысль, отмер и быстро спустился вниз, опять ждать. Правда сейчас не так долго. Одев специальный комбинезон, шапочку, и бахилы, руки помыв, я был допущен до палаты. Сел и смотрю на него, спящего. Роды все равно были не легкими. Видно, как ему досталось. Немного тени под глазами видны.

Смотрю и понимаю - люблю. Действительно люблю его. У нас были и сладкие дни, и горькие. Как оказалось, Циан с очень крутым нравом, непокорный, иногда даже дикий. Сколько летало тарелок и как меня порой били! Огонь. И все же, сидя у его кровати, понимаю - я его люблю.

Взял его за руку, поцеловал пальцы, которые порой когтями делают больно, но они мои. Он весь мой. Никому не отдам.

- Яко, - тихо зовет, просыпаясь.

- Я здесь. - Прижимаю его руку к губам, потираюсь щекой о пальцы. - Здесь.

- Я не помню…ребенок…что с ним? - встревоженно переводит взгляд по палате.

- Все хорошо. - Отпускаю его руку, сажусь на постель и целую в губы. - У нас трое.

- Что?

- Трое. Роды были тяжелые, поэтому не помнишь. Но у нас трое малышей.

- Трое?

- Да. - Улыбаюсь. - Люблю тебя, Циан. Люблю. - И начинаю целовать сильно, страстно, зная, что не отпущу.

Пусть сколько хочет наваждение спадает, я его люблю. Действительно и очень сильно. Он мой.