Узнав об этом, сам Саул поспешно

пошёл, взяв слуг, Давида захватить.

У Сефы, где источник бьёт, прилежно,

черпали воду путники в пути.

Спросил Саул: «Скажите, где Давид»?

«В Навафе с Самуилом он гостит».

Тогда Саул пошёл в Наваф, что в Раме.

И Божий Дух спустился на него.

И позабыл он о душевной ране,

и прославлял он Бога своего.

Когда же он в Навафе появился,

услышал вдохновенный хор мужей,

он будто бы душой переродился -

кошмарами измученной своей.

И сняв одежды в забытье он впал.

И день и ночь в Навафе пролежал. 2

И видели царя среди пророков,

и думали: к их сонму он примкнул,

и говорили с умыслом глубоким:

«Неужто во пророках и Саул»!?

*****************************

 1. "Наваф" переводится обыкновенно как собственное имя и, вероятно, действительно употреблялось как собственное имя; но оно, по всем признакам, заключает в себе нарицательное понятие, соответствующее тому, что у нас называется "общежитием"; некоторые толкователи слово "Наваф" переводят "пастушеский дом, гостиница", а халдейский переводчик - "дом учения". Имея ввиду, что в Навафе был сонм пророков, можно думать, что Наваф был общежитием, питомником, "seminarium'oм" сынов пророческих в Раме Самуиловой (Я. Богородский, "Еврейские цари", с. 92-93, прим. ).

  2.Обаяние сонма пророков было настолько велико, что его не избежал и сам Саул.

Первая Книга Царств, гл.20

Давид и Ионафан заключили завет дружбы для себя и потомства своего навеки; Саул упрекает Ионафана за его любовь к Давиду; Ионафан извещает Давида об опасности для его жизни.

Давид Наваф покинул утром рано,

когда Саул там гимны распевал,

и в Гиву поспешил, к Ионафану.

«Чем согрешил я? – другу он сказал. –

Чем пред отцом твоим я провинился,

что хочет смерти он душе моей?

Не тем ли, что в сраженьях отличился

и жизнью рисковал не раз своей»?

«О.нет! – Ионафан ему сказал, –

когда бы было так, то я бы знал!

Ни малых дел, ни замысла большого

отец не делал, не сказавши мне.

О, нет! Не будет ничего плохого!

Меня б он не оставил в стороне»!

Давид ему в ответ: «Отец твой знает,

что я благоволение нашёл

в глазах твоих. И просто не желает

чтоб ты слезами горя изошёл.

Ты твёрдо знаешь: я царю не враг.

Но между мной и смертью только шаг»!

Спросил Ионафан: «Чего желает

душа твоя? Всё сделаю сполна»

Давид ответил: «В доме каждый знает,

что завтра праздник – новая луна.

А в новомесячье сидеть я должен.

с отцом твоим за праздничным столом.

Ты отпусти меня. Тогда мы сможем

узнать всю правду и решать потом.

Я скроюсь в поле на три долгих дня.

Услышишь, что он скажет про меня.

Когда он спросит, должен ты ответить,

что в Вифлеем Давида отпустил.

Мол, всё своё родство он должен встретить

и отпустить для встречи попросил.

И если «хорошо» на это скажет,

то мир и радость твоему рабу.

А если разъярится в гневном раже,

то знай, что царь решил мою судьбу.

Задумал злое, хочет погубить.

А это значит – мне при нём не жить.

И ты, Ионафан, мне сделай милость.

В завет Господень принял ты меня.

Но коль на мне теперь вина открылась,

то умертви раба средь бела дня».

Ионафан ответил: «Нет, с тобою

такого не свершится никогда.

Неужто я, узнав, что дело злое

отец задумал, что грозит беда,

тебя о том тотчас не извещу?

Да я себе такого не прощу»!

«Кто известит меня, когда сурово

отец ответит, сидя за столом,

услышав о моём уходе слово,

и снова станет гневаться потом»?

Сказал Ионафан: «Идём на волю.

Чтоб нашу речь никто не услыхал».

И оба мужа тут же вышли в поле.

Давиду так Ионафан сказал:

«Всё видит Бог! Я верен до конца.

И выпытаю правду у отца.

И, если царь к Давиду благосклонен,

и я тебе о том не сообщу,

пусть Бог меня накажет неуклонно,

себе я промедленья не прощу.

А, если царь замыслил сделать злое,

тогда я с миром отпущу тебя.

И да пребудет наш Господь с тобою.

Иди один и береги себя.

Известие получишь от меня.

И терпеливо жди его три дня.

Но ты и мне воздай Господню милость

в том случае, когда останусь жив.