– Одним из наиболее многообещающих исследовательских проектов на "Мессе" была разработка устройства, которое присоединяется к кристаллической породе, и это устройство является своего рода точкой фокуса в ретрансляционной системе. Усилитель кристаллической энергии. Ну, в теории так и есть. Разработка устройства была закончена совсем недавно. Мы отослали его в Зен на днях, вторая экспедиция ученых сообщала, что уже закончила его установку. Я уже говорил, что опыт первой экспедиции был неудачен… И вот сегодня, прямо перед резонансным каскадом наши коллеги не вышли с нами на связь.

– Подождите, доктор! – Калхун уже начал кое-что понимать, но обилие информации всегда топило его, – К чему вы клоните? Причем тут это устройство и эти парни?

Розенберг отошел от пульта управления и, наконец, разговор перестал напоминать перекличку с разных берегов реки.

– Я же говорю вам, – терпеливо разъяснял он, – Любая попытка телепортации перенесет нас в пограничный мир. И чтобы суметь провесить второй портал оттуда обратно до Земли (и НЕ в точку отправления) нужно, чтобы кто-то включил устройство. Без этого сигнал в цепи "Зен – спутник наведения" будет рассеиваться. Все еще не понимаете? О, Господи!!! Чтобы попасть в Зен, можно легко проложить энергетический коридор в пространстве. Но чтобы пробить НОВЫЙ энергетический коридор из Зена к выходу из комплекса, причем пользуясь только здешней аппаратурой, нужно намного больше энергии, чтобы энергия нового коридора была доминирующей. Но для этого не хватит Земных ресурсов. И поэтому устройство на Зене усиливает энергетический сигнал от кристаллов, и это помогает пробить коридор просто до нашей планеты. А дальше сигнал ловится спутником наведения и наводится на нужное место.

– Да… – Калхуну казалось, что он, наконец, понял, хотя он и не был в этом до конца уверен, – Проще и не придумаешь…

– А что вы хотели? Любая система имеет свои издержки. Калхун, послушайте меня. Нам нужно, чтобы кто-то запустил устройство в Зене. Похоже, с нашими коллегами опять что-то случилось…

– И вы хотите, чтобы это сделал я?! – до Барни наконец дошло.

– Ну, – Розенберг немного смутился, – Мы не вправе вас заставлять. Но вы единственный из нас, кто обучен выживанию в экстремальных ситуациях. Вы умеете обращаться с оружием. Вы привыкли бороться с Вортами . Вы – наша последняя надежда!

Последние слова прозвучали почти жалобно. Было видно, что доктор Розенберг говорит искренне. Калхун мрачно уставился в пол. Отправляться в далекий мир Зен, прямо в дом этих тварей, чтобы включить пресловутое устройство, которое еще не известно, работает ли. Но вроде бы это все для общей пользы. Спасутся все. А без этого максимум, что они смогут предпринять – навсегда поселиться в пограничном мире в компании трехруких Вортигонтов и "собачек" с "крабами". Барни вздохнул. В конце-концов, он повидает далекие миры… Барни никогда не думал, что желание, которое он загадал на свой пятый день рождения когда-нибудь исполниться. "В следующий раз буду осторожнее со своими желаниями" – мрачно подумал Калхун и сказал вслух:

– Ладно, док. Готовьте свой аппарат.

Розенберг просиял. В его глазах мелькнуло что-то похожее на обожание и уважение одновременно. И он помчался снова к пульту. Вновь начал что-то нажимать. Калхун проверил свое снаряжение. Вобщем-то оно было не таким уж плохим. Патронов и оружия было предостаточно – при нем были автомат, револьвер и пистолет. Вот только гранат больше не было. Барни вспомнил свой старый способ лечения проблем и, беспечно махнув рукой, улыбнулся. Что ж, Зен, так Зен. Будет, что потом в баре рассказать…

…Так. Вот и факс от шефа с фотографией этого Калхуна… Мужественное лицо, квадратинка в подбородке намечается. Открытые голубые глаза и каменное выражение лица. Вот Фримен. Бородка "клинышком". Очки в черной роговой оправе.

Он считал себя достаточным знатоком человеческих лиц, но этих двоих ему прочитать не удалось. "Ну и черт с ними" – подумал он. – "Все равно для военных они просто первоклассные движущиеся мишени".

"Ага", – усмехнулся внутренний голос. – "Как же! Одна из этих "первоклассных мишеней" уложила сорок солдат и не собирается останавливаться на достигнутом. А другая уже успела куда-то телепортироваться! Солдаты стали сдавать… Только бы сверху не было приказа отступать! Это – конец всему…"…

…Тем временем массивная дрель под потолком уже начала раскручиваться, а платформа под ней засветилась тысячами огней. Из угловых ламп по бортикам платформы в ее центр устремились четыре полупрозрачные желтые молнии.

– Я постараюсь отправить вас прямо к месту лагеря экспедиции, но, боюсь, резонансный каскад создаст некоторые помехи. Как бы то ни было, когда вы найдете устройство, просто включите его, а я сразу же провешу портал назад, как только получу сигнал от устройства. Но вы должны войти в портал незамедлительно – я смогу удерживать его совсем недолго – электоэнергии, похоже, у нас очень мало.

– Ясно. Как я пойму, что я нашел именно то устройство?

– Это будет массивный дугообразный аппарат, оборачивающийся вокруг кристалла. Вы сразу поймете, как увидите его. Все, – Розенберг сделал паузу, – Я сейчас открою портал. Будьте готовы, мистер Калхун. Как только поле инициируется, оно очень быстро может стать нестабильным.

В зал вдруг вошел еще один человек, который был незнаком охраннику.

– А, Грэг! Привет, привет! – обратился к вошедшему Розенберг, – Рад, что вы тоже здесь. Вы очень кстати – нам как раз нужен кто-то, кто бы активировал напряжение портполя. Калхун, познакомьтесь с моим другом. Это профессор Грэг Кумер, отличный специалист в области прикладной физики.

– Очень рад, – сказал специалист, протягивая Барни руку. Он был почти семидесятилетним стариком, но выглядел при своей внешней дряхлости удивительно подвижным. Словно высохшая кожа и выпавшие волосы и зубы лишь придали его телу еще более воздушную легкость. Он сразу отправился к какой-то лесенке наверх – она вела в небольшую будку управления, висящую под потолком на одном уровне с "дрелью".

– У Грэга, – доверительно сказал Розенберг, – У единственного из нас – самое интересное хобби. Оно у него с двадцати лет.

Из "патрона" прототипа в перехлест четырех молний ударила пятая, ярко-зеленая.

– Правда? – заинтересовался повеселевший Барни, – И какое?

– Он вычисляет последнюю цифру после запятой у числа ?. Он значительно продвинулся за эти сорок лет, учитывая, что принципиально не хочет пользоваться для вычислений ничем, кроме собственной головы. Включайте, Грэг! – крикнул доктор ученому, уже занявшему место в будке.

Пол тряхнуло, молнии словно начали издавать рев, который раздавался все громче и громче. Из пространства начали возникать маленькие зеленые шарики и всасываться в скрещение пяти молний. Секунда – и на этом месте повис большой газовый шар ^{note 31}, зеленый, но словно одновременно искрящийся всеми цветами радуги.

– Поле! Оно открылось! Вперед, мистер Калхун! Скорее в портал!

Барни набрал побольше воздуха, словно перед прыжком в воду, и шагнул в облако портала.

Точка Фокуса

Яркая вспышка зеленого света. И затем пустота. Странное ощущение, когда пропадает все материальное. Остался лишь разум. Тревожный, метущийся, испуганный разум, который тут же осознает свое одиночество. Мысли шли непрерывной рекой. Обо всем на свете. О море и горах. О любимом Нью-Йорке. О докторе Розенбнрге. О сестре. Словно кто-то в мозгу убрал плотину, и тысяча голосов сразу прорвались в разум. Было легко и приятно думать о чем-то, когда организм не занят процессом усваивания кислорода. Перевариванием пищи. Ходьбой, разговорами. Когда организма больше нет, а есть только сознание, лишенное слуха, зрения и всего остального. Это было так приятно. Словно иной степени свободы уже и не придумаешь. Высшая степень свободы – свобода от самого себя.