Она села у решётки, глядя, как из стены вышмыгнул мусорщик. Металлическая крысоподобная тварь озадаченно потыкалась в слишком крупные для него предметы. Наконец автомат принял какое-то решение и ушмыгнул.

Скоро в подземелье появился железный скелет и подобрал разбросанную посуду.

Это автомат-слуга, — пояснила Кальви, не дожидаясь вопросов. Искусники даже продают таких богачам — верные и безропотные. Для боя они не предназначены.

Сара прищурилась.

Экий страшила…

С него просто сняли всё вплоть до скелета. У настоящих покровы из жести и кожи. Некоторые даже одежду носят.

Скелет ушёл.

— Что-то новенькое, — озадаченно сказала Сара, когда "хрюшка" вернулась.

Это, по-моему, кости. Костяная щепа. Ею кормят реконструктов высокого уровня.

То есть зомби?

Погоди! Это может быть и человеческая кость!..

Сара уронила щепотку сероватых мелких осколков, усеявших пол клетки.

Чтоб тебя!.. ты это серьёзно?!.

Да, но… не в этом случае. Кость звериная, не чувствуется человеческого духа. Ешь спокойно, приятного аппетита.

Сара бросила на язык костяную щепу. Ладонью накрыла рассыпанное, впитывая прямо через кожу.

Если это была шутка — то не смешная. Может быть, про искусников в этом случае присочиняют?..

Может быть.

Сара вздохнула, принимаясь за уже привычный металлический горох.

А тут, в чашке, не ртуть случайно? А то похожа.

Хаар пришёл вечером. Сара опять поприветствовала его бранью, но на этот раз он стрелять не стал. Велел повернуться и поводил рукой над изменённым позвонком. Пробормотал что процесс идёт быстрее, чем он думал, и может сопровождаться болевыми ощущениями. Что-то покастовал и ушёл.

Боль действительно была — нудная и надоедливая, идущая волнами от имплантированного позвонка.

Неприятно, — сказала Сара. И я, кажется, догадываюсь, в чём дело, отчего слишком быстро идёт превращение. У того, кто проектировал… нас с тобой, соображалка не дошла до композитов. Рёбра из драгоценных камней — и всё тут.

Чего?

Сахиб был так добр, что поведал мне, что нас с тобой ожидает. Чтобы превратить позвонок, его пришлось извлечь из тела. Над каждой костью такую процедуру проделать, конечно, можно…

Кальви содрогнулась от такой перспективы.

Но легче сделать так, чтобы чары распространялись сами собой. Остальные кости постепенно будут точно так же обращаться в камень. Этакая… раковая опухоль.

Жуть!.. — поёжилась Кальви.

Не жутче того, что с нами уже произошло.

Погоди-погоди… Кальви заметалась. Ты… уверена? Позвонок — такой розоватый камень с молочно-белыми прожилками внутри…

Ну да. Ты ведь видела.

Видела, но думала, просто похож… Ты не поверишь.

Удиви меня.

Это накопители магии, самые дорогие арты, производимые Домом Искусников. Вот, значит, из чего их делают…

Из человеческих костей?

Вещица размером с фалангу мизинца — наверное, такие на самом деле из мизинцевых косточек и делают, — стоит как поместье среднего дохода, за наш позвонок можно купить половину богатого княжества.

А, так мы с тобой богачи!.. Будем торговать частями тела? И что, полезные они, эти камешки?

Ещё бы!.. они могут накапливать магию сами по себе!.. Волшебники носят такие кристаллы с собой в качестве резерва силы. А у нас эта штука всегда при себе!.. и, наверное, может служить защитой — впитав часть силы удара. Здорово!.. Мы будем могучи и малоуязвимы!..

Да, круто. Слушай, а у этих накопителей ассортимент широко представлен?..

?

Я просто думаю, сколько всего зарезано людей ради того, чтобы превратить их кости в камешки.

Шли дни.

У двух душ в одном теле, которое теперь лишь внешне напоминало человеческое, быстро сложился своеобразный распорядок. За завтраком они болтали ни о чём, а потом начиналась серьёзная работа.

Кальви рассказывала Саре о своём мире и учила магии. Конечно, лишь общим принципам, и лишь теории, сама она пока даже не могла понять, способна ли двоедушная кукла к волшебству. Кристаллические кости-накопители внушали надежду, но…

После обеда приходил Хаар. Расстреливал аниму из разнообразного ручного оружия, иногда бил магией, — к удовольствию Сары, и физические удары, и заклинания каждый раз ощущались всё слабее, хотя искусник как раз наоборот повышал силу воздействия и приносил всё более мощные приспособления для убийства.

Интересно, как он сюда трёхдюймовую пушку приволочёт, — задумчиво сказала однажды Сара, зятягивая рану после какой-то штуки, пробившей её насквозь.

Не знаю, что такое трёхдюймовая пушка, но уверена, у искусников найдётся, чем её заменить. Магномёт, например.

Это чего?

Что-то вроде арбалета, но гораздо мощнее, — ответила Кальви. Крохотная стрелка запросто прошибает не слишком толстую каменную кладку. Илифлейта…

Вот уж воистину жуткое оружие!.. Хуже только волынка! — развеселилась Сара.

Чего? — Кальви взяла понятия из памяти Сары. Нет, флейтой называют звуковую пушку, резонатор. Звук распостраняется этаким… лучом, если он попадёт в человека, переломает ему все кости и превратит внутренности в кашу…

Даже наши, гм, внутренности?

Не знаю. И надеюсь, проверять не придётся.

Когда Хаар заканчивал "медосмотр", они снова оказывались предоставлены сами себе. Теперь рассказывала Сара. Объясняла непонятное, показывала картинки из своей памяти — огромные мегаполисы, огни автострад, невообразимо большие мосты и плотины. Иногда учила, читая импровизированные лекции. Психология и то, что можно было назвать "теория конспирации".

После ужина обоюдная учёба продолжалась. Иногда, желая отдохнуть, они "ходили в кинотеатр". Сара обнаружила, что структура их памяти изменилась. Она теперь помнила буквально всё, и могла до мельчайших деталей восстановить любую мелочь и действительно демонстрировать соседке фильмы от приветственного рыка льва до финальных титров.

Это было удобно, но не слишком радовало. Абсолютная память — как зуд охваченных кристаллизацией костей, раздражающ и болезненнен.

Однажды утром Сара обнаружила, что вкус поглощаемой гадости изменился. Нефть стала похожей на не слишком сладкий горячий шоколад, лиловая жидкость — на кофе, только холодный и газированный, а металлическая дробь превратилась в шоколадное драже.

Должно быть, наше изменённое тело вырабатывает собственные инстинкты. Полезно, необходимо организму — значит, вкусно.

Пусти меня, пожалуйста, — жалобно попросила Кальви. Я тоже хочу ощутить вкус.

Сара поворчала, пока гадость была гадостью, приём пищи был на ней, а когда всё превратилось в шоколад и кока-колу, соседка тут же выпрыгнула. Но место уступила.

После обеда искусник принёс не трёхдюймовую пушку, а кипу потрёпанных листов.

— Читай, — и ухмыльнулся. — Тут про тебя.

— Как?.. — Сара перебрала растерянно. Ты что-нибудь понимаешь?

Да, но немного. Часть записей на тайном языке Дома. Как мы их прочтём?

— Не знаю, — Хаар, пожал плечами.

— Стой! Ты научишь меня языку и письму!..

Искусник посмотрел так скептически, что обе девушки в едином порыве пожелали расцарапать ему физиономию.

— Ты хоть на своём-то языке умеешь читать и писать? — снизошёл.

— Конечно!.. — оскорбилась Сара. — Я же говорила!

— Ах да — "икебана и сервировка стола". Но вот поведению за столом тебя явно не учили!

Подглядывал, вуайерист хренов, — но вслух Сара сказала:

— Я, что ли, виновата, что у вас ни ложек, ни вилок!.. — и выразительно шмыгнула носом.