— У меня предложение, - из толпы вышел высокий мужчина. - Знаю, что у многих из нас родные и близкие погибли от рук нелюдей. И у меня тоже… Всё же предлагаю - когда совет решит, что надобность в пленных отпала, пусть они будут преданы смерти быстро, без излишних мучений.

Вэйри снова зашумели, с оратором были многие согласны. У меня поперёк горла встал комок.

— Милостивая смерть будет их уделом…

— Иное было бы недостойно вэйри, - говорили жители посёлка.

К счастью, у вэйри не принято было "лить воду" в публичных выступлениях. Жасмин объявила заседание закрытым, люди принялись расходиться. Советников и участников похода тут же отловили, обступили, принялись расспрашивать. Я попытался ускользнуть, но не успел оглянуться, как оказался в кольце тинейджеров.

Конечно, юные не решались обратиться ко взрослым. А мы, хоть и советники, всё же сверстники, с нами можно и попроще.

С некоторыми мы уже успели познакомиться. Другие здоровались почтительно, называли свои имена, длинные, странно звучащие. И ведь каждый счёл своим долгом поздравить, выразить своё восхищение. Его всемогущество Этикет, юнцы изо всех сил стараются вести себя сдержанно и солидно… ничего, я ещё научу вас восторженно вопить и колотить героев по плечам!..

Кто‑то хлопнул меня по плечу, я от неожиданности даже дёрнулся. Обернулся - кто посмел?

— Мама ждёт, - сообщил Йурас. Я кивнул, извинился перед молодёжью и стал выбираться из толпы. Впрочем, народ сам расступался перед нами, это не человеческая толпа, где и танк застрянет…

Йурас оглядывался на нас, словно опасался, что мы удерём. Что‑то не то с парнем. Щёки раскраснелись, глаза чуть ли не светятся. И маму назвал мамой, не Архимагом, и по плечу запросто меня похлопал. Пьян, что ли?

Нан покосилась:

Пьян, - сказала уверенно. - Чужим вниманием пьян.

Я понял. Сын знаменитой матери, он впервые не сиял отражённым светом её славы, стал известен сам по себе. Парни смотрят на него с уважением и завистью, девушки расточают улыбки, - как тут не опьянеть?

Жасмин подняла на нас отрешённый взгляд, с кем‑то разговаривая то ли на Тихой Речи, то ли через радио импланта. Повела рукой, предлагая сесть за низкий стол, уставленный всяческой снедью. Я сглотнул слюну и сел, на всякий случай подальше. Йурас пантомимой дал понять, что вот сейчас сходит кой–куда и тут же вернётся, матушка рассеянно махнула рукой, отпуская, и парень как испарился. Пошёл греться в сиянии чужих взглядов.

— Так, - сказала Архимаг. - Ладно, - и скривилась как от зубной боли. - Доставил же ты мне новых проблем…

Я попытался изобразить раскаяние, видимо, не очень получилось. Жасмин улыбнулась.

— Пожалуй, мне, скоро потребуется помощник, - заявила.

— Возьми, - рассеянно сказал Гром, входя с внучкой. - Почему нет?

— Дайрима, - ляпнул я и прикусил язык. Жасмин поглядела остро, но ничего не сказала. Должно быть, потому, что упомянутый как раз вошёл, поздоровался и улыбнулся ей. Женщина - на этот раз именно женщина, не Архимаг, - опустила глаза.

— Валья сейчас придёт, - сказал Дайрим.

— Знаю, я как раз с ней разговаривала. Садитесь, друзья… дел у нас много, но сначала поедим.

Мой желудок отозвался восторженным пением. Я цапнул самую большую ягодную лепёшку, зачерпнул ею мелко нарубленное и круто посоленное сырое мясо, добавил нежные побеги какого‑то растения, по вкусу напоминающего сладкий перец. Вгрызся и замычал от удовольствия.

Ну не умею я себя вести за столом, не умею…

Нан рядом чинно кусала лепёшку, неодобрительно посматривая на меня. Утолив первый голод, я постарался притвориться воспитанным. Орла где‑то пропадала, верно, тоже общалась с народом. Да и Райо сидела как на иголках, готовая вскочить и бежать, хвастаться напропалую или хотя бы просто многозначительно молчать, благосклонно принимая восторженные взгляды.

Зашуршали чаши, расправляясь, забрякала крышка чайника, Жасмин разлила дымящийся отвар фарри. Появилась Валья, взволнованная и деловитая.

— Его можно выпускать с минуты на минуту, - сообщила, залпом выпивая чашку, которую Жасмин налила себе.

— Кого?

— Дарела.

Услышав это имя, Нан съёжилась, вжала голову в плечи.

— Что, уже отросла рука? - поинтересовался я бесстрастно. Моя любовь по–прежнему раскаивается в содеянном.

— Да. Скоро "яйцо" закончит восстановление, - Валья кивнула мне: - А потом, насколько я поняла, будет перестройка всего отсека.

— Да.

— Ты хоть примерно представляешь, каким он будет?

Я пожал плечами. Откуда мне знать? Верно, компьютер Хидона может сказать, но лезть в него для того, чтобы узнать такую малость, неблагоразумно. В прошлый раз едва не сдох, неосторожно сунувшись.

— Разделимся, - предложила Нан торопливо. - Я на оружие.

Мне оставалось только кивнуть. Всё никак не может простить себя, хотя, по мне, имела полное право отрубить Дарелу не руку, а голову. Впрочем, хорошо, что она отрубила ему руку, не голову.

Нан виновато посмотрела на меня. Я пожал плечами и сбросил ей всё, что знал об оружии нелюдей.

— Тогда я к "яйцу", - докончил. - Но сначала хотелось бы устроить разбор полётов.

— При чём здесь птицы? - удивился Гром.

Наскоро объяснив, что такое разбор полётов, я дал присутствующим поразмыслить о новой концепции. У вэйри не было принято подробно обсуждать минувшее дело. Какой в этом толк? Ну, отчитаться перед кланом, похвастаться семье, друзьям–товарищам…

Мы разобрали ошибки. Валья держала шею неподвижно и по–прежнему носила руку на перевязи, я не без самокритики напомнил, что едва не попался под выстрел чужака.

Все остальные признались, что и для них шустрость врагов оказалась сюрпризом.

Потом удивлялись странному поведению Дэва, который сначала сократил наши тропы, а на обратном пути не попался нам вовсе. Обсуждать не стали, сошлись, что пути Сил неисповедимы.

На том заседание было объявлено закрытым. Я и Валья пошли к "яйцу", остальные на Полигон, прихватив с собой трофеи.

Из‑за травмы Валья предпочла идти к месту пешком по земле, а не прыгать в стиле Тарзана по деревьям. Я был ей за это благодарен.

Орла, - позвал.

Нет, не пойду!.. - и телепатический сигнал, который я посчитал за всхлип.

Зря. Это твой отец.

Если приказываешь…

Нет.

Тогда я с Нан.

И ученица отправилась вместе с остальными к Полигону, так и не пожелав увидеть выходящего из "яйца" отца.

Сайна ожидала там, нервно переминаясь с ноги на ногу. Увидев меня, опустила взор и прижала к себе близнецов. Мальчишка и Девчонка смотрели на меня опасливо. Слишком малы, чтобы понять всё, они тем не менее догадывались, что именно из‑за меня и Нан их отец оказался в "яйце", а Орла перестала общаться с матерью, а заодно и с ними.

— Вэй Серый, - пролепетала женщина.

— Вэй Сайна, - кивнул я, вслед за Вальей проходя в дверь между корнями дерева.

Там возвышалось "яйцо" - полулежачая капсула, достаточно большая, чтобы в неё целиком вошёл даже и Фридрих. Но сейчас там лежал Дарел, гораздо более субтильный, жалкий и голый. Даже более того - розовая исцеляющая жидкость, заполнявшая капсулу, сожрала все волосы с тела пациента. Всё его тело оплетали какие‑то трубки, к лицу прилегала маска. В общем - кадр из "Матрицы".

Руки Дарела выглядели абсолютно одинаковыми и целыми. Если бы я не знал, что Нан самолично отрубила одну из них, если бы я не приходил сюда время от времени, любуясь странным зрелищем, я бы не поверил. Нарастающие кости, постепенно возникающая плоть, паутина нервов и кровеносных сосудов… нам бы такую медицину.

Валья встала рядом с "яйцом" и прикоснулась к полупрозрачной крышке, накрывающей этот "хрустальный гроб". Её глаза закатились - целительница принимала доклад компьютера.