…Видимо, носозадирание наших учеников дало о себе знать. Когда Жасмин сказала, что средь поселковой молодёжи идёт брожение, я хищно потёр руки и стал ждать.

В общем, стандартная хитрость - Светка называла такие "томсойерскими", понятия не имею, что это значит, - в который раз оказалась к месту. Загоняй мы всех на тренировки силой, тинейджеры еле шевелились бы, да со стенаниями и жалобами. А тут чудесное боевое искусство и возможность пострелять из оружия чужаков проходят мимо них, как же так?!.

Дети нажали на родителей. Родители нажали на Жасмин. Жасмин - на меня.

И я был вынужден с "неохотой" согласиться. При одном условии. А вы думали, я просто так буду вас учить? Нет уж, извольте отработать…

Лесная Стража, так мы назвали эту организацию. В древности, говорят, было что‑то такое - рейнджерские отряды из магов и воинов.

В речи, которую Нан держала перед новоявленными Лесными Стражами, она подчеркнула их избранность, "опричность", сложность поставленных перед ними задач (не уточняя, каких именно) и потребовала полной отдачи.

Каюсь, этот спич был почти стопроцентным плагиатом. В американских и не очень фильмах подобные речи толкают сержанты перед солдатами, начальники полиции перед копами, боссы перед подчинёнными. Но здесь это был подлинный шедевр ораторского искусства. Глядя на неподдельное воодушевление лесных жителей, я мысленно обзывал себя циником. Хорошо, что Нан сама вызвалась - если бы пришлось самому толкать речь, я нипочём не удержался бы и разоржался, испортив впечатление…

К тому времени Жасмин, Валья и Орла довели до ума свои аналоги снаряжения и вооружения нелюдей, и Лесная Стража получила своё обмундирование.

Возник вопрос его проверки. Но сначала надо было решить другую проблему.

Кажется, папаша Мигель окончательно сошёл с ума.

Люди вполне освоились в Хидоне. По большей части они сидели в отведённой для них темнице, выходили по вечерам, собрать урожай растущих на дереве плодов. Иногда позволяли себе поболтаться по Хидону, избегая удаляться от него, подходить к центральному дереву посёлка и к Полигону - ошейники на такое отзывались предупреждающей щекоткой. Люди, и даже орк, примелькались и не обращали на себя особого внимания вэйри, хотя недружелюбных взглядов всё же хватало.

Вот только папаша Мигель был совсем плох. Он бормотал себе под нос ругательства, то и дело вздрагивал и ёжился, меленько крестился и глядел по сторонам дикими глазами, плевался, завидев вэйри. Поселковая детвора даже затеяла игру, приближалась к священнику - или кто он там, и принималась сверлить жёлтыми глазами, а то и творить простенькое волшебство вроде создания иллюзий или оживления кукол (близнецы Сайны научили).

Мигель приходил в неиствовство, рычал и ругался, детишки с визгом разбегались, а сам падре падал на колени, хрипел, хватаясь за ошейник - компьютер Хидона, следивший за ним, отмечал агрессивность и возможность причинения вреда жителям…

Но потом то ли детям надоело, то ли родители путём выкручивания ушей и отшлёпывания поп втолковали, что убогих дразнить нельзя.

В общем, взяли мы падре в охапку и встал он пред ясны очи Жасмин, Вальи, Дайрима и Нан и гораздо более мутные мои очи.

Архимаг оглядела бормочущего Мигеля и вопросительно глянула на орка.

— Никто его и не думал бить. Он уже давно такой, - хмуро поведал тот. - С тех самых пор, как сюда попал, на деревья посмотрел. Может быть, он спятил?

Действительно, падре здорово походил на спятившего.

— Ты ответишь на наши вопросы, - с уверенностью сказала Архимаг. Мигель плюнул ей под ноги. Жасмин проследила, как плевок впитывается полом, укоризненно покачала головой.

Через мгновение ошейник чуть придушил Мигеля. Я подхватил его тело, орк оскалил крупные зубы и тоже качнулся вперёд, поднимая руку… тут же споткнулся и запустил пальцы под ошейник, хрипя.

Я и Дайрим отволокли Мигеля в сторонку. Мы прошли в складке коры и забрались в первое же пустое помещение, Валья подступилась с инъектором. Ощутив короткий укол, Мигель завыл отчаянно.

Потом его искажённое яростью и страхом лицо вдруг расслабилось, одна половина его стала улыбаться, другая как будто всё ещё гневалась.

— Бр–р-р–р!.. - Нан передёрнуло.

— Как тебя зовут?

— Мигель… отец Мигель, в миру - Мигель Антонио Серрава, - пробормотал, кривляясь, падре.

— Зачем вы припёрлись в лес? - вкрадчиво спросила Жасмин.

— Подтвердить, - Мигель глупо хихикнул.

— Что подтвердить?

— Уничтожение.

— Уничтожение чего?

— Самолёта. Предыдущая команда доложила об исполнении… но сама не вернулась.

— Ага, - пробормотал я, но осёкся под коротким взглядом Жасмин. О причине, по которой не вернулась предыдущая команда, мог бы порассказать немало. Давно зажившие шрамы и ожоги вдруг зазудели.

— Зачем вам надо было уничтожить упавший самолёт? - спросил я.

— Взорвать… разрушить… чтобы и следочка не осталось, - бормотал Мигель.

— Зачем? Зачем разрушать? - настойчиво спросил я.

Падре поднял голову, лицо его разломило жутковатой улыбкой:

— Наследие. Наследие дремлет в Лесу. Нельзя давать дикарям из Леса намёки, они могут понять и начать будить их!..

— Кого это - их?

— Деревья!..

— Будить деревья? - недоумённо переспросил я и тут же понял. Присутствующие вэйри переглянулись со значением.

— Были знаки, - продолжил бормотать падре. - Комета… падение одного из спутников… Есть пророчество. Если деревья проснутся, наступит конец владычеству людей, и падёт Крест и Ватикэн…

— Что падёт? - переспросила Жасмин.

Падре пустил слюну.

— Крест - это, должно быть, религия людей, - сказал я.

— Ватикэн - кажется, город, - пояснила Жасмин. И уже сама смутилась под взглядами, вопрошающими: откуда ты знаешь?

— Так, ага, ага. Очень интересно.

Падре продолжал бормотать, мы задавали вопросы, и постепенно вырисовывалась картинка этого мира. Мигель начал сбиваться и путаться, явно собирался малость подремать.

— Ещё? - Жасмин посмотрела на иньектор.

— Пожалуй, не стоит, - с сожалением сказала Валья, крутя прибор в руках. - От двух порций подряд он… не умрёт, но будет чувствовать себя очень плохо.

Жасмин пробормотала, что забота о самочувствии падре не входит в её планы, но махнула рукой.

— Тащите назад.

И мы потащили.

Кажется, орк был всё‑таки дрессируем. Он самостоятельно отошёл в сторону, хмуро поглядел на Мигеля. Тот вис между мной и Дайримом, бормотал и пускал слюни.

— Вы что, болтай–траву ему вкололи? - поинтересовался Фридрих.

— Что?.. А, ну да, наркотик правды.

— Дураки, - хмыкнул Фридрих.

— Чего?!. - возмутился я.

— Дураки, говорю. Некоторые сановные церковники проходят специальную обработку. Им прививают что‑то такое, что эта отрава на них не действует… то есть действует, но именно как отрава - убивает.

— Этому, судя по всему, прививки не делали, - я вгляделся в лицо обдолбанного падре и перевёл дух. Сам‑то мог подумать об этом.

— Что такое Ватикэн?

— Город, - неохотно ответил орк.

— Столица? - спросил я.

— Нет. Столица - Милэн. Ватикэн - там резиденция кардиналов и Трёх Бессмертных Праведников.

— Наследие дремлет в Лесу, - шептал Мигель. Я думал, его уже отпустило, но тут его вштырило опять.

Орк сопел, переминался с ноги на ногу. Вдруг шагнул вперёд, не обращая внимания на предупреждающий возглас Дайрима, наставленные стрелкомёты и клинки перед лицом:

— А что насчёт орков? - отрывисто спросил. Мигель с усилием сфокусировал на нём взгляд.

— А, орчила… Тьфу на тебя!.. - и он в самом деле попытался сплюнуть, но плевок повис на бороде. - А что насчёт орков?..

— Церковь обещала, что мы сможем жить в мире. Что нам не придётся терпеть притеснения за нашу инаковость, что отчие земли останутся за нами.

Падре засмеялся, задыхаясь.