А вот статистика совершенных в России терактов лишь по некоторым годам: 1994 г. — 18,1999 г. — 20,2000 г. — 135,2001 г. — 327, 2002 г. — 360,2003 г. — 561,2004 г. — 265,2005 г. — 257,2006 г. — 112, 2007 г. — 41,2009 г. — 548. И в наши дни этот список продолжается. За последние двадцать лет минуты молчания по погибшим уже складываются в скорбные дни, недели и месяцы. Россия стала государством перманентного траура.

— По авторство взрывов жилых домов в Москве, Буйнакске, Волгодонске молва приписывает «длинным рукам Лубянки»?

— Как и вспышки на Солнце, цунами в Пхукете, землетрясение на Гаити и в Японии... Прошу тебя, не повторяй чужие глупости и не задавай бредовые вопросы.

Проблема в том, что даже самой мощной, хорошо организованной и обеспеченной спецслужбе тяжело противодействовать разнузданному валу преступлений. А в России за четыре года после упразднения КГБ СССР в 1991 году и до создания ФСБ РФ в 1995 году состоялось шесть (!) реорганизаций этого ведомства. В те годы на Лубянке так и говорили: «Реорганизация с целью ликвидации». Доходило до паранойи. Министерство безопасности и внутренних дел Российской Федерации (МБ и ВД РФ) просуществовало в январе 1992 года всего... две недели. Разрушить систему государственной безопасности, «вытравить чекизм» оказалось гораздо проще и быстрее, чем заново создать весь комплекс оперативно-правовых и специальных мер, обучить и воспитать кадровый состав высокопрофессиональных сотрудников. Так, в середине 90-х годов от одной трети до половины выпускников Академии ФСБ отказывались поступать на службу в органы госбезопасности — до того низок был авторитет, престиж, материальное содержание и техническое оснащение конторы. При этом десятки кадровых офицеров, в основном капитаны, майоры, подполковники — костяк службы—под благовидным предлогом или «просто так», даже не имея выслуги, ежемесячно покидали Лубянку. Да их никто и не удерживал. В этом смысле большевики в 1917—1922 годах оказались мудрее. По документальным исследованиям авторитетных историков А.Г. Кавтарадзе и В.Я. Гросула, в Гражданскую войну в рядах Красной армии воевали 775 царских генералов. Обрати внимание — пи рядовых чипов, ни фельдфебелей, ни прапорщиков, ни штабс-капитанов и полковников, которых было в десятки и сотни раз больше, а именно генералов...

— И тем не менее сейчас снова идет процесс вялотекущего реформирования в сторону сокращения. Я имею ввиду хотя бы ГРУ.

— Реформирование спецслужбы — это объективная реакция на изменяющуюся оперативную обстановку. Лишь бы не было очередной революционной ломки. Нужна концепция — определение целей и задач спецслужбы, а уже потом—формирование структуры, способной решать эти вопросы.

Что касается ГРУ, то это единственная в стране спецслужба, которая ведет космическую разведку, и вряд ли ее будут сокращать. Главное, чтобы не ставили спецслужбу на службу (простите за каламбур) правящей партии или конкретной личности. И не забывали о лучших традициях. Ведь славными вехами отмечены многие этапы истории советских органов госбезопасности.

— Но кто их помнит?

— А помнить бы надо. Взять хотя бы историю спасения детей-беспризорников после Первой мировой и Гражданской войн. Тогда на бескрайних российских просторах их насчитывалось более четырех миллионов. До окончания Гражданской войны оставалось еще более полутора лет, когда 27 января 1921 года была создана Комиссия по улучшению жизни детей — «Деткомиссия ВЦИК» во главе с Ф.Э. Дзержинским. В разоренной стране создавались детские воспитательные учреждения интернатного типа — детские дома, трудовые коммуны, школы-колонии, школы-коммуны, детские городки. К началу 1935 года проблема детской беспризорности была решена. Именно в мастерских Детской трудовой коммуны НКВД Украинской ССР в 1933 году впервые был сделан один из лучших советских фотоаппаратов ФЭД. Кстати, эта аббревиатура расшифровывается как Феликс Эдмундович Дзержинский. Конечно, поначалу фотоаппарат представлял собой едва ли не копию знаменитой немецкой фотокамеры Leica II. Однако впоследствии различные усовершенствованные и модернизированные образцы ФЭДа в огромном количестве выпускались российскими предприятиями аж до 1996 года, а педагогический опыт Антона Семеновича Макаренко по воспитанию личности в коллективах детских трудовых коммун с большим интересом изучали и применяли в своих общеобразовательных школах американские педагоги и психологи.

Страшными были и годы после Великой Отечественной войны, когда в СССР насчитывалось 678 тысяч детей-сирот.

А что сейчас? На рубеже первого и второго тысячелетий, по экспертным оценкам (Радио «Свобода»), на постсоветском пространстве насчитывалось около двух с половиной миллионов (!) бездомных детей и подростков. И это без масштабных войн, эпидемий, голода. По социологическим данным, на грани первого и второго десятилетий нового века на территории России прозябали около 700 тысяч беспризорников. В подавляющем большинстве—это социальные сироты, то есть дети при живых родителях. Отсюда и взлет детской преступности, которая просто зашкаливает.

Не лучше ситуация и в российских семьях. В стране от бытового насилия и по другим причинам ежегодно гибнут от полутора до пяти тысяч несовершеннолетних мальчиков и девочек. В 2011 году только в российских семьях от рук родителей (если этих ублюдков можно назвать родителями) погиб 1761 ребенок.

Насильственная смерть не оставляет в покое и молодежь. В наше время в России на каждые сто тысяч населения гибнет 16 молодых людей в возрасте от 10 до 24 лет. Это в 34 раза больше, чем в Германии! По этому страшному показателю мы занимаем первое место в мире. На втором — Албания — 11,2. Но европейское государство в этом мартирологе — скорее исключение. Ведь из полутора десятков стран-лидеров по этой жуткой статистике 13 — бывшие республики СССР, ставшие самостоятельными державами. Вот уж действительно чертова дюжина...

Но, возвращаясь к нашей теме, повторюсь еще раз: чекисты были послушными и дисциплинированными исполнителями «воли партии», ее «передовым вооруженным отрядом», выполнявшим функции и надежного щита, и карающего (увы, далеко не всегда справедливо) меча.

А о своих действительно героических делах молчали. Конспирация, знаете ли, обязывала.

Сегодня новой стране нужны новые герои, новые символы, если хотите — новые идолы и даже новомученики. Но чтобы внедрить в общественное сознание иные идеалы, стереотипы, примеры для подражания, нужно разрушить, стереть в пыль, осмеять, дискредитировать и в конце концов забыть, вычеркнуть из памяти старые... Из сознания старшего поколения их вытравить сложнее, а молодежь — чистый лист бумаги — рисуй, что хочешь. Что же касается действительно объективной истории российских спецслужб, то она еще не скоро будет написана.

— Видимо, потому, что массам, а еще больше — правящим элитам, нужна не объективная и достоверная история, которая порою выглядит страшной и нелицеприятной, а красочный лубок исторической мифологии. Он смотрится гораздо симпатичнее, ярче и привлекательнее. И все же, что нужно для создания истиной истории отечественных органов госбезопасности?

— Начнем с того, что история спецслужб — это на 90 процентов тайная история. Подавляющее большинство фактов никогда не будет известно современникам. И это закономерно. Иногда через многие годы, а то и через десятки лет достоянием гласности могут стать отдельные эпизоды тайной войны. Но такая избирательность дает широкую возможность манипулирования этими фактами, их произвольного толкования в угоду конкретным политическим, идеологическим и прочим интересам. Именно поэтому необходимо, во-первых, научиться рассматривать события прошедших лет не с точки зрения сегодняшнего дня, ангажированного, густо окрашенного различными идеологическими расцветками, штампами и клише, а с позиций историзма, понимания тех реальных условий, на фоне которых происходили эти факты.

Во-вторых, нельзя вырывать конкретное событие из исторического контекста, той системы координат, в которых оно реализовалось. Также важно знать, а были или нет альтернативные варианты, и при каких условиях они могли состояться. Значительную роль играет и фактор конкретной исторической личности. И, наконец, последнее. На мой взгляд, нужно иметь моральное право судить и уж тем более клеймить события прошлых лет, навешивать ярлыки.