Таким образом, австралопитеки показывают нам, что деграданты рода человеческого отнюдь не всегда стремятся забраться на деревья. Многие из них продолжают разгуливать на двух ногах и ничуть об этом не жалеют. А как видно на примере массивных австралопитеков; двуногая походка вовсе не является препятствие для их дальнейшей деградации…

Эволюционисты стали «разрабатывать» австралопитеков по одной простой причине. Прямохождение и отсутствие приспособлений для древесного образа жизни сближает этих приматов с человеком. В «южных обезьянах» соблазнительно было увидеть предков человека и этих предков в них увидели… Но являются ли австралопитеки на самом деле нашими предками? На наш взгляд, наличие у них человеческих черт говорит о том, что деградация может и не сопровождаться приобретением адаптации к древесному образу жизни, который мы наблюдаем у человекообразных обезьян. Скорее всего, австралопитеки сохранили свою двуногость только потому, что у них в Африке не было достойных конкурентов, например, дикого человека, спастись от которого, можно только забравшись на дерево… Вполне возможно, что в плиоценовое время люди жили в каких-то других частях Ойкумены, а Африка являлась заповедником непуганых двуногих вырожденцев, имя которым — австралопитеки.

Австралопитеки были не первыми и не последними вырожденцами рода человеческого. Недавно был найден двуногий лилипут, обитавший на индонезийском острове Флорес около 18 тыс. лет назад. Мозгов у него было гораздо меньше, чем у австралопитека, всего 350 куб. см., да и ростом он не вышел — метр с кепкой. Жил он одновременно с сапиенсом, но забрался в тьму тараканью, где мельчал, терял кубики мозгов и делал это сходным образом, как и его древний предшественник из Африки…

В своё время отечественный психолог А. А. Ухтомский предложил теорию установки. Он писал: «Если хочешь быть командующим для событий надо владеть доминантами. Сложившаяся доминанта („установка“) владеет нами. Понятно, что тот, кто умеет владеть ею — в нас, будет владеть нами…» Согласно проведённым исследованиям подопытные воспринимали лишь то, на что были изначально настроены. Своеобразным подтверждением этой теории является другая теория — эволюции. Тысячи учёных в течение десятков лет осознано и бессознательно (но большей частью — бессознательно) трактовали факты и проводили изыскания в соответствии с правящей эволюционной парадигмой. Теория эволюция была той общественной установкой, которая определяла дальнейший научный поиск и его результаты. Если результаты или новые факты не вписывались в эволюционную доктрину — они отвергались. Однако в последние годы накопилось слишком много фактов, которые противоречат эволюционизму. С другой стороны, ослабление идеологического прессинга позволило многим усомниться в правильности правящей парадигмы. Всё это позволяет совершенно по-другому взглянуть на происхождение жизни и появление человека на Земле… Может статься, что уже недолго до того дня, когда происхождение человека будет трактоваться по иному.

Вот уже много десятилетий антропологи сталкиваются с большими трудностями, выстраивая родословное древо человека. Трудности эти состоят в том, что так называемые предки человека имеют весьма пёстрый набор морфологических черт, которые мешают выстроить из этих «предков» красивую, плавную и непротиворечивую картину восхождения от обезьян к человеку.

Противоречия поджидают антропологов на каждом шагу, начиная с человекообразных обезьян. Так у орангутангов и горилл череп снабжён мощными челюстями с крупными клыками, на их голове высятся огромные надбровные дуги и гребни, к которым крепиться жевательная мускулатура. У следующей стадии «очеловечивания» — австралопитеков клыки сравнительно небольшие. Как правило, они почти не выходят за кромку зубов. Очередная стадия «очеловечивания» — яванские питекантропы характеризуется массивностью и примитивностью черепа, несмотря на большой его объём, и достаточно внушительные клыки. У следующей стадии — гейдельбергского человека отмечается весьма своеобразное соединение примитивных и современных черт. Например, один из представителей этой стадии ископаемый гоминид, найденный в Родезии, обладает такими огромными надбровными валиками, что известный антрополог М. М. Герасимов по этому признаку даже сравнил его с гориллой (1955). При всём при том, череп у «родезийца» по своему объёму равен черепу современного человека.

В отношении неандертальца можно сказать, что многие антропологи уже перестали считать его стадией, через которую проходил современный человек в своём развитии. И всё из-за того, что выглядит неандерталец, несмотря на свой огромный объём мозгового черепа, прямо скажем, по-обезьяньи… Массивные австралопитеки уже давно, в отличие от неандертальца, числятся тупиком эволюции. Их крайне примитивные черепа с огромными челюстями и костяным гребнем на голове не позволяют даже самым рьяным эволюционистам причислять этих двуногих обезьян к предкам человека.

Таким образом, мы видим, что если человек действительно проходил через стадии эволюции, то клыки у него то увеличивались, то уменьшались, надбровные дуги то почти исчезали, то приобретали сходство с обезьянами, мозговой и лицевой череп беспрестанно менял свои параметры и так далее. Надо признать, что это довольно странная эволюция. Скорее всего, пройдёт ещё пару десятков лет, антропологи выкопают из земли ещё пару десятков костных останков «предка» человека, и эволюционная доктрина антропогенеза окончательно развалиться, ибо нельзя соединить несоединимое…

На самом деле, антропоиды, австралопитеки, питекантропы, синантропы, гейдельбергский человек, неандертальцы и множество других, неизвестных нам деградантов, ведёт своё происхождение от анатомически современного человека. Они независимо друг от друга, в разное время отпочковывались от ствола человечества, деградировали, приобретали те своеобразные черты, которые ныне удивляют антропологов, выкопавших их бренные останки. Все эти «предки» не связаны друг с другом близким родством, а тем более не могли произойти друг от друга. Соединять несоединимое — неблагодарное и бессмысленное занятие…

Однако надо сказать, что не все антропологи тешат себя иллюзией дарвинизма, были в истории науки и другие учёные мужи. Так, ещё Платон два с половиной тысячелетия назад писал, что популяции некоторых людей делаются заложниками своей глупости и невежества и превращаются в животных. Не только древние, но и современные учёные, например, Иоганн Ранке (1897) и Й. Кольман (1906) считали, что общий предок людей и человекообразных обезьян обладал более высоким черепом с округлой формой, в отличие от низких черепов современных антропоидов. В доказательство этого Кольман приводил факт большего сходства новорожденной обезьяны со взрослым человеком, чем со взрослой обезьяной. Другой учёный Отто Клейншмидт развивал учение о кругах биологических форм, об извечности типа современного человека.

Многие отечественные учёные подтверждали ту истину, что мозг млекопитающих был не проще, а даже сложнее у их предков. Так, палеоневролог Кочеткова В. И. писала: «…для многих современных млекопитающих можно найти филогенетическую более древнюю и внешне отличную форму, которая уже обладала тем же типом мозга: для лошадей — это миоценовый гиппарион, для антилоп — миоценовый эотрагус, для оленей — миоценовый дремотерий, для долгопятов — эоценовый тетониус… Миоценовый проконсул имел тип мозга сходный с типом мозга человекообразных обезьян…» Известный советский палеонтолог Ю. А. Орлов писал: «Мозг ископаемой куницы (перуниум) имеет три борозды и четыре извилины, что делает его похожим на мозг медведя. У современных куниц имеется лишь две борозды и три извилины. Кроме того, височные и затылочные доли перуниума были крупнее, что придавало зверю сходство с медведем не только по строению черепа, но и по типу мозга… Если расположить по возрастающей сложности мозга членов семейства куниц от ласки до росомахи, то конечным членом такого ряда будет мозг перуниума… Вопреки сложившемуся мнению, что прогресс в развитии нервной системы способствует процветанию вида, палеоневрологи установили другую истину, не подлежащую теперь сомнению, — многие виды с развитым мозгом вымерли раньше, чем формы с примитивным мозгом» (1947–1968).