— Хотите попробовать? У меня их тьма неведомая в павозке, — грубый палец указал за спину, на дряхло ковыляющую повозку.

— Попробовать, не за бесплатно, конечно же, да?

— Друг мой, я же пытаюсь заработать на вашем любопытстве. А вы все не поддаетесь.

— И говоря мне это в лицо, вы на что надеетесь?

— Ну, они сладкие, вот держите, сами попробуйте, — человек протянул откусанное яблоко собеседнику. — Если вам понравится, не сомневаюсь, вы сможете заработать много больше на рынке Ластара, чем потеряете, заплатив мне. Да и дело то не во вкусе. Люди увидят синие яблоки, и купят, просто из любопытства. Подумайте.

— Охх, что ты мне это суешь. Я и так чую по запаху, что на заднем дворе крестьянина их собрали!

— А вы очень чувствительны. Как же так, я не чувствую никакого запаха. Вы все-таки попробуйте.

— Вы прекратите мне это в лицо пихать во имя Светой Элранны! — возмутился торговец.

— Ну как знаете, — пожав плечами, он продолжил хрустеть яблоком.

— Знаю. Тоже мне, особые яблоки.

Чуть впереди, у второй повозки, человек с седой бородой, укутанный в черную мантию, что-то постоянно бурчал и трепетно записывал. Рядом, легко с энтузиазмом шагала одна из наемников — блондинка с глазами пестрыми, как блистающее солнце.

— И что вы там все чиркаете, — неожиданно бросила на ветер женщина, больше раздраженно, чем обращаясь к собеседнику и не имеющая ни малейшего интереса в ответе.

— Вам смертным это не понять, это дела мистические, — старец черкнул очередную запись с самодовольным лицом.

— Что-то уж очень похоже на карту. Не карта ли эта к древним сокровищам? — надменно спросила она.

— Ээээ!? Что, конечно нет, — запаниковал старичок. — Это, это просто мое увлечение рисовать местность.

— И оставлять на ней любопытные пометки, тоже ваше увлечение? — ее длинный палец указал прямиком на значок сундука.

Она явно наслаждалась поведением старика.

— Ааа! — неожиданно завопил старик. — Не трожь, это мое, МОЕ! МОЕ! — старик придал ходу, удалившись от наемницы, и поравнялся с первой телегой. А наемница лишь улыбнулась и начала напивать песенку.

Джэшуал шел в одиночестве, крутя головой, разглядывал природу, невольно подслушивая разговоры.

— Так вот, когда я схватил ее за грудь, она прям, вся растаяла, и я сжал ее в своих объятиях, — похотливо выразился гоблин, одетый в изысканные дорогие одежды. — Ах! Какой момент. Ты себе и не представляешь!

— Да уж, — скрестив руки, подхватил его спутник — черноволосый, привлекательный молодой человек. — И, что дальше-то?

— О, дальше мой дорогой друг, дальше моя рука начала скользить, и я прикоснулся к ее… — не закончил путник, расплывшись в сластолюбивой улыбке, вспоминая.

— Прикоснулся к чему? — неожиданно показалось лицо девочки из-за зашторенной повозки.

— Эмм, — озадачился зеленокожий. — Эмм…. прикоснулся…к ее… а не рановато тебе такие повести подслушивать молодая леди?

— Нет! Я хочу знать! К чему?

Гоблин переглянулся со своим собеседником, ища поддержки, но тот лишь махнул рукой, словно говоря — «Ситуация полностью твоя, веселись».

— Прикоснулся к сакральному месту.

— Сакральному?

— Лакрия! Я же сказала тебе не разговаривать с чужеземцами! — раздался голос изнутри вагона.

— Да, но гоблин, хочет мне рассказать про сакральное место!

Неожиданно лицо заботливой мамы показалось из-за занавеса.

— И что вы тут всякие развратные повести моей прекрасной рассказываете!? Изыдите демоны! — заботливая мамаша втащила дочь внутрь, хорошенько задернув шторы.

— И молодая леди, исчезла, втянутая в бездну, злобной горгульей, — прокомментировал гоблин.

Лысый человек, в потрепанных доспехах поравнялся с Джэшуалом.

— Никчемное сборище.

Джэшуал молча посмотрел на недовольного.

— Вы только посмотрите на них, — сказал матерого вида мужчина. — Разодетые в изысканные шелка болтуны, а вот спроси хоть одного скупердяя, защищал ли он свою родину с мечом в руках? Очевидно, нет. Вот вы, здоровый, служил в армии императора?

— Вынужден вас разочаровать, но нет, дровосек я, — ответил Джэшуал.

— Дровосек говоришь? Из тебя бы вышел славный солдат. Но в отличие от этих, вы пользу принесли хоть. А они что? Бесполезные товары продают, лишь бы заработать. Да ладно барахло, еще и цены ставят безумные. Терпеть не могу торгашей. Продал мне один амулет золотой, так я такой же потом увидел, а стоит в два раза дешевле.

— Каждый по-своему на жизнь зарабатывает.

— Да будь мы на войне, они же с женщинами в погребах прятаться будут!

— Будут, еще и продать им, что попытаются, — пошутил Джэшуал, и заметил странную фигуру на холме, с разорванным знаменем.

— Я вот служил, ранен был, кровь проливал, охранял границы, — проигнорировал шутку наемник. — А дома меня на лишнюю монету обмануть пытаются.

— Есть более честные торговцы, но не все. Сорняки не только на земле растут, — дровосек вглядывался в одинокую фигуру.

— Срубать надо такие сорняки.

— Мир сам срубит все, что нужно, со временем.

— Теперь вижу, много ты времени в лесу, провел, — неуважительно сказал человек. Недовольный, что с ним, не соглашаются.

— Много. Живу там, — Джэшуал стал терять интерес к диалогу, поняв, что собеседник лишь ищет, с кем разделись злобу.

— Обидеть не хотел вас, — извинился наемник. — Накипело. Мне бы ваше отношение к миру, да повидал я много нехорошего.

Джэшуал кивнул, все еще увлеченно наблюдая за кем-то на холме. Наемник обратил внимание, на то, что дровосек за чем-то следит, и проследил за его взглядом. Глаза лысого человека округлились. Видал он уже такое, однажды, когда служил в горных хребтах Рариарка.

— Пещерники! Пещерники! — заорал наемник, доставая меч их ножен.

От неожиданного крика, Джэшуала передернуло, и он перебрасывал взор то на спутника, то на фигуру, не понимаю, что происходит.

— Пещерники! К оружию!

Неизвестная фигура скрылась из виду. Путешественники испугано оглядывались по сторонам. Наемники приготовили мечи и булавы к бою. Девушка подбежала к кричавшему мужчине и ударила его в плечо.

— Орвин, какого демона разорался? — рявкнула она, высматривая врагов.

— Пещерники! Я видел их вождя со знаменем! — кричал мужчина так, что слюни летели в сторону девушки.

— Я никого не вижу. Где?

— На холме! Я видел его на холме! Алин, мы должны бросить все и спасать людей! Надо бежать!

Женщина, сжимая булаву в руке, слушала Орвина, отказываясь верить. Она знала, что вояка не лжет и не бредит, а это значит, что скоро будет битва, и преимущество не на их стороне. Если это пещерные гоблины, то они нападают стаями.

— Проклятье! Занять оборону! Плотнее к повозкам! — скомандовал он, услышав омерзительный вой.

Но было слишком поздно для выстраивания обороны или бегства. Орда пещерных гоблинов, закованных в грубые железные доспехи, ринулась на караван из-за холма. Бежав в припрыжку, они колотили кривыми мечами земле. Толпа дикарей нахлынула на путников, как волна на берег.

Невысокий торговец, спотыкаясь, побежал прятаться в повозку, где уже находилась дрожащая от ужаса женщина с дочерью. Другой купец, вытащил короткий кинжал из сапога и прильнул к телеге. Гоблин и его спутник скучились ближе к наемникам. Растерянный Джэшуал, что есть силы, сжал кулаки. Орвин вынул из-за пояса толстый нож и протянул его дровосеку. Наемнику не нравилось, то, что он был вынужден, чем-то делится с чужаком, но выхода нет. Схватив нож Джэшуал, поблагодарил его кивком, и был признателен судьбе. Теперь у него есть хоть какой-то шанс на защиту.

Мерзкие гоблины, ворвались в схватку с гражданами империи. Темная, коричневая кожа и будто срубленные носы. От мерзостных тварей воняло разложением. Завязался смертельный бой.

Дорога окрасилась первыми каплями черной крови. Орвин одним взмахом отрубил голову врага. Гоблины не признали своего дальнего родственника равнин и окружили его, яростно пытаясь заколоть. Черноволосый молодой человек, неуклюже размахивал мечом, не подпуская тварей. Два гоблина накинулись на Джэшуала, но он смог увернулся. Как только клинок одного из них осел в земле, Джэшуал сделал выпад, кольнув пещерника в глаз. Лезвие вошло в голову, сразив врага.