Мы выбрались из таверны и медленно пошли вниз по улице. Предвечерняя прохлада хорошо освежает после духоты заполненного людьми помещения.

  - Люди сотни лет благополучно уживались с лесным народом, - начал Жозеф, - и с гномами, которые по сути своей упрямые, но не злые умельцы, и с эльфами - самовлюбленными, но безвредными эгоистами, и с феями - добрыми, но не легковерными ведьмочками.

  Гномы - большие мастера по части железа, сложных механизмов и огранки камней. Их изделия, например часы, иглы, оружие, ценятся больше, чем сделанные людьми. Меняются на ткани, выделанные кожи, всякие хозяйственные вещи и просто деньги для накопления. Самый старый гном у них главный.

  Эльфы - большие мастера по части охоты, музыкальных инструментов. Их скрипки, флейты просто непревзойденные. Меняются на ткани, украшения. Деньги им не нужны. У эльфов самый главный - это лучший охотник. Не обязательно самый старший по возрасту.

  Феи ничего не делают, и от людей им ничего не нужно. Просто они мудрые, бесконфликтные существа, но враждебные к несправедливости. У них королеву фей слушают все. В том числе уважают и гномы, и эльфы.

  Есть еще дриады*, живущие то ли на деревьях, то ли в самих деревьях. Но они людям вообще никогда не показываются. Эти каждая сама по себе.

  По древнему договору людям разрешается рубить деревья и охотиться только в строго определенных, но обширных частях леса. Вместо срубленных должны сажаться новые деревья. Точно оговорены места, куда людям заходить запрещено, и места обмена, торговли. Поэтому гномов и эльфов вы никогда не увидите в городе. Хотя никто не помешал бы им туда войти.

  Все они без исключения поклоняются Священному дереву. Оно для них и место сбора для решения общих проблем, и место проведения ритуалов, праздников. Да и просто место отдыха.

  А случилось вот что. Когда лесорубы углубляются в лес настолько, что деревья уже трудно вывозить с места рубки, то они возвращаются к краю леса и начинают оттуда. Причем выбирается место поближе к дороге. Место новой вырубки назначают в магистрате. Для этого там есть карты лéса. По ним и назначают самое удобное и допустимое для вторжения место. Последнее место новой вырубки сейчас на карте указано верно.

  Но дело в том, что дорога вдоль леса извилистая. Приближается к лесу и удаляется от него во многих, далеких друг от друга местах, и лесорубы ошиблись. Они вгрызлись в лес не от той ближайшей к лесу извилины, которая им была указана. То ли неправильно отсчитали место по извилинам, то ли неопытность нового старшего лесоруба. Ужасно то, что за несколько дней они углубились в недопустимое место настолько, что достигли поляны собраний, спилили Священное дерево и уже пошли дальше, но тут появились эльфы. Слава Богу, жертв нет, но некоторых рубщиков эльфы отлупили на славу. Теперь лесной народ заявил, что разрывает с людьми договор и прекращает торговлю. В любое место лéса вход закрыт вообще, а не только с топором. Вот такие дела. Пока есть небольшой запас дров, но это ненадолго.

  - Да, печальная история, - согласился я, - но ведь вы же волшебник, Жозеф. Почему бы вам не оживить Священное дерево?

  - Я не некромант, и оживление мертвых мне недоступно. Да и некроманты вовсе не оживляют, а просто заставляют мертвых двигаться.

  - Но ведь дерево не человек.

  - Оно живое.

  - Понятно. Как же вы намерены действовать?

  - Не знаю. Нужно посмотреть на настроения. Удастся ли преодолеть упрямство гномов и возмущение фей? К решению гномов и фей эльфы просто присоединятся.

  - Итак, на чем мы остановимся?

  - Завтра утром встречаемся в "Морском драконе". Я приведу лошадь и для вас.

  - Не приводите. Я не умею ездить верхом.

  - Тогда придется взять коляску у Герца.

  - А даст?

  - Ему некуда деться. Походит пешком.

  - Тогда до завтра.

  - До завтра.

  Жозеф юркнул в ближайшую улочку, а я вернулся в таверну поразмыслить над тем, чем бы заняться до вечера. Стол еще никто не занял. Но поразмыслить не удалось. В дверь вошел человек, у которого всегда найдется для кого-нибудь какое-нибудь дело. Обозрел зал и направился ко мне.

  - Здравствуйте, синьор Серж.

  - Мое почтение, синьор главный министр.

  - У меня к вам поручение.

  - Стоп-стоп-стоп. Прежде чем вести разговор о каких-то поручениях, давайте разберемся со старыми делами.

  - Какими еще делами?

  - Морские витязи ушли?

  - Ушли.

  - Принцесса Виолетта стала королевой?

  - Стала.

  - А где мой орден?

  - Какой вы меркантильный, синьор Серж!

  - Передо мной прекрасный образец для подражания.

  - Вы бы подумали, в каком состоянии может быть казна после королевской свадьбы.

  - В каком? И причем тут орден? Вы же не надеетесь, что я буду покрывать королевские расходы? Да и опять, наверное, преувеличиваете печальное состояние казны. Казимир не тот человек, чтобы при состоятельности своей семьи не внести лепту в свадебные затраты. Вы ведь хорошо его потрясли, синьор Герц?

  - Ну, потряс, как вы это называете, - нехотя признался министр.

  - Синьор Герц, у вас никто ничего лишнего не требует. Должен же всё-таки быть предел скаредности. Вы сами-то хоть замечаете, что превратились в ходячий анекдот? Не нужен мне никакой орден. Это я просто вас дразню.

  Я только что разговаривал с Жозефом. Он предложил съездить с ним завтра в лес. Я с удовольствием, но не ради переговоров. Не моя компетенция - лесной народ. В моей стране их нет, но хотелось бы на них взглянуть. Однако я не езжу верхом, и Жозеф хочет взять вашу коляску. Вы не будете возражать?

  - Буду или не буду - какая разница! Всё равно возьмете. Берите и езжайте, куда хотите. Вот мое поручение, - и, положив на стол какую-то сложенную бумагу, встал и сделал шаг к двери. Потом обернулся и добавил: - Я не скаредный, а бережливый, - и вышел.

  Так, посмотрим, что нам прислали. Надеюсь, не требование заплатить налог на недвижимость. Нет, приглашение. Причем написанное очень изящным, красивым почерком.

  "Королева Виолетта будет весьма признательна, если синьор Серж почтит ее дружеским визитом в любое время, которое синьор Серж сочтет для себя удобным".

  Все чин чинарем. И королевская корона, и завитушки с виньетками, и подпись "Виолетта Вернская" с росчерком. Надо почтить. Надо думать, что под "в любое время" не имеется в виду ночь или раннее утро, когда королева еще в неглиже. Стало быть, сейчас вполне подходящее время. Что ж, пойдем во дворец, раз призывают предстать. Было бы невежливо оттягивать. Я уж и не удивляюсь, что в этом городе слухи о событиях разлетаются со скоростью стрелы.

  По поперечной улочке довольно быстро добираюсь до Королевской улицы и Ратушной площади. Знакомый бронзовый молоточек. Тук-тук-тук. Меня впускает служанка, провожает в уже знакомую гостиную и уходит доложить. Что-то здесь изменилось. Ага, добавилась новая картина. Большая. Виолетта в голубой амазонке, сидящая боком в дамском седле на вороной лошади. Красиво. Почти как у Брюллова.

  - Здравствуйте, Серж, - раздался за спиной всё тот же ангельский голосок.

  - Здравствуйте, Виолетта.

  Честное слово, она еще больше похорошела и даже слегка словно повзрослела.

  - Нравится? - спросила, кивая на картину.

  - Еще бы.

  - Вот и Казимиру тоже нравится, - и, слегка наклонившись ко мне, заговорщицки вполголоса добавила: - Вы не представляете, Серж, как я счастлива.

  - А вот и нет, представляю, Виолетта. У вас всё на лице написано.

  Она звонко рассмеялась, подошла к одной из дверей, приоткрыла и позвала:

  - Казимир, а у нас гость.

  За дверью послышалось недовольное бурчание человека, отвлеченного от какого-то важного дела. Тем не менее новый король появился на пороге и, увидев меня, расплылся в улыбке и поспешил ко мне с протянутой рукой.

  - Серж, очень рад вас видеть. Чем это вы тут развлекали мою супругу? Я слышал смех.