Вот так принцесса! Интересно, что это? Королевская компенсация именно за книгу Андерсена или сценарием предусмотрен любой подходящий предлог снабжения деньгами? Ведь я же думал об этом.

  Мало сказать, что принцесса очень симпатичная. Всё-таки красавица - сам же придумал! Однако никакого любовного трепета, восторга в отношении ее у меня нет и в помине. Мешает понимание неестественности происходящего? Наверное, но всё равно интересно и увлекательно уже сейчас.

  Памятуя о сказочных воришках, рассортировываю монеты на золотые и серебряные и распихиваю по разным карманам. Вроде всё. Можно двигать к городу. Идти легко. Тропинка вдоль дороги ровная, и не жарко. Интересно, а в чем здесь меряют расстояния? В футах? В локтях*? В полетах стрелы или пули мушкета?

  Локтей через пятьсот прохожу мимо чистенькой, ухоженной, как на картинке, фермы. Дом и другие строения далеко от дороги, но видно, что там кто-то есть. Через щель изгороди на меня смотрит большая, пятнистая свинья и похрюкивает, моргая маленькими глазками. Галльский петух с высоты забора подозрительно и презрительно обозрел меня правым, а затем и левым глазом. Видимо, угрозы он во мне не разглядел и поэтому решил не тревожить своих хозяев зряшным кукареканьем.

  По законам жанра меня вроде бы должна догнать какая-нибудь повозка и подбросить до города. И в самом деле - позади за холмом слышатся постепенно нарастающий скрип и дребезжание какого-то транспортного средства. Останавливаюсь, оборачиваюсь и жду. Телега - не телега. Фургон - не фургон. Что-то похожее на то и другое вместе, нагруженное кучей пузатых мешков, корзинами, бочками и влекомое парой мохнатых, низкорослых серых лошадок.

  На высоком сиденье с вожжами в руках восседает довольно примечательная, немного полноватая фигура. Слегка потрепанные и испачканные коричневые куртка и широкие штаны явно не характерны для городских франтов. На голове видавшая виды серая кожаная шляпа с обвисшими полями. А под ней - круглая физиономия сорокалетнего мужчины, обрамленная аккуратно подстриженной бородкой. В прищуренных черных глазках одновременно благодушие и хитроватость, не очень-то вяжущаяся с общим обликом чуть курносенького простака. Вот если Санчо Пансу снять с осла и пересадить на кóзлы телеги, то будет довольно похоже.

  - Не подвезти ли синьора к городу? - на чистом русском языке послышалось с высот тележных козел.

  Ура, сработала корректировка речи!

  - Подвезти. Сколько запросишь?

  - Ну, пять солентино*, - просительно и несколько заискивающе произнес возница, окинув меня оценивающим взглядом с головы до ног.

  Похоже, меня хотят надуть, учитывая мою не типичную для данной местности внешность.

  - А сколько это - солентино?

  - Солентино - это и есть солентино, - недоуменно ответствует возница, - всегда так было.

  Ладно, попробуем подойти к информационно-финансовой проблеме с другой стороны. Я вскарабкиваюсь на кóзлы и устраиваюсь рядом с подвинувшимся возницей.

  - А как выглядит солентино?

  Возница старательно роется в кармане штанов и выуживает оттуда потертую медную монету размером примерно в три копейки советской чеканки. Я, в свою очередь, достаю серебряную и спрашиваю:

  - А в этой сколько солентино?

  Глядя на мою монету, глаза возницы приобретают мечтательное выражение.

  - В этой сто солентино.

  - А как она называется?

  - Декста.

  - А больше дексты есть монеты?

  - Есть золотой. В нем десять декст.

  - Прекрасно. Декста будет твоей, если по дороге расскажешь о городе, к которому мы направляемся, и его жителях. Я иностранец издалека, и мне всё это очень интересно.

  - Иностранец издалека, стало быть... И не запылившийся, и без кареты и лошади, и без дорожного мешка. Обычное дело! А рассказать - то почему бы и не рассказать доброму человеку.

  А мужик-то не дурак! И к странным явлениям вроде привычный. Тронулись. С высоты кóзел видно, что дорога как-то весьма и весьма оживилась. Вдали, рядом с городом довольно бурное пешее, конное и колесное движение в обе стороны. Да и за нами в отдалении тащится пара повозок. Похоже, с дровами из созданного моим воображением леса.

  - У тебя имя-то есть? - спрашиваю я возницу.

  - Есть. Как же без имени!

  - Ну?

  - Что "ну"?

  - Если и дальше будешь прикидываться глупым, то слезу и поеду с кем-нибудь другим, кто будет поумнее и кому сто солентино нужнее, чем тебе.

  Угроза мгновенно сработала.

  - Кристофер. Можно просто Крис.

  - А меня можешь звать просто Серж.

  С этого момента словоизвержения возницы нужно было уже притормаживать, чтобы не утонуть в совершенно лишних сплетнях и бесполезных сведениях.

  Крис - возчик из крестьян. В своей деревне он собирает у селян продукты-изделия для отправки в город, а в городе развозит по заказавшим их торговцам. Все довольны. У Криса есть работа, а у селян нет забот с перевозкой своих товаров в город.

  Королевство называется Верн. Точно так же именуется и столичный город, к которому мы подъезжаем. Море и порт Верна, скрытые городским холмом, нам с дороги не видны. Кузен жены Криса держит в Верне неподалеку от порта небольшую, чистенькую таверну с комнатами для постояльцев. А если уж сам Крис приведет постояльца, то этому гостю будет оказано просто несказанное благоприятствие. Почти даром, разумеется.

  Король Верна умер два года назад. Никто из горожан даже и не заметил бы его смерти, если бы об этом не было оповещено герольдом на ратушной площади. Со сменой королей спокойная и безопасная жизнь в Верне течет не прерываясь. Мужского наследника престола умерший король не произвел на свет. А принцесса Виолетта по древнему закону не может стать королевой, пока не выйдет замуж. До тех пор управление государством находится в руках главного министра. Впрочем, точно так же, как и при покойном короле. Государственный совет во главе с королем или королевой предпочитает просто утверждать решения министров. Так спокойнее.

  Наверное, это и хорошо, что титулованное дворянство устранилось от управления государством и городом. Тут нужны способности, а не титул. Министров в королевстве подбирают как раз по пригодности и не важно, дворянин он или простолюдин. Нынешний главный министр - выходец из цеха кузнецов, а городской магистр - из цеха каменщиков.

  Только вот с принцессой Виолеттой уже два года сплошная морока. Претенденты на ее руку ходили в Верне первый год после смерти короля чуть ли не толпами, беспокоя своим количеством и выходками местных жителей. Постепенно потасовки между ними сошли на нет из-за бессмысленности. Никто ничего не выигрывал. Деньги кончились, и воинствующие легионы слегка и не слегка побитых потенциальных женихов рассеялись в тех же направлениях, из которых и прибыли за добычей престола. Принцесса словно ждет кого-то определенного и поэтому отказывает любому из претендентов.

  Мне стал понятен вензель ВВ на кошельке из синего бархата - Виолетта Вернская. И буквы вовсе не латинские.

  Скрип нашей повозки перекрыл доносящийся сзади топот копыт быстро приближающихся и, судя по частоте стука, совсем не тягловых лошадей. Два всадника поравнялись с нами и придержали коней. Первым ехал молодой человек крепкого телосложения, примерно моего возраста, с приятными чертами лица, пытливыми серыми глазами, остреньким носом, узенькими усиками со столь же узенькой бородкой и растрепавшимися от ветра длинными, темными волосами. Барственная осанка, кольчужная рубашка с чеканными бляшками и длинный кинжал в богатых ножнах выдавали дворянское происхождение. Мне показалось, что я его где-то видел. Вернее, лицо такого типа. Только вот где?

  Второй всадник - средних лет, - видимо, оруженосец первого. Блестящие доспехи и длинный меч хозяина приторочены к седлу и бряцают при каждом шаге лошади.

  Крис стянул шляпу и слегка двинул головой сверху вниз, наметив поклон.