Через три дня мукаддам Мукаллид явился в дом Бейбарса, и эмир принял его с превеликим почетом и спросил: «Привел ли ты своих людей, отец мой?» Мукаллид ответил: «Да, они тут». Бейбарс взглянул в окно и увидел, что во двор въезжают верхом на ослах пятьдесят женщин, закутанных в полосатые покрывала, и за каждой идет слуга. Осман встретил их, провел в дом и усадил в зале. Следом подъехали семьдесят женщин в малайях[65] и семьдесят в белых покрывалах. Осман встретил их и провел в другую комнату. Затем появилась группа юношей, за ними – мальчишек, потом – мужчин, следом – старух, и, наконец, подъехали шейхи в чалмах. Весь дом оказался полон. Бейбарс спросил Мукаллида: «Все ли тут, отец мой?» – «Не пришли лишь те, – ответил Мукаллид, – кого нет в городе». Потом он обернулся к Осману и приказал вводить одних за другими. Первыми вошли женщины в полосатых покрывалах. «Кто они, отец мой?» – спросил Бейбарс. «Их называют «дикие коровы». У каждой есть дом. Такая женщина знакомится с богатым мужчиной, приглашает его к себе в дом. Там поит вином допьяна, а потом приказывает слуге задушить гостя подушкой. Труп они закапывают где-нибудь во дворе, а деньги и платье убитого берут себе».

Осман увел этих женщин, в комнату вошли другие, а мукаддам объяснил: «Этих называют «домашними коровами». Такая пасется поблизости от дома какого-нибудь незадачливого молодца, пока не приглянется ему и не приведет он ее к себе в дом. Там начнут они пить вино, она подсыплет ему в бокал снотворного зелья, а когда уснет он, ограбит дом и скроется».

Потом Осман ввел женщин в белых покрывалах. «А это, – сказал Мукаллид, – «молочные коровы». Во время праздников, когда на улицах толпится народ, они очищают карманы прохожих. Или заходят в лавки торговцев, будто хотят что-то купить. Одна перебирает товары, другая торгуется, и, улучив момент, крадут что-нибудь». Вслед за женщинами вошла толпа безбородых юнцов и мальчишек. Бейбарс спросил; «А это кто такие, отец мой?» – «Это мелкие жулики и их ученики, – объяснил Мукаллид. – Они ходят по улицам и высматривают прохожих, у которых кошельки потолще. Как увидят подходящего, так жулик дает мальчишке подзатыльник, тот бросается к прохожему о воплем: «Дяденька, спаси». Сердобольный человек спасает его от побоев, а тем временем кошелек исчезает». – «Уведи их, Осман, – крикнул Бейбарс – Пусть войдут старухи». Старухи вошли, и Мукаллид сказал: «Эти ходят по домам под видом богомольных нищих. Люди думают, что приносят они в дом благодать и милость аллаха, а они тащат из дома, что под руку попадется». Вслед за этим Осман ввел фальшивомонетчиков, потом картежных шулеров, и так перед Бейбарсом предстали все пороки Каира.

Тогда эмир сказал Осману: «Предложи преступникам покаяться, а тех, кто откажется, закуй в кандалы». Осман спустился в помещение, где собрались жулики, и спросил их: «А не желаете ли вы покаяться и жить честно?» Женщины ответили: «Мы бы рады, но каждая из нас должна раз в месяц платить шейху Мукаллиду по пять махбубов[66]». – «Отныне вы навсегда освобождаетесь от этой повинности», – заявил Осман. Тогда женщины покаялись, а за ними и мужчины поклялись оставить воровство и мошенничество. Эмир Бейбарс приказал им выбрать себе мужей и жен, дал каждому по два махбуба и сказал: «Ведите жизнь честную и благочестивую, а тот, кто нарушит свое слово и вернется на путь греха, будет сурово наказан». Осман разжег огонь, накалил кусок железа и поставил каждому преступнику на левой руке клеймо. Эмир сказал: «Это знак покаяния. Помните, отныне всякий, кто попадется на мошенничестве, будет предан смерти». Все разошлись, а мальчишек Бейбарс приказал одеть в приличное платье и отправил в школу.

Мукаддам Мукаллид, который был свидетелем всего этого, спросил Бейбарса: «Вот ты заставил их покаяться и отказаться от своего ремесла, а на что ты будешь жить со своими людьми?». – «Сколько тебе лет?» – спросил в ответ Бейбарс. «Восемьдесят». – «А когда ты молился в последний раз?» – «Вот уже шестьдесят лет, с тех пор как я занимаюсь разбоем, нога моя не переступала порога мечети. Я не ведаю слов «дружба», «честность» и «справедливость». Мне подвластны все жулики, и каждый валий приходил ко мне на поклон. Ты первый не подчинился мне». – «О мукаддам, – воскликнул Бейбарс, – покайся и ты, откажись от прежней жизни и проси прощения у аллаха!» – «Ты думаешь, – вскричал Мукаллид, – я такой же, как эти жулики?! Глупый и легкомысленный) мальчишка! Никто еще не осмеливался говорить мне подобное. За это ты поплатишься жизнью». Он выхватил меч и кинулся на Бейбарса. Но Бейбарс подставил булаву, и меч Мукаллида переломился надвое. Бейбарс ударил злодея, тот повалился наземь, а Осман связал Мукаллида и сказал: «Стыд и позор! Восемьдесят лет живешь в бесчестии и не желаешь покаяться». Потом Бейбарс приказал запереть Мукаллида в темницу и предать пыткам.

Следующей ночью Бейбарс собрался обойти дозором город, а Осман посоветовал ему подождать несколько дней. На третью ночь отправились они объезжать город, и Осман подал Бейбарсу коня и зажег факелы. Но эмир велел ему погасить огонь, чтобы Не спугнуть преступников. Потом Бейбарс сел на коня, а Осман со своими людьми поехал следом за ним. На улице аль-Гумайз они увидели четырех воров, которые обокрали дом и выжидали, когда проедет валий с факелами, чтобы скрыться. В темноте воры и не заметили, как подъехали люди валия и схватили их. Бейбарс спросил: «Вы кто такие?» – «Мы люди Мукаллида». Бейбарс приказал Осману взглянуть, есть ни у них клеймо. Осман засучил им рукава и увидел у каждого на руке отметину. Бейбарс сказал: «Если бы вы не были клеймеными, я простил бы вас. Но вы покаялись и знаете мои условия. Поэтому прощения вам не будет». И велел отрубить им головы. Потом достал бумагу и перо и написал: «Такая кара постигнет всякого, кто нарушит клятву и снова примется за воровство и разбои». Он повесил надпись на грудь одного из казненных, рядом сложил награбленное добро и велел стражникам охранять его. А сам поехал дальше. Вскоре поймал он матерых жуликов, которые, переодевшись в одежду факихов,[67] громко толковали о зикре и Коране. Но Бейбарс смекнул кто они на самом деле, и приказал Осману проверить, нет ли у них на руках клейма. А когда оказалось, что они клейменые, велел их казнить.

Так расправился он в ту ночь со всеми преступниками которые забыли о своей клятве и вернулись на стезю порока.

Когда утром жители города проснулись и увидели на улицах трупы убитых воров и разбойников, они обрадовались. А визирь Айбек, увидев казненных, удивился и спросил, кто их убил. Ему ответили, что это валий Бейбарс так расправился с ворами. Айбек поспешил в диван. Когда вошел он, кадий заметил волнение на его лице и спросил что случилось. «Этот Бейбарс, – ответил Айбек, – завалил все улицы казненными ворами». – «Мы должны пожаловаться султану», – воскликнул кадий, и он обратился к султану: «О повелитель правоверных, новый валий вершит суд над преступниками по своему усмотрению. Это не годится!» Айбек поддержал кадия: «О повелитель правоверных, даже если эти люди воры, им следует отрубить руки, а не головы». – «Пошли-ка за Бейбарсом, хадж Шахин», – распорядился султан. Послали за Бейбарсом, он явился, и султан спросил: «Ты зачем убиваешь людей?» – «Господин наш, я убил лишь тех, кто этого заслуживал». И Бейбарс рассказал султану обо всем, что было между ним и людьми Мукаллида. Как он заставил их покаяться, дал денег, женил, как Осман выжег им на руках клейма и как они поклялись не возвращаться к прежнему, а потом нарушили клятву и за это были казнены. «Что ж до Мукаллида, старшего над всеми ворами и. разбойниками Каира, – сказал Бейбарс, – то он сидит у меня в темнице. Если не покается, казню его, как и остальных».

Султан выслушал Бейбарса и промолвил: «Если у всех казненных есть клейма, Бейбарс прав». Он послал четырех своих визирей осмотреть тела казненных. Те пошли, а вернувшись; подтвердили, что собственными глазами видели у каждого на руке по клейму. Добро же, которое награбили воры, разобрали владельцы. И стражники и шейхи кварталов были тому свидетелями. Султан выслушал посланных и сказал: «Вот видишь, кадий, Бейбарс судил преступников по справедливости». – «Хвала аллаху, господин наш», – отозвался кадий.