- Спасибо Вам. Я думаю, что мне подойдет один раз в неделю. Если честно, с того момента, как я узнала, что буду мамой, я на многое пересмотрела взгляды. Но мне по-прежнему тяжело без Макса, теперь я все острее чувствую, что его нет рядом.

- Милочка, ты должна, как можно меньше думать об этом. Знаешь ли, многие отцы и при жизни не уделяют детям никакого внимания.

Сеанс продолжался не долго. Он заставил меня закрыть глаза и ввел в легкий транс, при этом я очень хорошо слышала его голос и осознавала свое состояние. Когда все закончилось, мне снова стало легче. Чувства как-то трансформировались и, казалось, я больше не беспокоилась о том, что Макса нет рядом в данный период.

Закрыв дверь за доктором, я вдруг вспомнила о своем спасителе. Я же так и не поблагодарила его! И стала судорожно искать визитку, чтобы позвонить. Отыскала я ее не сразу. Так как моя сумка после обморока пропала, я положила карточку с его номером в карман платья, которое было на мне в тот день. Я взяла телефон и ощутила, как дрожат мои пальцы от волнения, к горлу подкатил ком, что я едва смогла взять себя в руки. Услышав гудки, я заметалась по квартире, не зная, где найти себе место.

- Алло! – ответил властный, немного раздраженный мужской голос.

- Здравствуйте. Дамир? Это Лиза… - запинаясь, начала я.

- Кто?! Какая Лиза?! – недоуменно спросил он. Казалось, что его раздражение зашкалило.

- Вы спасли меня неделю назад, когда я упала в обморок, - сбивчиво ответила я. Ладони вспотели от волнения.

- А! Девушка в желтом! Как Вы себя чувствуете? – его тон стал теплее.

- Все в порядке. Я хотела поблагодарить Вас за то, что помогли, - я все еще нервничала.

- Не стоит! Лиза кажется?

- Да.

- У меня в машине осталась ваша сумка. Скажите куда подвезти?

- А я думала, ее украли, - улыбнулась я. – Если Вам не сложно, можете записать адрес или я могу сама забрать.

- Мне нетрудно. Диктуйте, - отозвался он, и я продиктовала ему улицу, номер дома и квартиры. - Записал. Я постараюсь вечером заехать.

- Спасибо. Мне не к спеху, так что…

- Вот и славненько. Тогда до вечера, девушка в желтом! – перебил меня он с некоторым сарказмом и отключился.

Я сжала трубку в руках и закатила глаза. После разговора с ним мне стало как-то тепло. Его голос напоминал мне Макса. Такой же спокойный и уверенный в каждом слове.

В ожидании своего спасителя я задремала на диване. Разбудил меня настойчивый звонок дверь, что я вздрогнула и, вскочив, направилась к двери. На пороге стоял папа.

- Папочка, привет, - расплылась я в улыбке. – Ты чего так рано?

- Привет, дорогая, - сказал он, переступая порог и обнимая меня. – Я соскучился.

- Я тоже скучала. Как дела? Что там с возникшими трудностями? Все уладил? – спросила я, проходя в зал.

- Ну, скажем так, почти. Проблема серьезнее, чем мне казалось, но все поправимо. Не волнуйся.

- Я и не думала. Кстати, хотела с тобой поговорить.

- О чем?

- Я хочу вернуться на работу.

- Но Лиза, в твоем положении… - он взъерошил волосы.

- Пап, мне очень хочется снова начать работать. Для меня это важно.

- Ну, не знаю. Не думаю, что это хорошая мысль. Тем более врач сказал, что у тебя…

- Мне все равно, что говорят врачи! – перебила я его. – Я рожу этого ребенка, чего бы мне это не стоило! Я не могу больше сидеть в раковине и бояться высунуть из нее свою голову! Мне нужно, чем-то занять себя, свои мысли!

- Давай мы пригласим Грачинского и поговорим с ним об этом, - предложил он и достал из кармана телефон.

- Хорошо, - неохотно согласилась я. – Пригласи его сегодня, а я пока что-нибудь приготовлю. Тем более, я так давно этого не делала.

Отец принялся звонить моему психотерапевту, и, видимо, получив согласие, вернулся на кухню в довольном расположении духа.

- Он приедет через полчаса, - изрек он, садясь за стол.

- Вот и хорошо.

Грачинский немного опоздал. Проводив его за стол, мы начали ужинать.

- Федор Михайлович, я хочу снова начать работать, - решив не медлить, сказала я.

- Но мне кажется, что это плохая идея, - добавил папа.

- Почему же? По-моему, работа позитивно отразиться на Лизином состоянии. В пределах разумного, конечно. Максимально избегать волнений, задержек до позднего вечера и так далее. Лиза, ты должна беречь себя. В твоем состоянии, я говорю о слабом сердце, стоит оберегать себя от переживаний.

- Но на работе невозможно не волноваться! А если что-то случиться?! Мы ведь не можем всего предусмотреть! – негодовал папа.

- Игорь Станиславович, я хорошо отдаю себе отчет в том, что говорю. Работа является хорошей терапией. И, в большинстве случаев, она положительно сказывается на состоянии моих пациентов. Не оставляя себе времени на мысли, переживания и боль, человек гораздо быстрее восстанавливается.

- Ну, если Вы утверждаете, то ладно. Лиза, ты можешь выйти хоть завтра.

- Вот уж спасибо, - одарила я Грачинского широкой улыбкой.

Раздался звонок в дверь, и мужчины переглянулись.

- Ты кого-то ждешь? – спросил папа.

- А, да! Это, наверное, тот парень, который привез меня в больницу. Он должен был привезти мне сумку, - сказала я и пошла, открывать дверь. Волнение снова вернулось ко мне, ноги едва слушались, а ладони в одно мгновение стали влажными. Я протерла правую кисть о штаны и открыла дверь. За порогом стоял не кто иной, как Макс. Я невольно сделала два шага назад и уставилась на него.

- Макс! - проговорила я довольно громко и прежде, чем он успел что-то ответить, я рухнула на пол.

- Лиза, кто там? – появился в дверях отец и, увидев эту картину, бросился ко мне, подхватывая на руки, понес на диван. Он обернулся к нему и спросил:

- Кто Вы?

- Дамир, - представился он и протянул отцу руку, явно обеспокоенный моим состоянием. – Я привез для дев… для Лизы сумку.

- Ах, да! Она говорила. Вы спасли мою девочку. При многом благодарен, - отозвался папа. Грачинский уже стоял около меня и пытался привести в чувства. – Ну, как она?

- Снова обморок. Нашатырь есть?

- Да, сейчас принесу, - папа, обойдя Дамира, ушел в ванную.

- Скажите, а она часто падает в обморок? – поинтересовался Дамир у моего психотерапевта.

- Мне известны только три случая.

- И все они со мной, видимо, – задумчиво произнес он.

- Вот, держите, - вернулся папа и протянул бутылек с ватой Федору Михайловичу, который в одно движение руки привел меня в сознание, и я попыталась открыть глаза.

- Макс, - протянула я свою руку к затуманенному образу своего спасителя, - ты жив… Ты вернулся…

Он недоуменно уставился на меня и перевел взгляд на Грачинского.

- О чем она говорит? – взволновался он.

- Я думаю, нам стоит поговорить об этом, - изрек он. – Подождите меня на кухне, я сейчас подойду.

Ошарашенные папа и Дамир послушно направились на кухню.

- Лиза, как ты себя чувствуешь?

- Макс, это Макс. Он жив. Он вернулся, - бормотала я.

- Лиза, отдохни пока, хорошо. Попробуй поспать, - сказал он ласково и накрыл меня пледом. Я мгновенно уснула.

Грачинский вошел в кухню и прикрыл дверь.

- Как она? – спросил папа, вскакивая со стула.

- Отдыхает. Как Вас зовут, молодой человек? – обратился он к моему спасителю.

- Дамир.

- Федор Михайлович Грачинский, - протянул он ему свою руку. – Я психотерапевт Лизы. Дамир, скажите, Вы давно с ней знакомы?

- Да, я вообще с ней не знаком. Я…

- Дамир, два раза помог Лизе при обмороке. Тогда, в больницу, он ее привез, - перебил его отец.

- Ясно. Дамир, мне придется попросить Вас проводить с Лизой больше времени.

- Не понял?! – недоуменно уставился он на доктора.

- О чем Вы говорите? – переспросил папа.

- Дело в том, что психологическое состояние Лизы очень неустойчивое из-за потери, которую она пережила, но при виде Вас у нее возник синдром замены. Я думаю, что общение с Вами поможет ей справиться с депрессией.