Охрану каждого из главных баннеров орденской армии — знамен Верховного магистра, Верховного маршала (его баннер являлся одновременно главным знаменем всего орденского войска) и Великого казначея — составляли 12 отборных, сильнейших, обладавших высочайшей боевой выучкой и наиболее дисциплинированных «братьев-рыцарей» (не считая самого знаменосца). Орденский устав запрещал вооружать их в битве копьями, чтобы они, увлекшись общим порывом, не кинулись в «истинно рыцарский», копейный бой, оставив свой баннер без прикрытия. Соблюдалось ли это положение устава в битве при Танненберге, нам, однако, не известно.

Самой распространенной формой боевого порядка был так называемый «клин» (лат.: cuneus, нем.: Keil), «острие» (нем.: «шпиц», Spitz), «свинья» или «кабанья голова», острие которого составляли наиболее опытные рыцари, обладавшие самым лучшим вооружением, за которыми следовали всадники-«рейсиги» (нем.: Reisige, обычно — орденские «братья-сарианты») в тяжелом и среднем вооружении, оруженосцы (нем.: «кнаппен», Кпарреп), вооруженные копьями и мечами конные воины-кнехты, а также конные лучники и арбалетчики.

Кстати, по Длугошу, литовцы также строились «клиньями» и «турмами» (конными отрядами). Но это так, к слову…

«Баннером» в описываемую эпоху именовалось обычно главное знамя крупного военного отряда, состоявшего из нескольких более мелких подразделений, каждое из которых выступало под своим собственным, меньшего размера, знаменем (именовавшимся по-французски «пеннон», pennon, а по-немецки: «фенлейн», Faehnlein, то есть буквально: «маленькое знамя», «флажок», «фаньон», по-русски: «прапор»). Каждое из мелких подразделений, выступавших под этим «фенлейном»-«прапором», также именовалось по-немецки «фенлейн». Предводитель такого небольшого отряда-«прапора» именовался «прапорщиком». Изображения на полотнищах малых знамен-«фаньонов»-«прапоров»-«фенлейнов» не имели геральдического значения (например, на хоругви-фаньоне орденских лучников были изображены две скрещенные красные стрелы на белом поле). Геральдические фигуры, изображенные на полотнище баннера, были расположены вертикально, параллельно древку. Командир отряда, выступавшего под баннером, именовался по-французски «баннеретом», banneret, а по-немецки «баннерфюрером», Bannerfuehrer (у поляков ему соответствовал хорунжий, то есть хоругвеносец).

Более старинной формой знамени, чем баннер, был так называемый гонфанон (гонфалон), чаще всего игравший роль главного знамени по отношению к баннерам. В отличие от изображений на баннере, расположенных параллельно древку знамени, геральдические фигуры или эмблемы на полотнище гонфанона располагались перпендикулярно древку.

В битве при Танненберге знамена-хоругви Верховного магистра (Большое и Малое — последнее именовалось также «Гончей хоругвью», по-немецки: «Реннфане», Rennfahne, или «Лейферфане», Laeuferfahne), украшенные его должностным гербом[21], Большое знамя ордена (оно же — знамя Верховного маршала), хоругвь Верховного казначея ордена Девы Марии и знамя-хоругвь святого Георгия («военных гостей» ордена) были гонфанонами, а, скажем, знамена-хоругви Великого комтура и Верховного ризничего (интенданта) — баннерами.

Для сравнения: в союзном польско-литовском войске гонфанонами были Большая Краковская хоругвь (главное знамя всего польского войска), знамя-хоругвь польского короля Владислава Ягелло, хоругвь Мазовецкой земли и хоругвь святого Георгия.

В своем описании битвы при Грюнвальде-Танненберге польский хронист Ян Длугош, автор латинской «Истории Польши» (основанной на латинской «Хронике конфликта», лат.: Chronica Conflictus, написанной через несколько месяцев после окончания Великой войны польским вице-канцлером Николаем Тромбой), перечисляя орденские знамена-хоругви, не упоминает главное знамя Тевтонского ордена — стяг с образом его Небесной Заступницы и Покровительницы — Пречистой Девы Марии с Богомладенцем Иисусом на руках и орденским гербовым щитом с черным крестом на белом поле. Из этого можно сделать вывод, что полякам и литовцам не удалось овладеть орденским стягом с образом Пречистой Девы (поскольку Длугош описывает только те прусские хоругви, которые в качестве трофеев висели в его время в церкви краковского королевского замка Вавель).

Следует заметить, что никаких достоверных данных об использовании орденской конницей столь распространенных в кинофильмах и на книжных иллюстрациях белых конских попон, да еще с черными крестами, до нас не дошло (как и достоверных данных о наличии на копьях «тевтонов» белых, с черными крестами, копейных флажков-«прапорцев», именовавшихся впоследствии «флюгерами», не говоря уже о прапорцах с иными эмблемами, вроде флажка с серебряным ключом на красном поле, представляющего собой уменьшенную копию знамени, под которым выступала в битве при Танненберге «хоругвь»-«баннер» Верховного казначея Тевтонского ордена). По-немецки копейный флажок (имевший обычно, хотя и не всегда, треугольную форму) именовался «вимпель» (Wimpel), то есть буквально «вымпел» (светские рыцари обычно украшали свои копейные флажки родовыми гербами).

Отсутствуют и относящиеся к описываемой эпохе сведения о ношении братьями-рыцарями Тевтонского ордена на шлемах султанов или плюмажей (вроде описанных Генриком Сенкевичем в романе «Крестоносцы» павлиньих или страусовых «чубов», которые благородный польский рыцарь Збышко из Богданца так мечтал поскорее сорвать со шлемов «тевтонских псов» и преподнести в дар своей возлюбленной Дануське, замученной впоследствии коварным сатанистом Зигфридом де Лёве). Дошедшие до нас изображения «тевтонов» в оперенных шлемах, как правило, датируются не ранее чем серединой XVI в. Точно так же нет достоверных свидетельств сочетания на щитах «орденских братьев» (в отличие от светских вассалов, «военных гостей» и наемников ордена Девы Марии) орденского герба с иными эмблемами. Скорее всего, щиты (во всяком случае, боевые) всех членов ордена Девы Марии, вплоть до представителей его высшей иерархии, были украшены в описываемое время исключительно гербом ордена — прямым черным крестом на белом поле.

Пехотинцы орденского войска (их также именовали по-немецки «орденсдинерами», Ordensdiener, то есть буквально «слугами ордена», или просто «дилерами», Diener, т. е. «слугами») были вооружены длинными пиками, более короткими копьями, мечами, тесаками (дюссаками, иначе: фальшионами), боевыми топорами, а также арбалетами (которым «тевтоны» отдавали предпочтение перед луками). К 1410 г. в арсеналах Тевтонского ордена насчитывалось 4500 арбалетов и примерно один миллион арбалетных «болтов».

Следует заметить, что «тевтонские» луки и арбалеты, по свидетельствам современников, уступали сложносоставным (композитным) лукам, состоявшим на вооружении татар из войска Витовта, не только в скорострельности и в дальности стрельбы, но и в пробивной силе. Длинные татарские стрелы с большими и длинными наконечниками, выпущенные из татарских луков, летели если и не на километр (во что трудно поверить, все-таки лук, какой бы он ни был, не катапульта и не баллиста!), то, во всяком случае, метров на 500, если не больше, а на расстоянии 100 м пробивали человека насквозь, нанося чудовищные, рваные раны. Особые бронебойные стрелы с гранеными узкими (или долотовидными) наконечниками не были, конечно, способны пробить рыцарские латы «готического» типа (который, впрочем, мог себе позволить далеко не всякий христианский рыцарь), однако пробивали широко распространившийся к описываемому времени, упоминавшийся нами выше, более легкий пластинчато-нашивной до-спех (бригандину, по-немецки: «платгенрок», Plattenrock, или «ленднер», Lendner) не слишком большой толщины и легко пронизывали кольчугу.

Защитное вооружение «динеров» состояло из железных наголовий с полями («железных шляп», или, иначе, шлемов-шапелей), надевавшихся обычно поверх кожаных или кольчужных подшлемников, кольчужных рубах с рукавами (а часто — также с кольчужными чулками), порой — также металлических нагрудников-кирас, наплечников, наручей, наголенников, наколенников и облегченных щитов (литовских павез, о которых подробнее пойдет речь далее).