Мы наконец-то вышли на городской "брод", но сначала, не переходя на морскую сторону, зайдем в ближайшую арку. Для тех, кто не знает - это просто столовая №1 . Пусть им

Но мы-то знаем.

Волшебный дворик, с зеленой верандой, увитой еще спящим сейчас виноградом.. и виноградным вином. Возьмем по чуть-чуть, полстаканчика. И отломим уже набухшую почку винограда на закуску… и терпкость древней ягоды войдет в нашу кровь...

И снова, вперед и вперед, нам еще идти и идти, по "броду" и дальше, "по вождю", возвращаясь туда, откуда мы начинали…

Мы сегодня не будем почти нигде подолгу останавливаться…

Но в "Чайку" мы конечно же зайдем, и присядем ненадолго и возьмем бутылочку "рислинга".

Что может быть лучше рислинга в этот солнечный весенний денек, когда деревья на бульваре уже покрылись легким малахитовым налетом, но еще свеж норд-вестовый ветерок, лениво шевелящий воду канонерской бухты...

Мы посидим и полюбуемся на редкие еще паруса у яхт-клуба, на желтые откосы Хрусталки, на белый равелин на той стороне бухты...

Но нечего засиживаться, тем более, что наша обезьяна уже вполне встала на задние лапы - встанем и мы...

И мимо застывшего навеки над бухтой орла, якорей, и камней бывшего городского пляжа потихонечку пойдем к "Прибою"...

Сколько сиживало здесь народу - и мичмана, и лейтенанты, и адмиралы. Его так любил Чурсин…

Но мы туда сегодня не заглянем, мы по самой кромке набережной подойдем к гроту под "Прибоем", и возьмем по стакану "Городского игристого", и посмотрим на склоняющееся уже к входу в бухту солнце сквозь его рубиновые пузырьки…

За нас !

За Город!

За флот! -

И выпьем не спеша, врастяжку - как торопиться с этой солнечной радостью - и посмакуем терпкую кислинку во рту -

И под Поцелуевым мостом - мимо "Яиц", двух уродливых стекляшек направимся прямо в "Рваный парус" .

По полстаканчика муската - и все.

Нам уже пора перекусить, и хоть наша обезьяна вожделенно осматривается в поисках еды - мы таки пройдем еще совсем немного, прямо под "Фантомасом", сокращая дорогу, оставив слева грустного Павла Степановича, которого развернули после войны спиной к так горячо любимым им кораблям - прямо в "Козью жопу"...

Привет, привет, наша старая знакомая буфетчица. Как лихо она наливает "четыре по стопятьдесят" из одной полулитровой бутылки! Это класс… это надо видеть…да бог с ним, не в пятидесяти копейках дело…

Здесь, под старым деревом, здесь, где по рабочим дням, после восемнадцати встречается весь флот - и дивизия, и гидры, и овсига, и штаб - здесь мы перекусим.

Здесь место не назначенных встреч и долгих разговоров.

Будь а американским шпионом, я бы спился именно здесь - и ценней моей информации не было бы в анналах ЦРУ.

Ну вот. Наши ноги стали тяжелеть.

Но еще зовет нас дорога по "Вождю" к "Станюковичу", чтобы зайти в "Лакомку".

И выпить кофе с эклером.

Здесь всегда самое вкусное кофе и самые свежие эклеры.

Осторожно, осторожно, что-то наша обезьяна пытается съехать с высокого стула…

Пора…

Уж короткие южные сумерки цепляются своими щупальцами за штык героев-комсомольцев.

И мы побредем, здороваясь со знакомыми домами и памятниками к Поэту - мы еще помним, как он горделиво стоял посередине площади, встречая всех, поднимавшихся в город с пересыпи… мимо комендатуры, пельменной, библиотек, и снова выйдем на "Адмирала".

Ну как ?

Никто не хочет попить ?

На "Пятачке" сегодня на счастье работает пивавтомат...нет? не хочешь? И обезьяна тоже не хочет...

Тогда - на "двенадцатый" - и по домам

День кончился.

Обезьяна идет в клетку.

До встречи...

Неглавкомовская стрельба.

Раз уж пушка на корабле стоит - значит должна стрелять хоть иногда.

Как у Чехова в пьесах ружье. Висит себе на стенке, для красоты вроде бы. Но когда - то же да и стрельнет.

Конечно, конечно, не дивизия крейсеров, и калибр помельче, и задачи пожиже - но раз в курсе боевой подготовки прописано - пожалте бриться.

Вот и стреляли. Причем чаще всего на боевой, в Средиземке. Нам ведь обеспечения не надо, по имитатору пальнули - и слава богу, да и штабу бригады полегче, не надо в базе с нами возиться, полигоны заказывать, прочую ерунду.

Да и задачи тоже в Средиземке сдавали, а уж без выполнения стрельбы - всяко не сдашь.

Ну так вот, на боевой, начало учебного года (а он в Вооруженных Силах, кто не помнит с первого декабря начинался), задачи сдаем потихоньку, осталась малость сущая - артстрельбу выполнить.

За неделю до срока вызываю командира БЧ-2, артиллериста, старшину команды радиотехнической, мол как дела, проблемы какие. Те -все по плану. То есть готовимся, проверяем, личный состав отрабатываем… Добро.

Только вот радиотехнический мичман мой что - то подергивается слегка вроде, когда "Все в порядке" докладывает.

Чувствую не то что-то.

Дня через два корабельное учение по отработке артстрельбы назначил. Тревогу сыграли, старпома на мосту оставил, а сам в пост стрельбовой. Захотелось собственным выпуклым военно - морским глазом посмотреть, что у них там и как.

Спускаюсь.

Мичман дергается вполне уже явно.

Молчу пока, наблюдаю. Цель от имитатора запустили, команды нужные даются - а дело не идет. Не сопровождает пушка наша цель.

То есть дергается куда - то совершенно бессмысленно. А это одно значит - счетно - решающий прибор не задачку стрельбы, а чушь какую - то решает.

Надо сказать , что командиром я тогда был молодым, во все вопросы сам влезал - порой совершенно не на пользу дела. Вы мол все тут дураки набитые, а я - иерой на белом коне, вишнёва косточка. И прошлое, кстати, у меня вполне ракетно - артиллерийское. Старпом кстати той же породы был.

В общем. Вы тут все. Стоять рядом, смотреть зорко. Я сам.

Взяли мы со старпомом книжки умные, как счетно - решающий прибор настраивать, сели, начали крутить.

...Забыл я тогда в своей командирской гордыне, как зеленым еще лейтенантом на крейсере одной простой отверткой так матчасть раскурочил, что потом бригада мичманов три дня налаживала.

Мой командир БЧ-2, первый ракетчик Черноморского флота сказал тогда - как диагноз поставил. Эту фразу мне долго потом вспоминали. Если отбросить все эпитеты и прилагательные, то звучала она так : "Этого лейтенанта с отверткой в посты не пускать!"

Оказалось что диагноз тот был пожизненный...

Крутим.

Чем больше крутим - тем соответственно хуже дело. То есть если раньше хоть в первом приближении, то теперь цель в одну сторону, пушка - совсем в другую. Полезли всерьез. Опять же отвертка в руке, умное лицо…

И вдруг в какой - то железяке что - то ощутимо щелкает. То ли сельсин это был, то ли синусно - косинусный вращающийся трансформатор - уж не упомню за временем.

А железяка эта -ну самая вредная оказалась - задающая во всем счетно - решающем приборе. То есть от нее все ноги и росли. А случилось с ней как раз то, что одним словом называется - откуда ноги и растут. Подпружинена эта сволочь была. Обыкновенной пружинкой спиральной, типа часовой, как в будильнике. Вот эта пружинка и лопнула у самого основания.

Да какая беда, казалось бы! Обломанный кончик вытащили, выкинули, по - новой пружинку в железюке закрепили, ее саму - на место.

Тогда и пришел флотский зверь. То есть полный окончательный и бесповоротный писец.

Счетно-решающий прибор не решал вообще больше ничего.

Нет, конечно, вполне возможно, что он решал задачу ориентирования какого - ни будь спутника земли на отдельно взятом участке траектории. Все может быть, но нам это совсем не помогало.