Всё так просто.

  За стеной явно спорили. Марья не рисковала шевелиться, только моргала левым глазом и с ужасом понимала, что ругаются на незнакомом языке. Да нет... чушь какая. Просто слышно плохо...

  Она зажмурилась. Господи, помогите, пожалуйста...

  Девушка не понимала ни слова. Четко слышала голоса, разговор, но ничего не понимала.

  - Ydych chi wedi colli eich meddwl? Pam llusgo hi yma? Pam cymryd o takh ysglyfaeth? Bydd y bwystfil cosbi chi!

  - Hush chi! Dim ond lwcus. Takh cyn y lladd dwy ferch arall, ac ni fyddai hyn yn ei gael, sated yn barod. Edrychwch, mae'n wych!

  - Felly beth? Pam ydych chi'n gofyn? - мужской голос стал громче и сердитее. - Rydym yn byw yma yn union oherwydd eu bod yn gallu dianc! Nawr beth? Poenydio i fwyd anablu'r?

  - Dywedodd Hush! Dyn Silly! Ydych yn edrych arno - yn iach. Cripple, yn dda, yr ail law yn.

  - A ydych yn awgrymu...

  Раздался скрипучий женский смех.

  - Ie! Rydym yn prynu i ffwrdd am chwe mis yn sicr! Dychmygwch, gall yr ydym yn byw mewn heddwch! Nid ydynt yn ofni y byddent yn dod...

  - Rydych yn ei wneud! Glyfar. Nawr, nid yn unig yn ddychryn iddi nes bod y ddau Casglwyr dod.

  Последнюю фразу мужчина произнес радостно.

  Мужчина... какой мужчина? Откуда? Или врач? А та женщина? Тоже врач? Соседка? Ох... Да где девчонки?

  Голоса немного притихли, но Марья всё равно их слышала. Пошевелиться не могла до сих пор, хотя бы повернуть голову - тоже. Хотелось закрыть уши и сжаться в комочек, но приходилось прислушиваться к незнакомому языку и хоть так отвлекаться от тупой боли.

  - Nid yn unig yn gwybod... Mae hi'n mor lliw gwallt 'n annaearol... Llwyd-gwallt ei hoffi.

  - Ie, gadewch iddyn nhw. Beth wahaniaeth anifail yn edrych fel caethwas? Nid ydym yn gwerthu ei gwely.

  - Ond y llygaid... gwyrdd. Gwyrdd llachar.

  - Nid yw'n fater, - проворчал мужчина.

  - Wel ... Nawr mae'n rhaid i ni ddod â hi at ei synhwyrau a ffurf llygredig.

  - Mae hyn yn faterion eich hen wragedd, - скрипнул пол, словно там переступили с ноги на ногу. - Nid yw edrych yn union i'r graith ar ei goes yn weladwy iawn. Er bod yn dal i godi. Y llaw yw, y llygad yn. Beth yn gloff - felly mae'n pethau bach. Er bod y ffigur yn hyll Elf.

  - Ef ei hun a dywedodd nad oedd ar gyfer y gwely, - явно возразила женщина.

  - Ie, ie. Wel, yr wyf yn mynd ar helfa hynny. Dadosod iddo.

  Наверное, ей стоило бы плакать, но навалилось странное оцепенение. Марья совершенно ничего не понимала, только чувствовала боль. Может, стоило попытаться заснуть, тогда боль притупится... или не даст спать. Сколько прошло времени с прихода соседа? Нет-нет, лес ей привиделся, конечно, плохой сон из-за нелепого падения с лестницы. Да, вот и все, не о чем волноваться.

  Рядом раздались шаги, и перед глазом появилось лицо пожилой женщины. Морщины избороздил её лоб, подбородок казался... урезанным? Марья моргнула и снова попыталась что-нибудь сказать, но из горла вырвался очередной хрип. Женщина исчезла, вдалеке что-то стукнуло, а потом к губам поднесли стакан с водой. Живительная влага по капле стекала в горло, и девушка наконец-то смогла хоть что-то сказать.

  - Спасибо, - прошептала она, вновь начиная чувствовать себя живой.

  Незнакомка почему-то отшатнулась, раздался звук разбившегося стекла.

  - Dhemite!

  - Что?.. - Марья попробовала улыбнуться.

  Тут же на языке появился вкус крови: похоже, треснула губа.

  - Я не понимаю...

  - Dhemite! - повторила женщина, но всё-таки вновь склонилась. - Neu a ydych yn Elf?

  Кажется, промелькнуло знакомое слово. Эльф? Где эльф? Кто эльф? Девушка попробовала всё же повернуть голову, но боль мгновенно напомнила о себе, и она предпочла не шевелиться. Два вопроса: почему всё так болит и почему женщина говорит на таком странном языке? И при чем тут эльфы? Но это уже третий вопрос.

  - Эльф? - слабо переспросила Марья, хотя в голове крутилось совсем другое. Но чтобы спросить о нем, нужно было набраться храбрости, а сейчас девушки никак не могла этого сделать.

  - Ddim yn hoffi, - как-то с сомнением произнесла женщина. - Nid yw'r llygaid yn las, a'r disgybl yr dynol.

  - Кто вы? И... где я? - на это сил еще хватило, хотя на последний вопрос так не хотелось слышать ответ... и хотелось одновременно.

  Мысли начинали путаться, но все-таки девушка решила, тчто пока нельзя засыпать. Страх сковывал сердце, слишком много непонятного оставалось, чтобы можно было успокоиться и поспать.

  Женщина нахмурилась, но вдруг коснулась ее левого плеча, погладила, словно утешая. И неожиданно улыбнулась, так светло и по-доброму, что Марья внезапно для себя почти успокоилась. Может быть, просто из-за грозы они не могут уехать с дачи, вот девчонки и поручили ее какой-нибудь местной супружеской паре? Не русским, правда, но вроде хорошие люди.

  Марья слабо улыбнулась, не обращая внимания на вкус крови.

  Похоже, нечего бояться.

  Да. Всё просто и понятно. Всё можно объяснить.

  Элементарно, Ватсон.

  Она всё верно поняла. Упала в темноте с лестницы, ударилась. Девчонки не смогли из-за грозы дозвониться до родителей и, наверное, так поехали в город или кому-нибудь помогают. А за ней присматривают эти добрые люди.

  Женщина опять погладила по плечу и указала на себя.

  - Чилла. Чил-ла.

  Марья моргнула. Она представляется? Чилла.

  - Мария, - прохрипела девушка в ответ. - Ма-ри-я.

  - Мааа... riya?.. Riya? - сократила неожиданным способом ее имя Чилла.

  Она только улыбнулась и снова моргнула левым глазом. Вряд ли женщина поймет "да", а при мысли о кивке начинает болеть голова..

  - Riya, - твердо повторила женщина. - Riya.

  И опять тепло улыбнулась.

  ***

  Чуть позже Марью-Рию напоили каким-то горьковатым чаем, который притупил боль и окончательно прогнал сон. Потом Чилла откинула покрывало и принялась массировать ей ноги. По венам побежала кровь, икры закололо. Неожиданно левую коленку пронзила боль, когда Чилла согнула ногу. Она подняла её кверху и принялась легонько бить, а девушка с ужасом смотрела на кровавую полосу. Глубокая красная царапина, кажется, начиналась где-то на внутренней стороне бедра, проходила сбоку по коленке, уходя на икры.

  Откуда?!

  Рия слабо дернула ногой, но Чилла держала крепко, теперь пощипывая. Закончив, она принялась за правую, и вот здесь-то бок вспыхнул болью.

  - Больно! Чилла!

  Женщина тут же испуганно отпрянула и захлопотала вокруг своей подопечной, пока та сжимала зубы, чтобы не закричать. Больно, господи, как же больно! Словно вырвали из бока кусок на живую, а теперь туда палочкой тыкают. Это же невозможно вытерпеть!..

  Чилла насильно разжала ей зубы, сжав нижнюю челюсть, и буквально влила всё тот же горький чай. Рия закашлялась, едва не захлебнувшись хлынувшей жидкостью, но женщина только укутала раненую плотнее и принялась гладить по груди.

  - Peidiwch â meiddio byddwch yn marw, - всё приговаривала она, сидя рядом, и девушка начала успокаиваться.

  Чай действовал, боль снова притупилась, хотя правую руку и правую сторону лица Марья перестала чувствовать окончательно. Зато и бок теперь просто ныл, но это я могла выдержать.

  Да что с ней случилось?..

  Видимо, поняв, что до конца ее подопечная не успокоится, Чилла принесла ещё какой-то отвар. У него был мягкий травянистый вкус со странным сладковатым запахом. Девушка захотела напиться досыта, но женщина позволила сделать буквально три глотка, а потом отставила в сторону кружку.

  - Ewch i gysgu, - пробормотала она, погладив ее по голове. - Ewch i gysgu.

  ***

  В какой момент заснула, Марья не помнила. Но проснулась снова днём, потому что из какого-то окна солнце освещало всё ту же покрашенную в жёлтый цвет стену. В комнате ничего не поменялось, и девушка украдкой вздохнула. Она моргнула, раз-другой, и вдруг поняла, что правый глаз открылся. Тогда почему?.. Рия совершенно ничего не видела справа, а стоило для эксперимента закрыть левый глаз, наступала темнота. Нет, не то чтобы не видела, но обзор с права был сильно ограничен.