Отсюда в основном черпали свои знания об Африке средневековые армянские географы.
В знаменитой «Географии» Псевдо-Моисея Хоренаци (VII в.) говорится об истоках Нила, Аксумском царстве в Эфиопии, блеммиях Нубийской пустыни и о Восточном Судане. Другой армянский географ VII в. подробно описывал благовония, производимые в Тропической Африке: мирру, ладан, камедь; диких животных: слонов, в том числе белых, носорогов, жирафов, пантер, обезьян. Вместе с тем он причисляет к ним такие фантастические существа, как кабанов с головой женщин, дышащих пламенем, и саламандр, гасящих огонь. В Средние века были очень популярны рассказы о подобных «чудесах природы».
Первым армянином, причастным к истории Судана и Эфиопии, был Нарсес Камсар Персармен, знаменитый полководец Юстиниана. В 540 г. Нарсес запретил языческие богослужения Исиде и Осирису в храме этих богов на острове Филэ на границе Египта с Нубией. Закрытие храма, на месте которого вскоре была открыта церковь, должно было помочь распространению христианства в Судане. И действительно, через несколько десятилетий все нубийцы и часть беджа приняли эту религию. Однако Нарсес этого не дождался: в 543 г. он погиб на родине, подняв восстание против Византии. Через столетие арабы захватили Египет и отрезали нубийцев от Византии и других христианских стран, кроме соседней Эфиопии, Таким образом, эти две африканские страны, Нубия и Эфиопия, оказались в изоляции от единоверных им государств Европы и Закавказья. Впрочем, имеются сведения о том, что большая группа армян-монахов бежала от наступающих мусульман из Палестины в Египет и здесь нашла приют на крайнем юге страны, на границе с Нубией. Возможно, они поддерживали связь с нубийскими христианами. Получается, что знаменитая армянская диаспора зародилась гораздо раньше, чем мы предполагали!
Те жители стран Закавказья, которые владели арабским и персидским языками, могли почерпнуть сведения о Тропической Африке из произведений арабской и персидской литератур; в VIII–XIII вв. эти литературы переживали период бурного расцвета. Кроме того, в раннее Средневековье было время, когда Армения и Азербайджан находились под властью арабов и даже в Тбилиси пребывал арабский правитель! Что касается связей Закавказья с Ираном, то они общеизвестны. Поэтому арабская и персидская среда долгое время служила главным передатчиком информации об Африке для народов Закавказья, а через него — и для России. Христиане Армении и Грузии особенно интересовались своими единоверцами в Эфиопии и Судане, где в Средние века процветали христианские государства.
В конце XII в. появилась книга армянина Абу-Салиха на арабском языке. В ней содержатся уникальные сведения об Эфиопии и Нубии того времени. Сам Абу-Салих в этих странах не был и всю информацию о них получил в Египте — частью из арабской и коптской литератур, частью устным путем.
В том же XII в. в Палестине образовались эфиопская и нубийская религиозные колонии, состоявшие из постоянно живших в Иерусалиме священников и монахов, а также паломников, ежегодно приходивших на поклонение святым местам. Эти колонии поддерживали тесные связи с подобными же религиозными колониями армян и грузин, а также с местными армянскими купцами. Позднее армяне даже обязались оказывать поддержку эфиопам в Палестине и бесплатно их кормить.
В XVI–XVTII вв., в период расцвета Османской империи, армяне-григориане достигли в Иерусалиме чрезвычайно почетного положения, соперничая с католиками и православными. Все остальные христианские секты были оттеснены на задний план. Африканские христиане-монофизиты пользовались покровительством армян, которые придерживались общих с ними религиозных догм. В 1461 г. армянский католикос (патриарх) в Константинополе провозгласил себя главой всех монофизитских церквей Востока: не только армянской, но и сиро-халдейской, коптской и эфиопской, а также грузинской, хотя она являлась православной, а не монофизитской.
Со своей стороны грузинское духовенство в Иерусалиме стремилось поддерживать контакт с эфиопским духовенством. Нередко грузинская и эфиопская общины «святого града» действовали совместно.
Так было в 1510–1513 гг., когда в ответ на пиратское нападение венецианцев и родосцев на египетский флот мамлюкский султан Египта Кансух ал-Гаври приказал арестовать католическое духовенство в Иерусалиме, а также венецианских консулов и других европейцев, находившихся в портах Египта и Ливана. Венеция укрепляла связи с Персией для совместной войны с мамлюками (черкесами, абхазцами и выходцами из Золотой Орды и Туркмении, захватившими власть в Египте, Сирии и Палестине). Французский король Людовик XII, с которым Кансух вел переговоры, выражал недовольство преследованием своих единоверцев в Святой земле.
Конфликт был улажен благодаря вмешательству грузинской дипломатии. Царь Грузии, противник Персии и турок, направил в Каир посольство. В результате успешных переговоров грузинские и эфиопские священники получили от султана важную привилегию: для богослужения у Гроба Господня они входили в церковь Воскресения свободно и беспошлинно, на зависть грекам и другим христианам, вносившим входную плату мусульманским «сторожам». Целый год грузины и эфиопы одни пользовались этой привилегией.
Проникали ли в период раннего Средневековья, до XV в., жители стран Закавказья в Тропическую Африку? Вполне возможно, однако все известия об армянах и грузинах в Нубии и Эфиопии до XV в. носят легендарный характер.
Итальянский академик Энрико Черулли в своем докладе, прочитанном в 1963 г. во Франции, привел серию легенд о связях средневековых христиан азиатского Востока с их единоверцами в Эфиопии. Среди легенд, на которые Э. Черулли обращает внимание историков, есть эфиопские материалы о национальных армянских святых Рипсиме и Гаянэ и одна грузинская легенда. История ее сложна и очень типична для средневековых христианских литератур как Эфиопии, так и Закавказья. Грекоегипетский писатель раннего Средневековья Кирилл Скифопольский написал биографию (житие) своего учителя — александрийского патриарха Кириака. «Житие св. Кириака» было переведено с греческого языка на арабский, затем с арабского на грузинский. Грузинский перевод обнаружил французский ученый Жерар Гаритт в грузинской рукописи IX в.
И вот в ней Кириаку приписан поступок, о котором не говорит более ни один источник: вскоре после 479 г. он якобы назначил некоего грузинского монаха из Иерусалима епископом-митрополитом Эфиопии. Во всяком случае, эта легенда говорит о том, что в IX в. образованные грузинские монахи, которые перевели «Житие св. Кириака», испытывали интерес и симпатию к далекой Эфиопии. Сам перевод был, очевидно, выполнен в Иерусалиме, и, возможно, переводчики встречали там, у Гроба Господня, своих эфиопских собратьев.
В начале XIV в. завязываются прямые сношения Эфиопии с армянами.
Знаменитый Эвостатевос (Евстафий), зачинатель крупнейшего социально-религиозного движения в Средневековой Эфиопии, совершил в начале XIV в. путешествие на север — в Нубию, Египет, Палестину, королевство Кипр и Армянское царство в Киликии. В Александрии Эвостатевос встретился с армянским патриархом и решил непременно погостить в его стране. Он действительно поселился в земле армянской, умер здесь и был якобы похоронен самим армянским патриархом. Эфиопское «Житие Эвостатевоса» сообщает много интересных и достоверных сведений о киликийской Армении, даже о браках армянок с крестоносцами-франками.
В XV–XVI вв. в Эфиопию попадают первые армяне. В середине XV в. здесь жил армянин Геворк, иначе абба Гиоргиос, написавший книгу эфиопских гимнов в честь Богородицы. В 1512 г. эфиопский император Лебна-Денгель направил другого армянина, Матевоса, послом к португальскому королю Мануэлю. Путешествие Матевоса продолжалось девять лет (1512–1520). Он побывал в Индии при дворе португальского вице-короля, в Лиссабоне и Риме. Матевос стал первым эфиопским дипломатом в Европе. Его рассказы о далекой африканской стране были записаны историографом короля Мануэля Дамианом ди Гоишем. Гоиш включил сообщение Матевоса об Эфиопии в свое письмо к архиепископу Упсалы, тогдашней шведской столицы. Это письмо вызвало сенсацию. В Швеции его переписывали, а в Антверпене издали уже на следующий год после написания (1514 г.). Впервые образованное общество Европы, переживавшей эпоху Возрождения, получило столь достоверные сведения об Эфиопии, и они были оценены по достоинству.