И однако мы любим новый опыт и ищем его. Некото­рые из нас больше склонны к авантюрам, другие меньше. Большинство совсем не стремятся увидеть, какие сюрпри­зы ждут нас на вершине Эвереста или на полярной, ледяной шапке. Нас устроят меньшие приключения. Мы любим новое, но в разумных пределах. Мы предпочитаем предска­зуемость. А люди в подавляющем большинстве оставляют впечатление непредсказуемости. У некоторых страх перед непредсказуемостью в личных отношениях особенно силен. Он может быть настолько силен, что помешает им испы­тать любовь. \

Есть люди, родители которых демонстрировали крайнюю {неустойчивость и непостоянство в настроении и поведе­нии. Или просто были непоследовательны в своих отноше­ниях с ребенком. Такое поведение нам хорошо знакомо: мать или отец невнимательны, может, читают газеты или

[127]

разговаривают с друзьями, а ребенок ищет, чем бы занять­ся. Он находит занятие, но неподходящее — допустим, оп­рокидывает новый светильник на кофейном столике, и мать тут же в ярости набрасывается на него: «Разве я не говорила тебе, чтобы ты ничего не трогал? Почему ты все ломаешь?»

С точки зрения маленького ребенка такое поведение непредсказуемо и очень неприятно. Только что все было спокойно, мама была настроена приятно или по крайней мере равнодушно, и ребенку позволялось без помех бро­дить по дому. А в следующий момент его хватают, на него кричат, возможно, шлепают, а всемогущий взрослый чело­век становится враждебным и угрожающим его жизни. Если так происходит достаточно часто, у ребенка в дальнейшем будут основания не доверять поведению окружающих. Всю жизнь такой человек будет чувствовать себя в большей бе­зопасности с вещами, а не с людьми.

Любящие предсказуемы

Может показаться, что достичь предсказуемости в отно­шениях с людьми трудно, но это вполне возможно. У каждого из нас есть по крайней мере один друг, которого мы хорошо знаем и чье поведение нам относительно легко предсказать. Мы стараемся получше узнать своего нанимателя или коллег по работе, чья реакция может для нас оказаться важной, и можем заранее сказать: «Это ему не понравится» или «Она так не подумает». Мы не ожидаем, что все наши предсказания сбудутся и что босс всегда будет реагировать именно так. Но ведь и относительно рынка ценных бумаг и уровня цен мы тоже не рассчитываем на постоянные отгадки. Наше предска­зание — это гипотеза, но разумная и обоснованная.

Точно такие же гипотезы мы можем строить относительно поведения людей, если постараемся понять их. Люди со­всем не непредсказуемы, напротив. Можно пожалеть, что они слишком предсказуемы, что слишком легко подчиня­ются привычкам и шаблонам поведения. Нам нужно лишь хорошо знать данного индивида.

[128]

Любящие друг для друга предсказуемы. Они редко стал­киваются с сюрпризами в своих отношениях, как только перешли от романтической любви к отношениям, осно­ванным на реальных знаниях друг друга. Некоторые лю­бящие достигают такого положения еще до брака, дру­гие — только после нескольких или многих лет совмест­ной жизни. Пик разводов приходится примерно на пять лет жизни в браке. Это любящие, которые так и не узна­ли друг друга или узнали, но не согласились принять то, что узнали.

Любящие, которым удалось заменить романтическое представление о партнере реальным знанием, больше не боятся того, что могут обнаружить друг в друге. Они науча­ются доверять друг другу. Они чувствуют себя в безопасно­сти друг с другом и наслаждаются своими взаимодействия­ми. Социальный статус для них сохраняет свое значение, но гораздо важнее личный статус в отношениях.

Уязвимый мужчина

Поскольку мужчины чаще, чем женщины, склонны лю­бить вещи, а не людей, мы должны спросить себя: может, они более податливы к такому типу любви? Нужно с само­го начала признать, что роль мужчины в обществе всегда заключалась в обеспечении существования семьи. Именно он зарабатывает на жизнь. И его положение в обществе от­ражает то, насколько хорошо он справляется со своей ро­лью. Его статус благоприятно или неблагоприятно отража­ется на жене и детях. В очень реальном смысле его обще­ственное положение — часть способности обеспечить бла­госостояние семьи.

Поэтому мужчина более женщины уязвим перед соблаз­нами богатства и статуса — просто из-за своей традицион­ной роли. Но к этой цели его ведут и более глубинные пси­хологические силы.

В раннем детстве мальчик чувствует, как его место зани­мает отец. Мальчик дома с мамой, играет с ней или, может

[129]

быть, она его кормит. Все ее внимание принадлежит ему. Но неожиданно приходит отец, и все в доме меняется. Мать встает, здоровается с отцом, разговаривает с ним, отправ­ляется на кухню посмотреть, готов ли обед, который она для мужа приготовила. До этого момента мальчик безраз­дельно владел мамой, она целиком принадлежала ему. Те­перь он больше полностью ею не обладает, да и отцом тоже. Теперь они уделяют внимание друг другу.

Конечно, у маленьких девочек тоже есть такой опыт. Но позже опыт мальчиков и девочек начинает различать­ся. Мальчик обязательно ввязывается в соперничество с отцом. Однако собственный гнев его пугает, потому что он и любит отца, и хочет, чтобы этот сильный защитник его любил. И поэтому он постепенно заменяет свое ревнивое соперничество соревнованием, более удобным и выгодным. Он старается сравняться с отцом, а если получится, то и превзойти его.

Психоаналитики отмечают также, что мальчик остро осознает разницу в размерах и силе между собой и отцом, и это осознание распространяется на все его увлечения и занятия. Вскоре он обнаруживает, что в школе и в спорте физическая сила и выносливость дают большие преиму­щества, а это опять связано с размером и умением владеть своим телом. Герои мальчика — это те, кто бежит быст­рей, дальше всех посылает мяч в бейсболе, ведет за собой команду и выигрывает матч. Быть первым, бить рекорды — вот идеалы для мальчика, когда он думает о том, каким бы хотел стать.

К этому времени опыт мальчиков и девочек уже значи­тельно различается, как обнаруживает отец, когда его дети дорастают до получения водительских прав. Как только сын начинает водить машину, страховые выплаты неимоверно возрастают, потому что риск аварий у подростков-водите- лей самый высокий. Характерно, что мальчики ведут ма­шину гораздо быстрей девочек. Они обгоняют на дороге другие машины, стараются двинуться обязательно первы­ми, когда загорается зеленый свет, идут на любой риск, лишь бы быть первыми и самыми быстрыми.

[130]

Во все времена: jot игр Древней Греции до игровых по­лей Итона ¹молодежь всегда стремилась к первому месту. Первое правило любой игры — нужно выигрывать. Награ­ды распределяются далеко не поровну. Их получают только победители. Удовлетворение от игры определяется тем, выиграна ли она. Восхищение других определяется тем, насколько успешен ты был в игре. Возможно, это не самая чистая форма любви, но тем не менее это ее распростра­ненный заменитель.

Женщины тоже не могут быть полностью исключены. Де­вочка соперничает с мамой, позже соперничает с однокласс­ницами — из-за отметок, из-за того, в какой колледж посту­пит, за кого выйдет замуж. Конечно, она хочет любить мужа, но хочет также удачно выйти замуж, а это означает выйти за человека с прочным положением, возможно, богатого.

Заговор против любви

Все это приводит к тому, что в каждом из нас — и в мужчине и в женщине — возникают значительные психо­логические силы и стремления к соревновательности и че­столюбию. Эти силы больше действуют на мужчин, но наше общество меняется, и женщины все чаще ищут возможнос­ти удовлетворить свои стремления к соперничеству. Мы уже говорили о том, какую роль играют родители в зарождении этих стремлений в детях, и видели, что семья самим своим устройством поощряет чувства соперничества и соответству­ющее поведение. Это соперничество из-за любви одного из родителей, соперничество с братьями и сестрами из-за ро­дительской любви и даже родительской нелюбви в форме наказания. Соперничество поощряется на детской площад­-