Боль, давно стала тем фактором, который полностью контролирует мой новый режим, она меня отправляет спать и заставляет просыпаться. Отворив глаза, я долго всматривался в темный потолок, пытаясь собрать свои мозги в одну думающую массу. Когда этот процесс сдвинулся с мертвой точки, и при первой попытке пошевелить непослушным телом, в груди словно взорвалась бомба, от неожиданности я чуть вновь не потерял сознание. В дальнейшем я действовал осторожнее, стараясь не делать резких движений. Мой торс был затянут в плотный широкий бандаж, который мешал дышать полной грудью, также правая сторона торса при любом намеке на движение отзывалась острой болью. Вывод не сложен, у меня сломаны ребра и возможно больше чем одно, но меня больше интересует другое, где я умудрился так вляпаться, что даже не помню, как получил всю эту радость.

Когда я вышел из стрессового состояния, подгоняемый неимоверной жаждой в пересохшем горле, я принялся переводить себя в сидячее положение. Превозмогая боль и слабость, с хрипами и стонами мне удалось опереться спиной в холодную стену. Толстая цепь вмурованная в стену к которой крепился металлический ошейник, тесно охватывающий мою шею, мне в этом помог. Уже в таком положении переводя дух, принялся осматривать место, куда меня направил очередной выверт судьбы.

Я находился в большом квадратном зале, в нем не было окон, с освещением справлялись расположенные на потолке в несколько метров высотой, светильники непонятного принципа действия. В центре зала на небольшом постаменте находился небольшой кусок темного камня, смотря на который приходило чувство спокойствия и облегчения, а боль от ран и повреждений становилась не такой острой. От камня исходила сильная энергия хаоса, которая возвращала мне силы и надежду.

— Привет новенький, я смотрю, ты пришел в себя, — с лева от меня, раздался хриплый голос сопровождаемый звоном цепей. — Извини, но я не могу не поздравить тебя со вступлением в доблестные ряды подопытных крыс его святейшества.

Повернув голову, я внимательно рассмотрел существо, которое к моему большому удивлению вообще, умеет говорить. Когда-то оно было человеком, это просматривалось по фигуре, которая еще имеет некоторые сходства с человеческой, но в остальном. Его сгорбленное, скособоченное тело было покрыто толстой зеленной чешуей, на голове было множество роговых отростков, лицо также было покрыто чешуей, и украшено достойным любого хищного зверя, набором зубов.

Он подтолкнул ногой в мою строну небольшое деревянное ведро, в котором плескалась вода:

— Попей воды, ты провалялся без сознания, двое суток, и тебе нужно восстанавливать силы.

— Где мои друзья? Они должны были прибыть со мной? — напившись теплой и немного тухловатой воды, нашел в себе силы задать самый волнующий меня вопрос, если с парнями все будет в порядке, то мы обязательно от сюда выберемся, с неуемной энергией хоббита и хладнокровием Рекиля, для нас нет преград, которые смогли бы нас удержать, я, по крайней мере, буду в это верить.

— Не волнуйся ваша партия здесь, — одобрительно прорычал незнакомец. — Толстых хоббит там в углу, он недавно приходил в себя. Рыжий до сих пор лежит пластом, его, на мой взгляд, отделали качественнее всех, а девушка, спит правее тебя, это она вам оказала первую помощь с разрешения куратора.

На протяжении всех стен зала с равными промежутками в четыре метра были вмурованы цепи, на которых как звери сидели братья хаоситы. Один момент, правда, бросался в глаза, все кого мне удалось рассмотреть, были чудовищно обезображены мутациями, и если сравнивать моего нового чешуйчатого друга с некоторыми из них, он выглядел вполне респектабельным красавчиком. Справа от меня раздался звук цепей, таинственная незнакомка меняла позу, в которой спала, за прошедшее время ее синяк сильно спал и позволил по-другому оценить ее милое, красивое, и такое смертоносное лицо. Так, почему она рядом со мной? Это странно и это меня пугает, как она умудряется меня преследовать, даже находясь в таком положении?

— Меня зовут Кнут, не подскажешь, почему все здесь такие… — я махнул рукой в сторону других хаоситов, и замер, пытаясь подобрать более мягкое определение, которое смогло бы передать весь смысл менее грубо.

— Будь проще, и называй все своими именами, здесь находятся одни уроды! — печально произнес хаосит. — Но не волнуйся, ты станешь одним из нас! Меня можешь называть Васт.

— Это светляки со своими экспериментами делают из нас такое? — печально предположил я.

— Нет, они всего лишь изучают наши способности, а уродует нас вот кусочек монолита, он одновременно не дает нам умереть в этом рассаднике светляков, и превращает в настоящих монстров.

— Но почему, — удивился я. — Мы хаоситы без этой энергии жить не можем, почему он так воздействует на нас? Или светляки, все-таки что-то на химичили?

— Нет, они здесь не причем. Ты слышал о таком слове как передоз?

— Конечно, — удивленно кивнул я, не понимая, куда клонит Васт.

— Представь, что ты в сутки поглощаешь по десятку энергонов, и не имея на руках своего фолианта, ты не имеешь возможности распределить впитанную телом энергию на необходимые параметры. Энергия в таком случае никуда не девается, оставаясь в теле, но по прошествии времени, если ты не распределил характеристики лично, твое тело сделает это за тебя, пустив всю энергию на развитие имеющихся у тебя мутаций! У меня есть контролируемая мутация уплотненной кожи, через месяц я уже полностью покрылся чешуей. На второй месяц, начало меняться строение позвоночника, рук и ног, на третий, стали расти роги, — печально закончил мутант.

Неожиданно со стороны широкого входного проема возникла слепящая яркая вспышка, сопровождаемая громким хлопком. В зал тут же вошли, четыре стражника в прочной кольчужной броне вооруженные обнаженными, прямыми мечами в руках. За ними быстрым шагом вошла высокая женщина в голубом плаще и на редкость некрасивым длинным лицом, которое даже не красила пышная шевелюра ярко рыжих волос. За ней семенил, не высокий худощавый мужичек в черной церковной рясе.

— Госпожа Нерлони, мне строго-настрого запретили отдавать на исследования свежий материал, — умоляющим тоном выкрикивал слова в спину женщины.

— Заткнись и перестань морочить мне голову! — не оборачиваясь, бросила дама.

— Но госпожа, куратор Рив мне голову оторвет, если с материалом что ни будь случиться, — продолжал он стенать.

Женщина видимо не любила когда к ней слишком активно пристают, она резко развернулась на каблуках и хорошо поставленным ударом зарядила ему в нос. Мужик от неожиданности свалился на задницу, пытаясь руками остановить льющуюся из разбитого носа кровь.

— Мне плевать на то, что тебе приказывает Рив, Архиепископ Леирон требует результатов с меня, и я ему их предоставлю, чего бы мне это не стоило, ты понял меня, кусок, вонючего, дерьма. — кричала, дама нависнув над сжавшимся в комок монахом.

А потом, случилось то, чего я не желал, но глубоко в сердце предполагал. Вся процессия остановилась напротив меня, и с пугающим интересом Рыжая, уставилась на меня, от ее взгляда мое сердце затрепыхалось, словно пойманный воробушек в клетке. Мой сосед по несчастью еще при первых признаках появления гостей, зарылся в вонючую солому с головой, и умело притворился придорожным бревном.

— Васт, Васт, что им от меня надо? Васт, мне не нравиться, как это ненормальная на меня смотрит, Васт я ее боюсь, — взмолился я громким шепотом, но мой новый знакомый показывал хорошее актерское мастерство и продолжал играть роль декора, вот бесчувственная скотина.

— Малыш не надо меня бояться! У меня самый низкий процент смертей материала при первом исследовании. — ласковым голом произнесла дама, но по виду скривившегося монаха, в ее словах не было и доли правды.

Ко мне приблизились двое стражников, и выставили в мою сторону свое холодное оружие:

— Вытяни руки вперед!

Мне ничего не оставалось, как подчиниться, выполнив требование, мне быстро накинули на предплечья массивные браслеты соединенные толстой цепью, и тут же отстегнули ошейник. Потом стражники, схватив меня за плечи поставили на ноги, моя слабость оставалась при мне, так что я тут же рухнул обратно. Но это никого не смутило, они вновь повторили свои действия и приготовились тащить меня по земле отработанным годами способом.