К полуночи было найдено и описание Великой Смуты. Вернее, ее начала, так как на этом кончались записи в бортовых журналах. Но и начала хватило, чтобы многое понять.

Да, мутанты были и тогда. Вернее, тогда они еще не были мутантами. Это была группа тидян-атлантов, не захотевших жить в Вере. Они перестали подчиняться — командиру звездолета и отказывались вести подземный образ жизни. Часть из них ушла на поверхность, а часть — в верхние этажи, где располагались технические системы корабля.

За сотни веков отшельники научились обходиться без воздуха и скафандров. Правда, для этого им пришлось стать киборгами. Но если такое изменение помогало выжить, делало тебя сильнее, то чем киборг хуже человека?

Великая Смута обозначала открытое восстание наземных киборгов против законной власти и Веры. Она длилась сто лет, прежде чем оборвались записи. Остальное можно было только предположить.

Войну, которая еще неизвестно сколько продолжалась, они проиграли. Но при этом обе стороны понесли невосполнимые потери. Было потеряно управление звездолетом, цели полета, прошлое и будущее. Отключилась искусственная гравитация. От этого никто не оправился. Киборги стали страшными мутантами, а атланты — покорными шарообразными тидянами.

— Теперь понятно, почему их роботы-шурупы похожи на наших Финтов, — со вздохом произнесла Аза, переворачивая последнюю страницу журнала. — Все они — творения рук прежних атлантов.

— И создавались просто как сверла разного диаметра и формы. Создавались, чтобы продолжать строить подземный город. А киборги их выкрали во время смуты. Как космические корабли и этот архив, что мы нашли.

Они немного помолчали.

— Ясно и с языками стало, почему они одинаковые.

— Я и не подумал об этом, — простодушно признался Жвачкин. На каком же еще им говорить, чтобы мы их поняли?

— А действительно, почему это наши языки так похожи? Я тоже об этом давно думал, но как-то не собрался спросить, — раздался неожиданно сверху голос By. — Очень интересно. Но зачем для решения этого вопроса вы так спрятались, что уже почти сутки мы не можем вас найти?

— Входи сюда, брат наш, — ласково предложил ему Жвачкин, уже давно отождествивший себя с земным человечеством. — Мы тебе тут все расскажем. Дело неслыханной важности для Тиды.

Крайне удивленный таким обращением, By без слов спустился вниз. Но то, что он услышал дальше, заставило его безмолвствовать еще сильнее. Молчали и земляне. Только голос и силуэт Рчи над входом в подземелье вывел Великого Учителя из оцепенения.

Он низко поклонился Азе и произнес голосом, наполненным чувством величайшей благодарности:

— Великие За и Льф! То, что вы сделали для нас, не имеет цены. Вы дали нам Жизнь, которая уже понемногу уходила от нас. Жизнь, которую наша великая цивилизация когда-то дала вашей, теперь через вас возвращается в нас. Ваш Великий Дормидонт как-то сказал, что тот, кто не знает и не помнит прошлого, не достоин своего будущего. Теперь наша Вера в будущее обретет настоящую основу. И к ней добавится Любовь к вам и Надежда на наши новые встречи.

By еще раз поклонился Азе, а затем, по кругу, Альфу и Жвачкину. Номер-2 шестым чувством ощутил важность момента. Тем более, что речь шла и о его Учителе.

— Спасибо и тебе, By, за все, — коротко ответила за землян Аза. — А сейчас нам пора. Время не ждет. Все остальное вы посмотрите потом без нас.

— Я понимаю и не задерживаю вас. Вот только бортовые журналы мы заберем сейчас. На всякий случай. На нашей Атлантиде нет и не будет ценностей выше, чем эта.

При этих словах Аза подмигнула Альфу, мол, что я говорила, и начала подниматься наверх. За ней последовали остальные.

— Ах, да! А как пушка? — вспомнил вдруг By.

— Отлично! Архив — это ее рук дело.

Подогнав «Большун» к городу, в последний раз проверили снаряжение. У Жвачкина оказалось в запасе еще пол-отсека дров для питания команды. Вторую половину он загрузил запасами завзапа, проявившего невиданную щедрость.

— Хватит, хватит, — несколько раз пытался он остановить Брама.

— Бери, бери, в дороге все пригодится. Ты не думай, я не жадный, просто очень экономный.

И экономный Брам запихнул в отсек метровый кусок синтетической колбасы, с трудом запирая за ней дверь.

Номер-2, несмотря на свой склероз, не забыл передать подарок через Азу далекому Дормидонту — новенький светофильтр для телескопа.

— Больше у меня ничего нет личного, ведь у нас все общее. Пусть Учитель не забывает меня. И передайте еще, что я собираюсь тренироваться на гравитаторе, чтобы в следующий ваш прилет полететь на Землю. Учиться на хирурга. Я буду первым на Атлантиде хирургом-астрономом. Да и вообще, хочется Землю посмотреть.

Тут Азу отвлек Жвачкин, кончивший погрузку снаряжения. Он оттащил ее в сторону и стал усиленно в чем-то убеждать. Не выдержав напора, Аза устало махнула головой и направилась к By. В отличие от нее самой тот сразу согласился и поманил к себе Жвачкина.

— Брат мой, ты — гений! — обратился он к нему. — Я никак не мог придумать никакого подарка Земле от Атлантиды. Ты выручил меня. Забирайте с собой Шурупа-1, как представителя нашей планеты.

— Смотри, не подкачай! Это мой лучший друг, — шепнул By тому, подталкивая его по направлению к космолету.

— КТО ХОЗЯИН, ТОТ И ДРУГ, — беспечно ответил Шуруп-1.

«Чем-то он напоминает мне Шоколадика в молодости», — подумала Аза.

— Теперь, по земному обычаю, — опять повернулась Аза к By, — который, я надеюсь, будет с этих пор и вашим, обнимемся на дорогу, присядем и минутку помолчим, желая друг другу удачи.

Так они и поступили. А еще через пару минут от «Большуна» в небе осталась только светящаяся точка.

«Огонек добра зажжется, не волнуйся, не грусти. И теплом он обернется тем, кто много лет в пути. Кто надеждой годы мерит, руки пусть соединит. Только тем, кто в счастье верит, огонек всегда горит», — еще долго повторяли эти слова две цивилизации, которые больше не собирались расставаться.