Привидения переглянулись с ужаснувшимся домовым. Говорить не пришлось. Всё ясно и без слов. Лёхина поймали в ловушку сна. Но… как? Почему это произошло с ним? И что теперь делать? Бежать за Вечей? Звонить Олегу Максимычу?

Прикатились Шишики, но сунуться в комнату с хозяином даже не попытались. Взглянули на домового - и тот машинально поднял их. Едва Елисей прикоснулся к "помпошкам", даже потерянный, в раздраенных чувствах, он вдруг сообразил, что случилось, и в изнеможении прислонился к косяку: хозяин оказался беззащитен в беспамятстве - и страшный сон, подобный смерти, сумел подстеречь его. Если, принесённый с остановки, он быстро пришёл в себя, то сейчас, попав во второй раз в одну и ту же ловушку, сопротивляться он уже не может…

… Джучи между тем чуть успокоился - и принюхался. Мимо потянуло сквознячком - с прохладно-сыроватыми запахами бетона и кирпича. Кот спрыгнул с подоконника и, крадучись, прижав уши, потрусил на полусогнутых в прихожую - в надежде, что Елисей забыл закрыть дверь и можно удрать из квартиры, где всё вдруг стало так гнетуще…

Дверь и в самом деле оказалась открытой - не настолько, правда, чтобы просунуть в щель башку. Но Джучи считал себя специалистом: можно открыть любую дверь, если она хоть чуточку сдвигается, когда её подцепишь когтями - или, наоборот, когда дуром, набычившись, полезешь в мало-мальскую щель.

Но опасности везде подстерегают легкомысленных котов, а Джучи себя к таковым не относил. Поэтому, услышав нарастающий гул лифта, он насторожился и принялся одним глазом подглядывать в щель, не откроются ли двери машины, доставляющей людей по домам, на их этаже.

Гул смолк. Двери лифта были с другой стороны коридора, и Джучи терпеливо ждал, появится ли кто из-за угла: в любом случае все три квартиры лестничной площадки перед ним как на ладони.

Кошачьи уши навострились. Послышался звук разъехавшихся дверей. Шаги. Лёгкие и звонкие. Женщина. Коридорная лампа светила сверху, и напрягшийся кот из тёмной комнаты видел только неясный силуэт. Женщина остановилась перед квартирой Лёхина и подняла было руку позвонить, но опустила почти сразу: кажется, она заметила, что дверь открыта.

Пока Джучи лихорадочно соображал, сбежать ли, если незнакомка откроет дверь пошире, или остаться и посмотреть, может, она принесла что-нибудь вкусненькое, она снова подняла руку и нажала на кнопку звонка. Тишина. Звонок у Лёхина так хитро устроен, что при открытой двери безмолвствует.

Женщина помедлила и нерешительно потянула за ручку.

Джучи попятился.

Она вошла так осторожно, будто знала, что в квартире неладно. Дверь она за собой закрыла. В прихожей нашарила кнопку на стене и включила свет, сняла пальто и повесила на вешалку. Пока она расстёгивала "молнии" на сапогах, Джучи вскочил на трельяж и, чтобы не испугать незнакомку, коротко сказал: "М-м!" Что в переводе с кошачьего означало - "я здесь".

Женщина разогнулась. Её тёмные глаза засияли - и Джучи немедленно подошёл к краю трельяжа: кажется, к котам она относится благосклонно. И получил подтверждение: ласковая ладонь погладила его по башке и почесала под ухом.

… Первым заметил неожиданную гостью Линь Тай. Он поплавал вокруг неё в недоумении, разглядывая, и полетел к домовому.

- Эли-сэй! Тама дама! Пришёл в дверь!

Домовой глубоко вздохнул и развернулся. Женщина, тихонько идущая навстречу ему, с Джучи, умильно ласкающимся о её ноги, поразила его до глубины. Он еле успел прижаться к стене, чтобы она не наступила на него.

- Кто это?! - потрясённо спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Бывший агент завис сбоку от незнакомки.

- Кого-то она мне здорово напоминает, - задумчиво проронил он. - Эти тёмные проницательные глаза, этот решительный профиль…

Шишик Профи оттолкнулся от руки держащего его Елисея и радостно прыгнул навстречу незнакомке. Прокатившись по полу, он устроился на пальцах её ноги помпошкой от несуществующей тапки - и Дормидонт Силыч ахнул:

- Это же Анюта, Анна Витальевна - сестра профессора!

- Вы думаете, она сможет войти в комнату? - грустно, но с надеждой спросил Елисей, сморщив брови наблюдавший за мягкой походкой женщины.

Сначала отстал кот. Потом Шишик Профи соскочил с её ноги и присоединился к Шишику Нику, который только хлопал глазами на происходящее.

Женщина перешагнула порог комнаты и встала на месте. Медленно сжала руки на груди. Привидения и домовой услышали глубокий вздох. Женщина шагнула снова, словно пробиваясь через плотное пространство. Ещё шаг, почти увязший в невидимой трясине… И всё же новый, тяжёлый шаг…

- Что такое здесь… Алёша…

Призрачная женская фигура заколебалась. Призрачный хозяин, протянувший к ней руки, опустил их. Женщина приблизилась к кровати Лёхина и присела перед ним, вложив пальцы в его вялую ладонь.

Фантомы рассеялись.

Выждав минуту, всё ещё сомневающийся Елисей осторожно перешагнул порог, постоял немного. Привидения с тревогой смотрели на него из коридора. Домовой стоял, медленно водя бородой по сторонам: то ли прислушивался, то ли прикидывал что…

- Ну? - не выдержал Дормидонт Силыч. - Как там?

Домовой откашлялся - и шмыгнул носом.

- Хорошо. Можете входить. Ничего не чувствую, - сипло сказал он и заплакал. - Как же меня хозяин напуга-ал!..

Шишики перекатились через порог и заплясали вокруг домового. Недоверчиво глядя на них, привидения неуверенно влетели в комнату и с облегчением засмеялись.

Вынув из кармана большой белый платок с красной вышивкой-каймой, Елисей высморкался и исстрадавшимся, насморочным голосом спросил:

- Глеб Семёнович, как думаете, не испугается она, ежли я ей чаёк сготовлю?

- Не знаю, - честно признался бывший агент. - Что-то подсказывает мне, что она смелая женщина. Жить рядом с таким человеком, как её брат…

Женщина встала и, поколебавшись, сняла тряпочку с лица Лёхина. С минуту рассматривала рану, то и дело промакивая выступавшую кровь, после чего вслух сказала:

- Аптечку бы…

- Стучим! - завопил Дормидонт Силыч. - Елисей, стучи ей, как стучал сыщику тому - Павлу! Быстрей стучи!

Домовой шустро вытер бородой слёзы и постучал по полу. Женщина обернулась. Тогда он перескочил в коридор и снова постучал - уже по дверному косяку. Она опять повернулась к хозяину и склонилась над ним.

- Что она делает? - беспокойно спросил Елисей.

- Сухой стороной перевязочный материал к ране прижала, - проинформировал Глеб Семёнович. - По-моему, она сейчас за тобой пойдёт, Елисей.

- Угу, - пробормотал домовой и побежал дальше, постукивая через свои каждые шагов десять. И вдруг испугался: - А если она уйдёт из комнаты, а он снова?!

- Кажись, она здесь надолго, - пожал плечами Дормидонт Силыч. - Ишь, как делом занялась - аптечку ей подай. Знать, будет сидеть до победного. Значит…

Анюта встала на пороге и огляделась. Через коридор она вернулась в прихожую, а уж отсюда дошла на кухню, где последний стук заставил её поднять глаза на небольшой ящик-аптечку. Женщина улыбнулась, и домовой с облегчением вздохнул: не испугалась. Неизвестно, поможет ли её лечение, так как Елисей чем только рану ни обрабатывал до её прихода - и травами, и лекарствами. Но утешает одно уже то, что она здесь и веет от неё спокойной силой, отчего и пропал страшный сон-ловушка. Так что домовой втайне начал надеяться, что и незаживающая рана хозяина всё же затянется.

Кинув короткий взгляд на кухню, Анюта набрала каких-то пузырьков и початую пачку бинтов. Возвращаясь в спальню, по дороге она заглянула в зал - и улыбнулась при виде работающего компьютера.

- Это ещё кто? - сварливо спросила Вертушинка у Никодима.

- Где? - рассеянно переспросил тот, увлечённый информацией о торнадо в Америке: факты и рассказы очевидцев так поразили его воображение, что он пропустил появление незнакомки в квартире Елисея.

- Где-где! Там! - проворчала Вертушинка, уловив, что его внимание полностью занято происходящим на экране. Но, убедившись в этом, она снова оглянулась на дверь - женщины уже не было. И только после этого загадочный вихорёк позволил себе улыбку. Впрочем, если бы домовой заметил, что Вертушинка улыбается, он бы решил, что ей понравился один из снимков, изображающий величественное явление природы.