Глава 1 Обычный вечер

Я чертовски раздражён.

Бросаю свои ключи на столешницу и стараюсь громко не вздыхать. Блондинистая шлюха в обтягивающей красной юбке кидает безобразно огромную сумку у дивана и поворачивается ко мне, уперев руку в бедро. Она улыбается накрашенными в тон наряду губами, а затем идёт ко мне, лопая пузырь из жевательной резинки.

Моё зрение немного затуманено, и, чтобы устоять на ногах, мне приходится опереться рукой о столешницу. Не помню, когда я в последний раз спал больше часа подряд, знаю только, что это было слишком давно. Мне нужно выспаться, и для этого существует лишь один способ.

— Ты какой-то молчаливый, — говорит проститутка, энергично двигая ртом, который быстро открывается и закрывается. Я вижу маленький кусочек красной жвачки, схожей цветом её помады.

Понятия не имею, как её зовут. Если я и спрашивал, когда подбирал её на улице, то не запомнил ответ. Слишком отвлекала жвачка.

Я долго смотрю на поверхность стола, стараясь сосредоточиться на своих мыслях. Столешница из темно-серого гранита, и это напоминает мне, что я ещё не привык к новому месту. Сначала я планировал вернуться в свою старую квартиру возле Лэйк-Шор-Ист-Парка, но не смог заставить себя это сделать. Мне повсюду виделись напоминания о случившемся. Сейчас я живу всего в паре кварталов оттуда в двухкомнатной квартире в высотке с прекрасным видом на реку. Квартирка небольшая, но мне много места и не нужно.

К тому же я один.

— Итак, чего ты ждёшь от сегодняшнего вечера?

Молча достаю из холодильника пиво. Лишь открыв крышку, понимаю, что не хочу пить, и предлагаю его проститутке. Надеюсь, она выбросит жвачку, когда станет пить пиво.

Да, как бы не так. Вместо этого она приканчивает пиво и снова жуёт.

— У тебя есть какая-нибудь музыка? — спрашивает она. — Я могу станцевать для тебя.

Её голос напоминает мне пародию на фильм с участием Эдварда Робинсона. Её голос визгливый и плаксивый, и не важно, что она говорит. Он действует на нервы. Прежде чем её выбрать, мне, очевидно, стоило сначала поговорить с ней, а не тупо пялиться на её задницу.

— Я устал, — наконец, говорю я и тру глаза.

— Ладно, тогда давай уложим тебя в кроватку!

Шлюха подходит и кладёт руки на мою грудь. Она ведёт пальчиками вниз к моему животу, потом поднимает голову и прижимается ко мне губами. Я автоматически реагирую, впуская её язык в свой рот и сжимая рукой её зад. Чувствую вкус пива вперемешку с корицей - и это весьма отвратительно. Когда она добирается до моего члена и накрывает его ладонью, я хватаю её запястье.

— Перестань, — говорю я. — Нам туда.

Я пресекаю любые физические контакты с ней и иду спальню. Она следует за мной, и я до сих пор слышу, как она чавкает жвачкой.

— Выплюнь это дерьмо изо рта, — указываю я ей на пакет в небольшом мусорном ведре рядом с кроватью.

— Без проблем, — говорит она.

Когда шлюха выплёвывает жвачку, раздается звук, будто бы она выхаркивает слюну. На этот раз я не могу удержаться и громко вздыхаю, закрыв глаза и качая головой. Может, лучше было бы подцепить кого-то в баре, а не снять уличную проститутку. Но так, по крайней мере, выйдет дешевле. Опять же, в конечном итоге девушка из бара может оказаться той, кто ждет, что я позвоню ей утром, а не просто всучу ей наличные у двери. Мне ни к чему такие сложности.

Я стаскиваю через голову рубашку и бросаю её в корзину с грязным бельем. Одежда попадает на край и сваливается на пол рядом с корзиной. Обычно это выводило меня достаточно для того, чтобы пойти поднять ее и положить внутрь, но сейчас я слишком устал и мне плевать. Я немного колеблюсь, расстёгивая ремень и вытягивая его из шлёвок джинсов.

Проститутка подходит ко мне сзади и обнимает за талию. Потом скользит руками по груди и прижимается щекой к спине. Я кладу поверх её рук свои и поворачиваюсь к ней лицом. Шлюха сразу же набрасывается на мой рот.

Когда она обеими руками сжимает мою задницу, я чуть отстраняюсь. У меня кружится голова, и я не думаю, что смогу долго стоять. Когда она снова хватает мой член, я её отталкиваю.

Она смотрит на меня, слегка прищурив глаза.

— Послушай, — говорю я, взяв её за подбородок, — я действительно устал. Прямо сейчас мне просто хочется поспать, поняла?

Она широко распахивает глаза и едва заметно кивает. Может быть, это звучит жёстче, чем мне хотелось бы, но я устал, и моё терпение на исходе. Я, наверно, просто не должен был хватать первую попавшуюся шлюху. А найти милую и скромную.

А они такими бывают?

Мои мысли возвращаются к Бриджет, и я сжимаю зубы, противясь воспоминаниям. Да, она была из числа скромниц. Она не была ожесточена улицей и не была наркоманкой. Она была милой и доброй. И что в итоге? Пуля в голову – вот что.

— Тогда какого чёрта ты притащил меня сюда?

Я начинаю задумываться о том, что эту девчонку ждёт та же участь.

— Просто… просто ложись, — я веду себя как засранец, но действительно не знаю, что ещё ей сказать. Если признаюсь, что не могу заснуть, когда со мной в постели никого нет, буду выглядеть просто нелепо. — Я трахну тебя утром.

— Серьёзно?

— Да, — я начинаю стягивать джинсы вниз к лодыжкам и понимаю, что ещё не снял ботинки. Не думаю, что в состоянии наклониться и развязать шнурки, не свалившись на пол.

— Ты заплатишь мне за то, что я всю ночь буду просто спать в твоей постели? — спрашивает она. — Я имею в виду, ты ждёшь скидку или ещё чего-нибудь.

— Мне не нужна скидка, — рявкаю я на неё, сев в боксёрах на край кровати и нагнувшись, чтобы расшнуровать ботинки. — Твою мать, я просто хочу спать!

Как только мои ботинки и носки сняты, а джинсы свалены сверху, я закрываю лицо руками и снова тру глаза. Содержимое желудка подкатывает к горлу, и на мгновение мне кажется, что меня сейчас стошнит. Ненавижу это ощущение. Я с трудом сглатываю, чтобы предотвратить рвоту.

— Понятненько, — говорит она более мягким голосом, — мы будем просто спать или ещё что, мне, собственно, до фени.

Я глубоко вдыхаю через нос воздух и киваю ещё раз. Поворачиваюсь, подползаю к изголовью кровати и практически падаю на подушку. Моё лицо чувствует прохладу, но подушка быстро нагревается. Проститутка скользит ко мне, тянет одеяло и накрывает им нас обоих.

Я обнимаю её одной рукой, лишь на мгновение успевая оценить её теплоту, прежде чем чувствую, что начинаю проваливаться в сон. Она что-то говорит мне, но я не могу понять ни слова, потому что засыпаю.

— Левее на десять градусов, — тихо говорит Зак, мой корректировщик. — Крыша дома.

Я смотрю вверх, а затем регулирую прицел. Я ясно вижу объект и начинаю тщательно прицеливаться. Зак рассчитывает скорость ветра, и, прежде чем нажать на спусковой крючок, я ввожу дополнительную поправку.

Отовсюду раздаются взрывы, и кирпичная стена, за которой я прячусь, разлетается в пыль.

— Нас прослушивали!

Мы отползаем назад, и целый дождь выстрелов обрушивается сверху. Хватает всего тридцать секунд, чтобы понять, что мы окружены.

— Нам пиздец, Арден!

— Хер там. — Я спокойно прикладываю к плечу «Баррет» и целюсь сквозь пыль и мусор. Успеваю выстрелить три раза, пока не слышу вскрик Зака.

— Раненый! — кричу я в свою рацию. — Маршалла подстрелили!

Вокруг нет ничего, кроме оседающей пыли и звуков выстрелов в ушах. Крики Зака стихают, и вместо голосов в рации слышен беспорядочный треск.

Когда я просыпаюсь, стук сердца отдаётся пульсацией в голове. Горло пересохло, и я не могу дышать. Мою грудь как будто сдавило, и я чувствую, как телом овладевает паника. Дрожь начинается со ступней, поднимается по ногам, врезается в моё нутро и, наконец, выходит через рот в то время, как я задыхаюсь и давлюсь. Меня трясёт, пока я осматриваю комнату.

Кровать пуста.

Я хочу позвать... но не знаю её имени. В ванной свет не горит, дверь всё ещё открыта, поэтому её там нет. Она ушла? Она, блядь, ушла от меня?

Слышу голоса говорящих в соседней комнате людей. Мужчина произносит слова медленно, а потом женщина быстро ему отвечает. Они спорят, но я не могу слышать о чём.

Она предала меня.

Как? Почему?

Это не имеет значения. Меня слишком хорошо знают в Чикаго, и очень много людей готовы предложить много денег за информацию обо мне. Это не первый раз, когда меня обманывают продажные шлюхи.

Я перекатываюсь на свою половину кровати, выхватываю из ящика стоящей рядом тумбочки Беретту и проверяю индикатор, чтобы убедиться, что в патроннике есть пуля. Магазин полный, и Беретта готова для тех, кто находится в моей квартире. Я сползаю с кровати и незаметно подбираюсь к двери спальни.

Когда я слышу звук выстрела, то чувствую, как предупреждающе напрягаются мышцы. Крепче сжимаю оружие, и сердце начинает колотиться всё сильнее. Ещё один выстрел. И ещё.

Звук какой-то неправильный. Я отмечаю это где-то в подкорке, но поначалу не могу понять, что не так. Осознаю, что звук слишком тихий – слишком приглушённый.

Глушитель?

Нет, не похоже.

Всё ещё на взводе, я кидаю быстрый взгляд на дверь. В гостиной нет света, но льется знакомое, жутковатое свечение.

Телевизор.

Я на мгновение закрываю глаза, прерывисто вздыхаю и растираю виски, чтобы прочистить голову. Голоса спорят немного громче, и я узнаю голос мужчины. Это Киану Ривз.

Несмотря на осознание, не могу избавиться от чувства необходимости быть начеку. Адреналин продолжает бежать по моим венам, потому что из динамиков телевизора извергается всё больше выстрелов. Я вхожу в гостиную, по-прежнему держа в руке пистолет.

Она сидит на диване, одетая лишь в лифчик и трусики – ярко-красные, как и её юбка, губы и жвачка. В дальнем конце комнаты, мерцая в свете телевизора, стоит призрак иракского подростка. Он поднимает руку и указывает на меня пальцем, как будто держит пистолет.

Блядские галлюцинации. Чем меньше я сплю, тем чаще этот парень оказывается рядом. Я игнорирую его и оглядываю шлюху на диване.