-Где я?
Девушка обернулась. Моя голова резко налилась свинцом. Я узнал ее. Все тело пронзила ненависть и боль.
- Ты?! - выкрикнул я и рывком встал с кровати. И тот час пожалел об этом, боль во всем теле подкосила мои колени, и я обрушился на пол.
- Я же говорила тебе, что сама найду тебя, когда сочту нужным. Время пришло.
- Ненавижу!!! - выкрикнул я, и, собрав все свои силы, попытался встать.
Ада лишь усмехнулась, но ничего не предприняла. У меня получилось. Пошатываясь, я занес руку, и приложил всю оставшуюся энергию для удара, но мой кулак замер на пол пути к ее лицу.
- Я все еще твой хозяин, ты не можешь причинить мне вреда. Ты можешь лишь подчиниться, или вечно страдать. Выбирай.
- Второе! - выкрикнул я, и пожалел. Сразу меня словно ошарашило молнией и прижало к земле. Глаза Ады при этом налились кровью, а зрачки превратились в узкие щелки.
- Я пришла к тебе на помощь не затем что бы подчинить или просто спасти своего слугу, нет. Я пришла, потому что обещала вернуться.
- Хочешь использовать? - прошипел я.
Боль проходила. Глаза Ады стали прежними.
- Нет. Хотя знаю, ты не веришь. Тебе нужно набраться сил, а там и поговорим. Садись за стол.
Перечить не имело смысла. Я не уступил, я просто заключил перемирие.
- Я нашла тебя рядом с могилами твоих родителей. Давно за тобой наблюдала. Все объясню позже. Потом, сжалившись, я взяла тебя в свою берлогу. Хоть ты и стал бессмертным, ты можешь погубить себя. Твое бессмертие уникально настолько, что ты себе и представить не можешь. Ты мог остаться существовать, сознанием, но не телом. Оно бы выжило, но ты бы остался инвалидом. Тело просто перестало бы тебя слушаться. Лишь мысли. И толькоодин мозг подавал бы слабые признаки жизни, ты мог лишиться не то что бы способности говорить, а даже зрения. Просто существовать. Участь хуже призрака. Ужасно, не правда ли?
Она говорила страшные вещи. Но я ей верил. Просто верил и все. Усевшись за стол, я долго смотрел ей в глаза. Она сидела напротив меня и молчала. То, что завораживало меня в ней тогда, вернулось. Я вновь любовался ее красотой. Чувство ненависти отступало. Уходило далеко, но не исчезало. Сопротивляясь этому, я лишь делал себе хуже, все трудные и сложные мысли заволакивало туманом, и я не мог связать последовательные звенья в логическую цепочку. Все терялось.
Я оглядел стол. На нем была похлебка, дымящаяся картошка из печки и различные соленья.
- Обыкновенная еда? - недоуменно спросил я.
- Пережитки прошлого. Пользы от нее мало, но вкус прежний. Главное есть совсем немного, иначе организм будет отторгать пищу, и ты заработаешь несварение желудка. Ты сильно ослаб, а обыкновенная еда поможет лучше усвоиться твоему десерту. Поэтому приступай к трапезе.
Я молча ел. Еда оказалась весьма вкусной. На десерт, мне принесли старую деревянную кружку с чем-то вонючим. В мутной жиже я увидел плавающие травы.
- Что за зелье? Устроилась ведьмой?
- Я была ею. Пей. Если бы я хотела тебя отравить или убить, то оставила бы тебя умирать. Этот настой лишь восстановит твои силы. Очень древний рецепт. Многие колдуны и ведьмаки пили его перед, и после битвы.
Я выпил. Сморщившись от горечи во рту, из груди вырвался хрип.
- А теперь послушай меня. И запоминай. Впереди долгая ночь и долгая история. Которая даст тебе ответы и новые вопросы. Я начну с начала. С самого начала.
* * *
Меня разбудил громкий взрыв. Открыв глаза, я увидела, как по комнате второпях собирается мама. На глаза навернулись слезы. Мне стало очень страшно. Папа снял со стены арбалет и побежал к выходу из избы. Была ночь, но пылавший вокруг дома лес, все прекрасно освещал вокруг.
- Что случилось, мама? Что происходит?
- Не волнуйся дочка. Все будет хорошо.
Вскочив с кровати, я надела свой сарафан и подбежала к окну. То, что я увидела, надолго засело в моей памяти. Каждый дом окружили люди в черных плащах с капюшонами на головах. У каждого в руке был факел. Издалека было видно толпу людей в грязной одежде. Они были вооружены вилами и лопатами.
Мама взяла меня на руки и, накрыв сверху мокрой простыней, вынесла на улицу. Кругом все пылало. Слышался плач женщин и детей. Дома горели, на улице было трудно вздохнуть.
- За что? Как вы смеете? - крикнула моя мать.
Один из этих страшных людей вышел вперед и снял капюшон. Его лицо было испещрено глубокими шрамами, из которых сочился гной вперемешку с кровью.
- Именем Инквизиции женщины и любой другой женский род этой деревни приговорены к сожжению на костре или мгновенной смерти и кремации. Вы можете оставаться на своем месте, вас не тронут. - Последнюю фразу он произнес, смотря на отца.
- Только через мой дух и мое тело. - Вскинув арбалет, он отошел к нам и закрыл нас спиной.
Мне стало страшно.
- Папа, не надо!!! - я заплакала и вжалась в плечо мамы.
- Виктор!!! Не надо! Пусть будет так как они хотят! Но не трогайте девочку! Ей всего шесть лет! Что она сделала? В чем она повинна?
- В том, что родилась... - ответили из толпы. Каждый из них достали кинжалы и стали приближаться.
Тихий свист стрелы и сию секунду же последовавший хрип возвестил о том, что смерть настигла своей цели. Десятки горящих стрел из леса, с затянутого дымом неба, в ответ быстро отняли жизнь отца.
- ВИКТОР!!! НЕТ!!!
- Елена... за тебя... и за Аду...
Сзади дом уже пылал. Меня отняли у мамы. Я брыкалась и пиналась, всеми силами выказывая сопротивление, но меня бросили к ногам лошади, я попыталась бежать, но меня ударили по лицу и за шиворот кинули в клетку на колесах, где были другие девочки. Повозка тронулась к центру деревни, где уже были готовы костры.
Я плакала вместе со всеми, а потом увидела маму. Ее тащили за волосы два грязных человека в железных кольчугах. На ее лице я видела кровь и слезы. Платье было разорвано, а волосы спутаны. Я знала, что она не боится за себя. Моя мама сильная, она боялась только за меня.
- Женщины первые!!! Затем дети!!! Пусть эти отродья тьмы видят, как они отправляются к своему создателю в гиену огненную!!!
К большому деревянному столбу на постаменте уже были привязаны и другие женщины. Их лица выражали спокойствие. А те, кто прятались за маской гнева, на самом деле тряслись от страха.
Пять женщин были привязаны к столбу, огонь с каждой минутой становился более жадным. Вот он уже своим языком ласкает их ноги, с каждым мгновеньем приоткрывая свою пасть все шире и шире.
Я закричала, своими руками тряся железные прутья клетки. Невдалеке я увидела человека с маленькой книжкой в руках. Он шептал молитвы. Сразу же я услышала тихий шепот, больше похожий на женский хор. Среди голосов я услышала голос мамы. Я была уверена, что никто больше этого не слышит. Лишь присмотревшись лучше, я увидела еле заметные движения губ всех женщин, которые были привязаны рядом с моей мамой. Плач прекратился еще у четырех девочек в клетке. Все они заворожено слушали.
- Кольцо ведьм... - прошептала я. Вспоминая, как собирались у мамы ее подружки и обсуждали разные интересные вещи, пока папа был на охоте. Я вспомнила, что такое Кольцо ведьм.
Магический ритуал, освобождающий силу ведьмы и передающую ее своей преемнице дочери, если же дитя не имелось, то любой другой девочке, отлученной от матери... Передача сил сопровождалась смертью ведьм, если они не погибали в бою, то к ритуалу прибавлялось заклинание на освобождение последнего желания матери. Помню как в весеннее равноденствие, мы с мамой танцевали под луной на зеленом лугу, а потом вокруг костра, другие женщины проводили ритуал. И если кто из них погибал в бою, то сила переходила к дочери. Но она могла возродиться в любом другой форме проявления. От повелевания стихий, до главенства над элементалем природы. Силы были разной породы. Если же, ведьма не погибала в бою, то она могла, произнеся заклинания насильственно передать свою силу преждевременно, при этом освобождая сокровенное желание. Ментальная вспышка вырывавшаяся при этом забирала жизнь заклинательницы, и воплощала желаемое. Все пять женщин желали одного. Спасения детям. Свободу и жизнь своим дочерям. Сила заклинания усиливалась биополем каждой. Ни одна из них, ни в праве была применять свою силу, боясь за жизнь детей. Если ведьма погибла бы в бою, то силы перешли бы к маленьким необученным детям, и их бы тоже сожгли. Так что этот поступок был единственно верным.