— Вы что, сомневаетесь? — спросила Лавье. — Не связывайтесь с Карлосом. Дайте ему взять Каина, отомстить. — Она помолчала, приподняв руки над столом. — Я ничего не обещаю, но я за вас замолвлю словечко, скажу об убытках ваших людей. Возможно… только возможно, вы же понимаете… ваш контракт будет признан тем, кого вы должны были бы выбрать в первую очередь.

— Тот, кого мы должны были выбрать… Потому что мы выбрали не того.

— Вы же понимаете, мсье, не так ли? Карлосу надо сказать, что вы все понимаете. Возможно… только возможно… он посочувствует вашим убыткам, если будет уверен, что вы поняли свою ошибку.

— Это и есть ваш компромисс? — спросил Борн, стараясь собраться с мыслями.

— Все возможно. А из ваших угроз ничего хорошего не выйдет, могу вас уверить. Для каждого из нас, включая, буду откровенна, и меня. Последуют бессмысленные убийства, а Каин останется стоять в сторонке и посмеиваться. Так вы потеряете вдвойне.

— Если это правда… — Джейсон сделал глоток, чтобы смочить пересохшее горло, — то мне надо будет объяснить своим людям, почему мы… выбрали… не того.

Прекрати! Спокойно договори! Возьми себя в руки!

— Расскажите мне все, что вы знаете про Каина.

— С какой целью? — Лавье опустила руки на стол, десять ярко-красных ногтей, как десять лезвий.

— Если мы выбрали не того, значит, получили не ту информацию.

— Вы слышали где-то, что он не хуже Карлоса, так ведь? Что его гонорары более разумны, его аппарат более сдержан, а из-за меньшего количества посредников нет никакой возможности проследить за контрактом. Так было?

— Возможно.

— Конечно, так. Так всем говорили, и все это ложь. Сила Карлоса в его широкой информированности, абсолютной достоверности его информации. В отработанной системе, когда нужное лицо настигается в нужное время, точно перед убийством.

— Похоже, она требует слишком много народа. Слишком много было в Цюрихе, слишком много здесь, в Париже.

— Все слепые, мсье. Все до одного.

— Слепые?

— Объясню. В течение нескольких лет я участвовала в операциях, встречаясь так или иначе со многими десятками людей, игравших второстепенные роли, — главных не играет никто. И, однако, ни один из них не только не разговаривал с Карлосом, но не имел никакого понятия, кто он такой.

— Это Карлос. Я хочу знать про Каина. Что вы знаете про Каина?

Держись. Отступать нельзя. Смотри на нее, смотри на нее!

— С чего начать?

— С первого, что придет в голову. Откуда он появился?

Не отводи глаз!

— Ясно. Из Юго-Восточной Азии.

— Ясно… О Боже.

— Из американской «Медузы», это нам известно…

«Медуза»! Шквалы ветра, тьма, вспышки света, боль… Боль разорвала ему череп. Он находился сейчас не там, где был, а там, где был когда-то. Другой мир во времени и пространстве. Боль. О Господи. Боль…

Тао!

Че-сай!

Тамкуан!

Альфа, Браво, Каин… Дельта.

Дельта… Каин.

Каин вместо Чарли.

Дельта вместо Каина.

— Что такое? — Женщина была напугана. Она вглядывалась в его лицо, сверлила глазами. — Вы вспотели. У вас дрожат руки. Вам плохо?

— Это быстро проходит. — Джейсон отнял руку от запястья и достал платок, чтобы вытереть лоб.

— Это давление?

— Да, давление. Давайте дальше. Времени не много, надо успеть найти людей, принять решение. Оно, вероятно, будет касаться и вашей жизни. Вернемся к Каину. Вы говорите, что он был из американской… «Медузы».

— Les mercenaires du diable,[72] — сказала Лавье. — Так прозвали «Медузу» колонисты в Индокитае — те, кто там еще остался. Подходящее название, вам не кажется?

— Мое мнение здесь ни при чем. И не имеет значения, что я знаю. Я хочу услышать, что вы думаете и знаете про Каина.

— Этот приступ ожесточил вас.

— Просто я теряю терпение. Вы говорите, мы выбрали не того, если так, значит, у нас была неверная информация. Вы предполагаете, что Каин француз?

— Отнюдь нет. Вы проверяете меня неумело. Я упомянула это только для того, чтобы показать, что про «Медузу» мы знаем немало.

— «Мы» означает людей, работающих на Карлоса.

— Можно сказать и так.

— Я так и скажу. Если Каин не француз, то кто он?

— Несомненно американец.

О Боже.

— Почему?

— Во всем, что он делает, есть налет американской дерзости. Он много суетится, иногда без всякого разумения, приписывает себе чужие заслуги, убийства, к которым не имел отношения. Он как никто изучил методы и связи Карлоса. Нам говорили, что он пересказывает их во всех подробностях потенциальным клиентам, выдает себя за Карлоса, а еще чаще уверяет дураков, что это он, а не Карлос, принял и выполнил заказ. — Лавье помолчала. — Я попала в точку, верно? Это он и с вами проделал, с вашими людьми — да?

— Возможно. — Как только ее показания вернулись к нему, Джейсон опять взял себя за запястье. Показания, которые должны дать ключ к решению этой странной загадки.

Штутгарт, Регенсбург, Мюнхен. Два убийства и одно похищение приписываются группировке Баадера. Оплата из американских источников…

Тегеран? Восемь убийств. Ответственность поделена: Хомейни и ООП. Оплата — два миллиона. Советский юго-западный сектор.

Париж… Все контракты будут проводиться через Париж.

Чьи контракты?

Санчес… Карлос.

— …всегда такими примитивными приемами.

Лавье что-то говорила, он не слышал.

— Что вы сказали?

— Вы что-то вспомнили, да? Он использовал тот же прием с вами, с вашими людьми. Так он добывает себе заказы.

— Заказы? — Борн напряг мускулы живота, и боль вернула его за стол в зале с канделябрами аржантейского ресторана. — Значит, он получает заказы, — повторил он.

— И выполняет их вполне квалифицированно. Этого у него не отнимешь. Список его убийств впечатляет. Во многих отношениях он второй после Карлоса, не ровня ему, но намного выше по классу, чем guerilleros.[73] Он человек весьма квалифицированный, очень изобретательный, это разящее оружие, проверенное в «Медузе». Но его заносчивость, его обманы ему выйдут боком.

— Поэтому вы и считаете его американцем? Или у вас такое предубеждение? Я думаю, вы любите американские деньги, но из того, что они экспортируют, лишь это вам и нравится.

Огромная сноровка, изобретательность, разящее оружие… Пор-Нуар, Ла-Сьота, Марсель, Цюрих, Париж.

— Никакого предубеждения, мсье. Это установлено достоверно;

— Каким образом?

Лавье коснулась ножки своего бокала.

— Купили одного недовольного в Вашингтоне.

— В Вашингтоне?

— Американцы тоже ищут Каина, упорно подбираясь к Карлосу. Я так думаю. Существование «Медузы» никогда публично не признавалось, и Каин может причинить им большие неприятности. Этот недовольный имел возможность передать нам существенную информацию, включая и материалы на «Медузу». Оставалось просто сравнить имена с цюрихскими. Просто для Карлоса, но не для других.

Слишком просто, подумал Джейсон, не зная, почему это пришло ему в голову.

— Понятно, — сказал он.

— А вы? Как вы его нашли? Не Каина, конечно, Борна?

Сквозь дымку беспокойства Джейсон вспомнил другое соображение. Не свое, а то, что высказала Мари.

— Еще проще. Мы ему платили по краткосрочным депозитам на счет, разница вслепую переводилась на другой счет. Номера можно было проследить. К этому приему прибегает налоговая инспекция.

— Каин это позволил?

— Он не знал. За номера было заплачено… как вы платите за другие номера — телефонные — из карты.

— Поздравляю.

— Мне нужно не это, а все, что вы знаете о Каине. То, что вы сказали, относится к установлению его личности. Теперь дальше. Все, что вы знаете об этом Борне, все, что вам про него доводилось слышать.