— Итак, класс, начнем, — объявила миссис Вессекс.

Все неохотно расселись по своим местам. Когда ребята успокоились, учительница продолжила:

— Я пущу по рядам два списка. В первый будут записываться те, кто хочет получить роль в спектакле. Когда все желающие запишутся, мы обсудим другие необходимые для спектакля должности. Тогда я пущу по рядам второй список. Мария, начинай.

Кэрри видела, как Мария взяла у учительницы листок бумаги и немедленно вписала туда свое имя. Затем она передала литок Лорен Грэхем, которая тоже записалась. Список пошел но рядам, глаза Кэрри были прикованы к нему и ей казалось, что очень многие записываются играть в спектакле.

— Ну как, ты собираешься взять роль? — прошептала Тереза, передавая список Кэрри.

Та пожала плечами, делая вид, что ей все равно, хотя сердце у нее бешено колотилось. Она уставилась на листок, крепко сжав в руке карандаш. Все, что ей надо сделать, — написать только два слова: Кэрри Вайнгартен. Она взглянула на браслет с амулетом, потом на Анну, надеясь получить поддержку. Однако Анна что-то писала в блокноте. Спенс, сидевший слева сзади от нее, поймал ее взгляд и одобрительно кивнул. Кэрри закусила губу. «Ну, давай, Кэрри, просто запишись», — убеждала она себя. Если она сейчас ничего не сделает, другие ребята начнут поглядывать на нее, удивляясь, почему она задерживает список. Однако она никак не могла заставить себя вписать свое имя.

Она снова взглянула на Спенса. Он по-прежнему смотрел на нее и вновь утвердительно кивнул. «Он думает, что я смогу», — решила Кэрри. На какое-то мгновение она воспрянула духом. Но тут же сообразила, что Спенс совсем ее не знает. Он понятия не имеет, к чему он ее подталкивает. Он не был свидетелем ее паники, когда она делала сообщение про Тутанхамона. Он не знает, что она краснеет каждый раз, если чуть-чуть опаздывает на урок математики. И он не имеет представления, как она боится выступать перед людьми.

Конечно, если он увидит, как она будет пробоваться на роль, то все поймет. И ему станет ясно, что она не должна играть в спектакле. Проблема в том, что для Кэрри эта проба значила слишком много. Она не считала спектакль лишь забавным развлечением, как другие ученики. Это был шанс осуществить ее мечту. Или расстаться с ней навсегда.

Кэрри снова взглянула на список и так сильно сжала карандаш, что пальцы побелели. Затем, ощущая судороги в желудке, передала список Билли Рафьюзу, так и не вписав свое имя.

Когда пришло время ланча, Кэрри хотелось лишь одного — остаться одной. Она не смогла бы отвечать на вопросы, почему она не записалась на роль. Поэтому Кэрри уединилась в своем любимом месте — в дальнем углу школьной библиотеки.

Пожалуй, ей станет легче, если она выплеснет свои чувства в дневник. Она всегда носит его с собой.

Кэрри положила на колени свой рюкзак и открыла его, отыскивая знакомый блокнот на железной спирали с обложкой, украшенной блестками.

«Странно, — подумала она, не обнаружив его сразу. — Он же лежал сверху».

Она стала копаться в рюкзаке и даже проверила карманы на молниях. Дневника не нашла. В растерянности она вновь и вновь — перетряхивала рюкзак, но безуспешно.

Наконец, она начала методически вынимать из него все содержимое; вскоре ее вещи лежали вокруг на полу, а рюкзак был пуст. Но дневник исчез. Кэрри глубоко вздохнула и начала восстанавливать свои действия шаг за шагом.

Она точно знала, что положила его сегодня утром — в тот момент, когда папа дал ей в школу упаковку йогурта с соей и сэндвич. Собственно, из-за дневника она упаковала йогурт в два пакета, чтобы он не протек на него, и страницы не слиплись. Кэрри осмотрела лежавшие перед ней вещи. Учебники, куча отдельных листков, три ручки, линейка, сумка с ланчем. Где ее дневник?

Может, он выпал в одном из классов? Кэрри содрогнулась при такой мысли. Если кто-то найдет его и прочитает все ее личные записи, особенно то, что она писала прошлым вечером, как хочет попробоваться на роль — ее унижению не будет предела. Любой, кто прочтет это, решит, что она совсем еще ребенок. Кэрри почувствовала, как ее лицо заливает краска.

Она еще раз заглянула в пустой рюкзак, для надежности ощупав его рукой. Пусто. Лишь несколько блесток с обложки. Теперь ей придется пройти по всем классам, где она сегодня побывала, в надежде отыскать дневник раньше, чем кто-то другой.

Глава 5

Кэрри вздохнула, преодолевая очередной лестничный пролет. Она уже проверила четыре из пяти классов, в которых побывала сегодня утром, а также две душевые и большинство коридоров. Он спрашивала учителей, не находили ли они ее блокнот в синей блестящей обложке, однако безуспешно.

И в то же время везде, где Кэрри искала, она находила синие блестки: на полу, под стулом… Как будто блокнот сам передвигался или его кто-то перетаскивал, оставляя за собой следы.

Кэрри тряхнула головой, чтобы прийти в себя (она терпеть не могла терять вещи), и направилась к классу миссис Вессекс. Английский — последний урок перед ланчем, и это было единственное место, где она еще не искала свой дневник. Тут она заметила, как что-то блестит в углу коридора за фонтаном. Она подошла, наклонилась и увидела свой дневник.

— Слава богу, — с облегчением вздохнула она, поднимая его. Ее дневник — все ее личные мысли и переживания — были в целости и сохранности.

Кэрри рассматривала свою, находку. Часть блесток осыпалась с обложки, но все остальное, кажется, в порядке. Сбоку свисала белая атласная закладка и…

— О нет. Где Боб? — прошептала Кэрри. Конец закладки растрепался, и всегда висевшая там маленькая серебряная фигурка единорога исчезла.

— Здесь, — раздался чей-то голосок. Кэрри моргнула и осмотрелась. В коридоре никого.

— Кто… кто это? — шепотом спросила она.

— Посмотри вниз, — вновь позвал тонкий голосок.

Он шел откуда-то снизу из-за фонтана. Кэрри согнулась и уставилась на ковер. Там лежал красный колпачок от ручки, больше она ничего не увидела. Она взяла колпачок и стала внимательно его рассматривать, размышляя, может, там спрятан какой-нибудь миниатюрный микрофон и кто-то ее разыгрывает.

— Хм, — вновь раздался голос, заставив Кэрри подпрыгнуть на месте. — Ты полагаешь, что с тобой разговаривает этот кусочек пластмассы?

— Я… — Кэрри судорожно сглотнула.

Она по-прежнему не понимала, откуда раздается голос.

— Хотя что еще можно ожидать от того, кто дал такому прелестному единорогу имя Боб?

Кэрри согнулась и заглянула за фонтан. У нее перехватило дыхание:

— Черт возьми!

Там, около стены, стоял маленький — не более трех сантиметров высотой — белый единорог с длинной, струящейся гривой и сверкающим рогом.

— Бо-бо-бо-бо-б? — единственное, что сумела выговорить Кэрри.

Единорог кивнул:

— Боб. Прекрасное имя для женской особи. Когда мне придет время давать имена своим детям, я уж точно не обращусь к тебе за помощью. О чем ты думала, когда называла меня Бобом? Неужели не могла назвать меня каким-нибудь красивым именем, например Франческа… или Корделия? Чтобы в имени отражалась индивидуальность или хотя бы женским?

— Но я не знала, что ты… девушка, — прошептала Кэрри, оглядываясь по сторонам.

Не хватает еще, чтобы кто-нибудь увидел, как она говорит непонятно с кем, возможно, лишь с предметом своего воображения.

— Я назвала тебя в честь моего дяди Боба. Именно он подарил мне эту закладку. Как ты?

— Как я ожила? Освободилась? И притащила сюда твой дневник?

— Ну… да, — пробормотала Кэрри.

Она все еще не могла поверить в то, что она видит и слышит.

— Волшебство, острый рог и настойчивость, — ответила Боб. — А теперь не могла бы ты поднять меня с пола. Здесь не слишком уютно.

Кэрри еще раз оглянулась и протянула руку. Единорог вскочил ей на ладонь. Кэрри почувствовала легкие удары копыт. Она видела перед собой крошечное существо, даже говорила с ним, но все еще до конца не верила, что все происходит наяву. — Я… я не понимаю. Как? Почему?..