К тому же они опаздывали.

Но в этом как раз ничего страшного не было.

— Может, нам начать без них? — тщательно пытаясь скрыть раздражение, поинтересовался Кристо.

Он стоял у окна и смотрел на улицу, сцепив руки за спиной. Тео посмотрел на него и подумал, что тот напоминает грозного князя, ожидающего своих слуг для последующей экзекуции.

— Нет, без них не начнем, — ответил Тео ему и одновременно всем.

Ожидание затянулось почти на полчаса.

Первым в кабинет протиснулся Марк. Кивком поприветствовал Тео, подмигнул хмурому Джейку и занял свое место за длинным столом. Следом вошли остальные волки, изо всех сил стараясь делать вид, что им очень-очень неловко.

— Так и будешь молчать? — Кристо даже не обернулся, как стоял у окна, так и стоял, кажется, даже не моргая и все так же ожесточенно созерцая пустынную улицу. — Это будет продолжаться, если ты не покажешь им, кто здесь начальство и кого нужно слушаться.

Тео немного поразмыслил над словами напарника и кивнул. Не ему — самому себе, потому что Кристо на него даже не посмотрел.

— Леджервуд, встань, — потребовал Тео.

Клюющий носом Марк встрепенулся, удивленно посмотрел на комиссара, который почему-то назвал его по фамилии, и поднялся. На какое-то мгновение, кажется, замерли все. Теперь взгляды троек перебегали с Тео на Марка и обратно. Все ожидали, что же будет.

— Да?

— Это так ты привык отвечать комиссару?

Тео нахмурился. Марк нахмурился в ответ.

— Я не стану больше терпеть ваши выходки.

Тео перевел взгляд с обера на его подчиненных. Ларс смотрел на него с молчаливым вызовом, Бернар и Агнешка — с недоумением.

— Еще одно опоздание, и Инспектор получит отчет о том, что создавать отряд оборотней было плохой идеей. И вы отправитесь туда, откуда пришли.

Тео замолчал. Молчали и оборотни. Марк задумчиво что-то жевал, то ли щеку, то ли жвачку, сосредоточенно глядя на стол перед собой. Большие пальцы он расслабленно засунул за пояс джинсов, но по тому, как напрягались мышцы у него на плечах, было понятно его состояние.

Джейк, спектр посмертных эмоций которого ограничивался разными оттенками злости, выглядел сильно удивленным. Густаф, до сего момента считавший Тео непогрешимым, справедливым и благородным, смотрел перед собой, нервно потирая руки. Элис Бердников, руководитель айти-отдела, держала ладонь на сгибе его локтя и тоже ни на кого не смотрела.

— Это ясно? — наконец спросил Тео.

— Я вас услышал, — ответил Марк, демонстративно усаживаясь назад.

Голос у него был такой, будто бы заговорил каменный истукан на острове Пасхи, а не всегда эмоциональный оборотень.

Агнешка потянулась под столом и взяла обера за руку. Тот качнул головой, но Агнешка руку не убрала.

— Молодец, — Кристо кивнул и наконец-то развернулся к ним.

Тео кивнул тоже.

— Значит, продолжаем.

И Тео заговорил про опасность создания террористических организаций, о возможности возникновения которых им сообщили комиссары двоек. Он не успел еще договорить о необходимости срочного реагирования на код «один-ноль», когда открылась дверь.

На появившуюся в дверях цыганку все уставились с одинаковым недоумением, а Тео — еще и с раздражением.

— Прошу прощения, но у нас совещание, — сказал он. — Это касается только Третьего децерната.

— Я знаю, — коротко оборвала его Ружа и решительным шагом прошла через кабинет к комиссару, держа перед собой лист бумаги. — Теперь это касается и меня.

Тео вырвал у нее из рук лист бумаги и принялся читать. Кристо подошел ближе и заглянул ему через плечо. Ружа стояла, покачиваясь на мысках и перебирая кольца на пальцах. Почти все украшения вернулись к ней, и, несмотря на неласковый прием, цыганка чувствовала себя уверенно. Она только что разговаривала с Инспектором Третьего децерната и была предупреждена о том, что ее назначение может встретить сопротивление.

Тео поднял лист повыше и медленно, голосом ведущего вечерних новостей, зачитал:

— Мефрау Дуртдж Пыслару назначается комиссаром Третьего децерната взамен… Знаете что? — Тео повернулся к Руже, та подняла голову, выражая интерес. — Кристофер де Вард был и остается нашим комиссаром. До свидания.

Кристо усмехнулся.

Тео медленно и демонстративно порвал назначение Ружи на две части.

Тройки задержали дыхание. На их глазах Теодор Орд вел себя так, как не вел никогда и ни с кем. На их глазах, можно сказать, творилась история. И эта история им не нравилась.

— Ничего, — Ружа улыбнулась, и было сложно не заметить, насколько непросто это ей далось. — Это была копия.

И она похлопала себя по юбке, там, где должен был располагаться карман.

— Мое назначение вступает в силу послезавтра. До встречи.

Развернувшись на каблуках, она ушла, оставив после себя шлейф цветочного запаха, шелест юбки и отчетливый звук шагов.

— Свободны, — коротко сказал Тео.

Тройки потянулись на выход, недоумевающие и не понимающие, что же только что произошло. Им оставалось обсудить еще довольно много вопросов, но комиссар решил закончить планерку раньше, чем все ожидали.

— Ерунда, — сказал Кристо, кладя ладонь на плечо Тео. — Мы это переживем.

Матч был разгромным. Наверное, самым ужасным в истории Третьего децерната. Двойки выглядели уставшими и нервными, но это не помешало им собраться. Тройкам же постоянно чего-то не хватало: то нападающие мистическим образом оказывались в противоположной от атаки стороне, то вратарь не мог взять мяч там, где, казалось бы, он сам шел в руки. Но больше всего им не хватало хорошего тренера — обычно эту роль на себя брал Кристо, а сейчас — Тео. Из Тео, вновь ставшего довольным жизнью и улыбчивым, тренер был так себе. Да, вдохновляющий, но абсолютно не техничный.

И без него было бы, наверное, как-то проще.

После первого тайма совершенно выжатый Марк, положив голову на колени Бернару, лежал с закрытыми глазами и совершенно обреченным видом. Бернар выглядел не лучше: на его счету было три пропущенных мяча против одного забитого. Агнешка спешно переплетала косу, путая ее еще больше. Тео пытался хоть как-то замотивировать непривычно апатичного Ларса на более или менее удачную атаку, так как с Марком разговаривать было бессмысленно. В том, что касалось футбола, он никого не слушал.

Младшие маги из отдела криминалистики сидели кто на лавках, кто на полу. Один лежал, заливая в себя воду.

— Сглазили вас, что ли, — пробормотал Тео.

Перерыв закончился.

Двойки вместе со ставшей уже комиссаром троек Ружей вынесли их со счетом 5–2. Ружа отыграла этот матч в качестве полузащитника двоек, чем вызвала явную неприязнь со стороны Тео. Если не сказать больше — усугубила ситуацию.

Все бы ничего, но на середине второго тайма упал и больше не встал Ларс. То есть он пытался, конечно, махал руками и орал, что еще может играть и надрать задницу вон тому наглому защитнику, но медики были решительно против. Унести Ларс себя не дал и сам мрачно поковылял на трибуны.

И без того не самый удачный для троек матч после этого окончательно пошел по одному месту. Так что результат никого не удивил.

Тео воспринял это довольно легко. Он улыбался, общался с коллегами-двойками, не участвовавшими в матче, и даже не встретил свою команду в раздевалке. Нагнал только потом, на стоянке: символически потрепал по волосам очень странно на него посмотревшую Агнешку, похлопал по плечу Марка — но тот сбросил его руку и ушел вперед. Тео не расстроился.

Оборотни забились в одну машину, усадили на переднее сидение возмущенного и местами перебинтованного Ларса и уехали. Их грязная форма, из белой ставшая черно-зеленой, осталась валяться в раздевалке, как будто они планировали больше никогда не играть в футбол.

— В жизни я так хреново никому не проигрывал, — мрачно заметил Марк, пока джип выезжал с парковки.

Перед носом у их джипа пронесся одинокий велосипедист, заставив Бернара нажать на тормоз.