Так какого, спрашивается, запеченного тарантула происходило сейчас?

Ларса можно понять, пытался убедить себя Марк, закуривая вторую сигарету сразу же после первой. И совершенно невозможно понять Бернара, вот уже сколько лет грудью готового защищать своего напарника. Они не разговаривали уже больше недели. Марка это очень злило, как и молчаливое попустительство со стороны Агнешки. Все, что она сказала по этому поводу: «Не лезь, они сами разберутся».

У Марка слезились глаза от обильного сигаретного дыма, в котором купался Джейк, выбравшийся ради этого на крыльцо.

От мыслей, что придется возвращаться в логово, Марк даже расчихался. Ларс, за неимением возможности отправляться в патруль, будет смотреть очередной американский сериал, развалившись в бернаровом кресле, а Бернар, в свою очередь, самоотверженно уйдет сидеть в коридор.

Будь оно все неладно. Марк еще раз чихнул.

— У тебя что, аллергия? — едко поинтересовался Джейк, шумно вдыхая ничего не чувствующим носом.

— Ага, — мрачно поддакнул Марк. — На взрослых волков, которые ведут себя как человеческие девочки.

Джейк понимающе кивнул. Еще бы: в небольшом децернате слухи разносились со скоростью света. И о конфликте неразлучников знали все, даже не особенно интересующийся жизнью децерната призрак.

Мимо проплыла Агнешка, оставляя на весенней грязи отчетливые следы грубых ботинок. В походке ее тоже ничего женственного не было. И если бы не коса, Агнешку вполне можно было бы принять за мальчишку-подростка. Но Марк все равно посмотрел ей вслед и оглушительно свистнул.

Агнешка медленно обернулась, но, увидев обера, смягчилась. Настолько, насколько вышло: выражение лица у нее при этом практически не изменилось.

— Чего? — хмуро спросила она.

Марк затушил едва прикуренную сигарету, махнул недовольно скривившемуся Джейку и подошел к Агнешке. Остановился совсем близко, так, что ей пришлось поднять голову, чтобы изобразить немой (и, похоже, не совсем цензурный) вопрос.

— Тебе не кажется, — поинтересовался Марк, — что в логове вот уже пару дней воняет кошатиной?

И сам удивился результату. Агнешка сжала зубы и отвела взгляд, прежде чем шумно вдохнуть воздух и ответить:

— Нет.

— Это здесь нет, — согласился Марк. — А в логове-то воняет.

Он наклонился к волосам Агнешки и тоже вдохнул. Пушистые волосы защекотали нос, и Марк оглушительно чихнул.

— Правильно, джентльмен, закидай девушку соплями, — сварливо пробурчал Джейк, исчезая в стене.

Марк потер нос рукавом, шмыгнул и возложил эту же руку на плечо Агнешке. Та покачала головой и ничего не сказала. Вместе они вошли в управление.

— Ты мне скажи, я же могила, — доверительно прошептал Марк, наклоняясь к уху Агнешки. — Я же чувствую, чем пахнет. Ты что, завела себе кота на стороне?

— Не кота, — мрачно ответила Агнешка. — Кошку. И не на стороне. А дома.

— Ко-ошку-у? — с интересом протянул Марк.

Агнешка скривилась.

— Шуточки у вас, обер… Соседка кошку с улицы домой притащила. Что я, выкину ее, что ли?

— А чего и не выкинуть? И кошку вместе с ней.

Агнешка хмыкнула, оценив шутку.

— Тогда с квартиры придется съезжать. Да и она мне нравится.

— Соседка или квартира?

— Дурацкая привычка цепляться к словам, Марк, — Агнешка спихнула с плеча его руку и первой нырнула в приоткрытую дверь логова.

Марк еще раз оглушительно чихнул, закрывая рот и нос рукавом куртки. Бернар, сидевший с электронной книгой в коридоре, как и ожидал Марк, негромко сказал ему: «Будь здоров», — и Марк решил приземлиться раньше. Он упал рядом с Бернаром на стул и вытянул ноги. Тот совсем скоро перестал делать вид, что читает, и повернулся к оберу.

— У меня аллергия на кошек, — пожаловался Марк. — А соседка Агнешки притащила к ним домой кошку.

— Пройдет, — философски ответил Бернар, и Марк был с ним, в общем-то, согласен.

Он вытянул из рук подчиненного электронную книгу, повертел ее в руках, включил-выключил и только после этого спросил:

— Что это было, Берн?

Бернар ответил не сразу, задумался, видимо, очень быстро поняв, о чем идет речь. Он пожевал губу немного детским жестом, потрогал ее кончиком языка и честно ответил:

— А хрен бы его знал. Сам в шоке.

Ссора неразлучников на некоторое время заняла первое место в топе децернатовских сплетен, но очень скоро снова стала проблемой исключительно отряда оборотней: у всех остальных хватало головной боли и без этого.

Даже Тео, который в любое другое время немедленно принялся бы за дело, чтобы вернуть в любимый децернат прежнюю атмосферу, казалось, совершенно не беспокоился об этом. Он был слишком занят налаживанием (со знаком «минус») отношений с комиссаром Пыслару. И этот конфликт тоже не остался без внимания его — и теперь и ее тоже — подчиненных.

Сложно не замечать конфликт начальства, особенно когда один из представителей этого самого начальства вылетает из кабинета, хлопнув дверью так, что сотрясаются древние стены, и проносится через весь децернат, оставляя после себя аромат тюльпанов и шелест юбок.

Ружа промчалась по коридору, едва не столкнувшись с Густафом, заворачивающим в кабинет айтишников. Стажер поприветствовал ее, на что получил лишь злой кивок.

— Как думаешь, у них наладится? — спросил Густаф у Элис, проходя в ее кабинет и присаживаясь на край стола.

Элис набрала строчку кода до конца и только после этого подняла голову.

— Не знаю, — сказала она спокойно. — Тео умен, он должен понимать, что это в интересах всего децерната. Тем более, что комиссар Пыслару действительно заслужила этот пост. Инспектор упоминал, что спасти ван Кельца удалось только благодаря ей.

— Не целиком, правда, — задумчиво сказал Густаф и вздохнул. — Эх, жаль, что меня там не было!

Элис нахмурилась и резко ответила:

— Ты стажер и не имеешь права принимать участие в операциях такой… Ммм, как это будет? Severity.

В Маардам Элис переехала совсем недавно и еще не очень хорошо говорила на нижнеземельном, то и дело запинаясь и вставляя слова на языке Заокеанского Союза.

— Степени критичности, — подсказал Густаф и снова вздохнул. — Да, знаю. И в первый год службы вряд ли получу такое право.

— Рвешься в бой? — Элис пожевала губами. — Понимаю.

На мониторе замигало ярко-желтое окошко таймера, по которому Элис делала перерывы: сорок пять минут работы, пятнадцать минут отдыха. Перекур каждые два часа. Она щелкнула мышкой и потянулась, откинувшись на спинку кресла. Густаф немедленно забыл о своих печалях и приобрел очень суровый вид.

— Никотин на голодный желудок вреден, — голосом Джейка Галенкафа сказал он. — Ты завтракала?

— Кофе, — Элис подняла руки, предваряя возмущение Густафа. — Много работы сейчас, сам понимаешь. Надо выяснить личности всех ведьм. А после того, что с ними сделал Тео, там сложно даже количество установить, не говоря уж об identity.

— Это тоже будет «личность», — сказал Густаф и, выпуская Элис, поднялся с краешка стола, на котором сидел. — А двойки не помогают?

— Они дали мне доступ к своим досье и пообещали помощь криминалистов, но… — Элис пожала плечами и, проходя мимо Густафа, мимоходом погладила его по руке. — У них сейчас тоже проблем по горло — объявился какой-то серийный маньяк.

— Маньяк? — Густаф навострил уши и последовал за ней в сторону курилки. — Что за маньяк?

— Еще неизвестно, маньяк или нет, — сумрачно ответила Элис. — Пока они делятся информацией очень неохотно, потому что данных мало. Но одно могу сказать точно. Не ходи по улицам в одиночку.

— Ты обо мне заботишься?

Густаф обогнал ее, повернулся и пошел спиной вперед, глядя на Элис с широчайшей улыбкой.

— Это чудовищно мило.

— Есть подозрения, что маньяк нападает только на магов, — сказала Элис и придержала Густафа за рукав, чтобы он не врезался в спешащую по коридору им на встречу Элеонору Галенкаф, вдову Джейка Галенкафа.

Хотя на того, кто посмел назвать ее вдовой, фрау Галенкаф обратила бы полный презрения и недоумения взор. Как это, ее, женщину, счастливую в браке, назвать вдовой? Возмутительно!