Для подачи воды в Москву построили подземную галерею. В долине реки Яузы, на Погонно-Лосином острове, над бьющими из земли ключами были сооружены бассейны из кирпича. Первоначально было построено 28 таких бассейнов, несколько позднее еще 15. От бассейнов вода отводилась к кирпичной галерее шириной и высотой около метра. Через каждые 200 м на ней были устроены смотровые колодцы, чтобы можно было следить за ее исправностью и чистить. Длина галереи по тем временам была необычайно большой — около 20 верст (16 км). Далее через глубокую долину Яузы по Ростокинскому акведуку (каменному водопроводному мосту близ деревни Ростокино), который сохранился до наших дней, вода подавалась в район Сухаревской и Самотечной площадей. В конце водовода на Трубной площади и на Неглинке были сооружены фонтаны для разбора воды.
В 1783 году техническое руководство строительством было возложено на инженера Герарда. Строительство Мытищинского водопровода продолжалось 25 лет, и 28 октября 1804 года он был открыт.
Проектная мощность первого Мытищинского водопровода составляла 3,5 тыс. кубометров в сутки, фактическая подача была значительно ниже. Всего на его строительство было затрачено более 1 млн. 600 тыс. рублей. Недаром народ назвал Ростокинский акведук Миллионным мостом.
Чистая вода Мытищинского водопровода стала подлинным спасением для столицы, но город рос быстро, и рост населения явно опережал технические возможности системы. Водопровод четыре раза — в 1830, 1853, 1892 и 1904-м годах подвергался модернизации. Самотечную систему сменила водонапорная, были сооружены мощные насосные станции (здание которых до сих пор могут видеть москвичи на Новоалексеевской улице), водонапорные башни. Кирпичные водоводные галереи были заменены чугунными трубопроводами, Производительность системы возросла с 3,5 до 43 тысяч кубометров воды в сутки или в русских мерах измерения — 2,5 миллиона ведер воды.
Но и этого количества городу, чье население к рубежу столетий превысило миллион человек, было уже не достаточно. В целях сбережения здоровья горожан, городская дума поставила вопрос о строительстве системы канализации, для чего требовалось еще больше увеличить мощность водопровода.
В 1901 году по проекту выдающегося русского инженера Николая Петровича Зимина
[*]
началось строительство нового Москворецкого водопровода. Его водозаборная станция располагалась рядом с подмосковным селом Рублево. Здесь были построены очистные сооружения и насосы, которые накачивали воду в огромный резервуар, находящийся на Воробьевых горах, откуда она самотеком поступала в городскую сеть. Мощность Рублевского водопровода составляла 7 миллионов ведер воды в сутки, с возможностью расширения до 14 миллионов ведер. Последняя цифра была обусловлена объемом воды в реке, при ее превышении город рисковал осушить реку полностью.[ *Имя Николая Петровича Зимина незаслуженно забыто нашими современниками. Скажем о нем несколько слов. Он родился на севере Вологодской губернии в Кириллове в 1849 году. В 1873-м с отличием оканчивает Императорское Московское техническое училище. По его проекту и под его руководством проходила модернизация и строительство новых ветвей Мытищинского водопровода. Именно он в 1895 году поставил вопрос о необходимости строительства в Москве новой водопроводной системы с забором воды из Москва-реки, именно ему городская дума поручила строительство Рублевского водопровода.
Николай Петрович проектировал водопроводы в Царицыне, Самаре, Рыбинске, Тобольске, Тамбове и Шуе, на Всероссийской выставке в Нижнем Новгороде. По его проектам напор воды в водопроводе в случае пожара можно было быстро увеличить - либо водоподъемными машинами, либо подключением к сети труб резервуара, находящегося на более высоком уровне. Подача воды для хозяйственных целей при этом прекращалась. Водопровод вместо хозяйственной выполнял противопожарную функцию. Воду брали из ближайших пожарных кранов, установленных на водопроводной сети. После окончания пожара запорные вентили вновь пропускали воду в дома.
Такой же проект был предложен Н.П. Зиминым и для водопровода Перми, строительство которого началось в 1905 г. Для хозяйственно-питьевых нужд вода забиралась из реки Светлой, в противопожарных целях воду предполагалось брать из р. Камы.
Пермские газеты пели оды инженеру:
Теперь мы можем возгордиться,
Что нам придется породниться
Посредством Зимина с самой
Первопрестольною Москвой!
Ведь если новых осложнений
Уж не увидим мы вперед,
Тогда один и тот же гений
Водопровод наш проведет.
Помимо инженерной Николай Петрович активно занимался и общественной деятельностью. По его инициативе проводились Российские Водопроводные съезды , на которых инженеры и представители городских властей обсуждали важные для отрасли решения.
Выдающийся инженер скончался в 1909 году, в возрасте 60 лет. К нашему стыду, ни в Москве, ни в Перми нет не то что улицы, но даже хотя бы памятной доски в его честь.
(Подробнее о Н.П. Зимине см. Стяжкова Л.B. О воде все мысли и дела. Водоснабжение и санитарная техника №6 2010. С. 69).]
Изданный в 1917 году путеводитель «По Москве» отмечал — «в настоящее время городское управление занято вопросом об изыскании новых источников водоснабжения, так как в скором времени дебет Москворецкого водопровода достигнет 14 милл. вед. воды в сутки, а превышать эту норму будет нельзя, чтобы не обезводить реку»{21}.
Неизвестно, какое решение смогли бы найти городские власти, ибо в том же 1917 году они были уничтожены революцией. Хотя новая власть и называла себя народной, но в первую очередь она уничтожала именно структуры местного самоуправления, которые и представляли волю того самого народа. Но советская власть считала, что волю народа могут представлять только передовые отряды рабочего класса, т.е. члены коммунистической партии, поэтому никаких шансов всесословным органам самоуправления не оставила.
12 марта 1918 года в Москву из Петрограда перебирается большевистское правительство, и это сразу же кардинально меняет характер жизни города. В советской системе государственного устройства не было намека на местное самоуправление. Реальная власть принадлежала не декоративным советам, а партийным комитетам, члены которых были связаны жесткой партийной дисциплиной. Руководство московского комитета партии, как правило, возглавлял коммунист в ранге члена или кандидата в члены политбюро, т.е. одновременно входивший в состав высшего политического руководства страны. Конечно, и в Российской империи пост генерал-губернатора столицы занимали люди, пользующиеся доверием Государя, а иногда и члены императорской фамилии, но при этом система городского самоуправления существовала параллельно с администрацией и сама решала многие проблемы города. В Советском Союзе руководство столицы было жестко подчинено центральной власти, а потому практически не имело собственной точки зрения на развитие города. Связь с местным населением была весьма условной. Достаточно сказать, что в период с 1921 по 1945 год ни один из первых секретарей МГК не был уроженцем Москвы.
Другим следствием событий 1918 года стал резкий рост численности населения столицы. Первым стимулом к нему стало сосредоточение здесь новых органов партийной и советской власти. Новый политический строй породил небывалый по численности управленческий аппарат. Его задачей теперь было не регулирование, а непосредственное управление всей экономической и политической жизнью страны. Если в 1914 году управленческий аппарат Российской империи насчитывал порядка 300 тыс. чиновников и служащих, то уже в 1919 году, несмотря на отпадение огромных территорий и сокращение населения, только в 33 губерниях Центральной России насчитывалось 2 миллиона 360 тысяч средних и высших государственных служащих{22}, и значительная их часть была сконцентрирована в Москве.