Автор статьи в «Международном медицинском вестнике» (Medical World News) от 21 марта 1969 года отметил, что исследования экстрасенсорного восприятия, похоже, «скоро станут достойны признания официальной науки, в котором исследователям психических явлений было отказано с момента основания в 1882 году в Кембридже Британского общества исследования психических феноменов».

Уильям Бондюран (William M. Bondurant), директор Фонда им. Мэри Рэйнольд Бэбок из Северной Каролины, объясняя свое решение выделить Бакстеру десять тысяч долларов на продолжение исследований, заявил: «Его эксперименты указывают на возможность существования глубинной связи между всеми живыми существами, связи, выходящей за пределы известных нам законов физики. Подобная проблема достойна изучения».

На выделенные средства Бакстер приобрел более дорогое оборудование, включая электрокардиографы и электроэнцефалографы. Эти приборы, обычно использующиеся для измерения электрических сигналов сердца и мозга, имеют по сравнению с гальванометром большое преимущество: они не пропускают через растение ток, а только записывают изменения их электрического потенциала. Кардиограф оказался более чувствительным, чем гальванометр, энцефалограф — в десять раз чувствительнее кардиографа.

По счастливой случайности перед Бакстером открылась целая новая область исследований. Однажды вечером он собирался скормить сырое яйцо своему доберман-пинчеру и заметил, что одно из подключенных к полиграфу растений бурно отреагировало, когда он разбил скорлупу яйца. На следующий день произошло то же самое. Бакстеру стало интересно, что может чувствовать яйцо. Он подключил к нему гальванометр и погрузился в новые исследования.

Бакстер сделал девятичасовую запись сигналов яйца. Они соответствовали ритму сердцебиения четырехдневного зародыша курицы, 160–170 ударов в минуту. Но было здесь одно «но»: это яйцо не было оплодотворенным. Тогда Бакстер разбил его и провел тщательное исследование. К его изумлению, в яйце отсутствовала какая бы то ни было система циркуляции жидкости, которая могла бы объяснить наблюдаемую пульсацию. Похоже, Бакстер наткнулся на какую-то полевую, а не физическую, структуру, малоизвестную современной науке.

Пожалуй, единственным до Бакстера исследователем в этой области был профессор медицинского факультета Йельского университета Гэрольд Сакстон Бурр (Harold Saxton Burr), который в 1930–1940-х годах провел удивительные исследования энергетических полей, окружающих растения, человека и даже отдельные клетки. Исследования Бурра только сегодня получают должное признание.

Бакстер временно приостановил опыты с растениями и посвятил себя исследованию нового явления, обнаруженного в яйце. Эти исследования имеют огромное значение для понимания происхождения жизни, и о них можно было бы написать отдельную книгу[1].

Пока Бакстер проводил свои эксперименты на востоке США, одного очень занятого ученого-химика по имени Марсел Вогель (Marcel Vogel), работающего в IBM в Лос Гатос, штат Калифорния, любезно попросили прочитать курс лекций о «творчестве» для инженеров и ученых компании. Вогель всерьез принялся за дело, и лишь тогда по-настоящему понял, насколько широко это понятие. В его голове постоянно вертелись вопросы: «Что такое творчество? Кого можно назвать человеком творческим?» В поиске ответов, Вогель, многие годы учившийся на священника-францисканца, набросал основные тезисы для двенадцати двухчасовых семинаров по творчеству. Он надеялся, что его лекции произведут фурор среди слушателей.

Сам Вогель еще в детстве познал, что такое творчество. Ему захотелось узнать, почему светятся светлячки и некоторые виды червей. Покопавшись в библиотеках, он так и не нашел исчерпывающей информации о люминесценции. Тогда он объявил своей матери, что справится сам, да еще напишет об этом книгу. И что же, десять лет спустя, Вогель и Питер Прингшейм (Peter Pringsheim) из Университета Чикаго опубликовали книгу «Люминесценция в твердых и жидких средах и ее практическое применение» (Luminescence in Liquids and Solids and Solids and Their Practical Application). Еще через два года Вогель открыл корпорацию «Люминесценция Вогеля» (Vogel Luminescence) в Сан-Франциско, которая стала лидером в этой области. За пятнадцать лет компания Вогеля внедрила ряд новшеств: красный цвет, видимый на экране черно-белого телевизора; флуоресцентные карандаши; яркие этикетки для ядохимикатов; составы, попадающие в мочу грызунов, и позволяющие отследить скрытые места их обитания в подвалах, канализациях и развалинах; психоделические краски, столь популярные среди участников движения Нью Эйдж.

В середине 1950-х годов Вогелю наскучила рутина управления своей корпорацией, и в один прекрасный день он ее продал и устроился на работу в компанию IBM. Там ему предоставилась возможность полностью посвятить себя научноприкладным исследованиям. Он с головой погрузился в изучение магнетизма, колдовал над оптико-электрическими приборами и жидкими кристаллами; патентовал важные изобретения, связанные с хранением компьютерной информации. Вскоре стены его дома были увешаны дипломами и наградами.

Кульминацией курса лекций, который Вогель читал для сотрудников IBM, стала принесенная одним из слушателей статья Бакстера «Есть ли эмоции у растений?» (Do Plants Have Emotions?), опубликованная в журнале «Арго» (Argosy). Эта статья перевернула представления Вогеля о творчестве. Правда, вначале он чуть было не выбросил журнал в мусорное ведро, посчитав Бакстера очередным шарлатаном, на которого не стоит даже обращать внимания. Но мысль о том, что растения способны чувствовать, крепко засела в его голове. Через пару дней Вогель внимательно перечитал статью и остался о Бакстере весьма хорошего мнения.

Статья, прочитанная вслух слушателям семинара, вызвала не только насмешки, но и любопытство. Пока студенты шумно обменивались впечатлениями от услышанного, Вогель уже твердо решил начать эксперименты с растениями. В тот же вечер один из слушателей рассказал Вогелю о том, что в последнем номере журнала «Популярная электроника» (Popular Electronics) упоминаются опыты Бакстера и приведена электрическая схема некоего прибора под названием «психоанализатор», улавливающего и усиливающего реакции растений. Собрать такой прибор стоило всего 25 долларов.

Вогель разделил своих студентов на три группы и дал им задание повторить опыты Бакстера, но ни одна группа не добилась положительного результата. Сам же Вогель оказался более удачливым, и он смог повторить некоторые результаты экспериментов Бакстера. Он продемонстрировал слушателям, как растения предчувствуют, что им оторвут листья и тревожатся при одной только угрозе сожжения или выдергивания с корнем. Эта угроза вызывает у них даже больше беспокойства, чем реальное вырывание, сожжение или повреждение. Но странно: почему же никто, кроме него, не смог повторить этот эксперимент? В детстве Вогель интересовался всем, что связано с работой человеческого сознания. Он проштудировал немало литературы о магии, спиритизме и гипнозе, и еще подростком давал публичные сеансы гипноза.

Особенно его поразили: теория Месмера (Mesmer) о вселенском эфире, равновесие которого обеспечивает здоровье, а нарушение равновесия вызывает болезнь; идеи Куе (Coue) о самовнушении, при помощи которого можно устранить боль при родах и улучшить самочувствие; упоминания различных авторов о «психической энергии», о которой одним из первых заговорил Карл Юнг (Carl Jung), утверждавший, что она не только отличается от физической энергии, но даже имеет другую природу.

Если «психическая энергия» существует, рассуждал Вогель, то ее, как и другие виды энергии, можно накапливать и хранить. Но как и в чем? Вогель разглядывал химические реактивы на полках своей лаборатории в IBM и прикидывал, какой из них подойдет для хранения этого вида энергии.