Артем пошатываясь поднялся на ноги. Пустой человек тоже встал.

«Я ему две пули успел засадить. — Подумал Артем, увидев два пятна расплывающихся на груди человека. — В легкие и в область сердца. Должно же это когда-то подействовать? У всего же есть предел…».

Человек шагнул к нему.

«Неудачно откатился, — Артем лихорадочно осматривался — Теперь он зажал меня в углу…».

Человек снова метнулся вперед. Артем выдал встречный справа. Он хотел двойку, но левая рука после того удара по плечу не давала ни чистого движения, ни силы, и даже согнуться нормально не смогла… Голова человека от удара склонилась к плечу, но это никак не помешало ему схватить Артема и вмазать коленом снизу. Артем успел развернуть корпус, защитив потенциальных потомков, и тем самым принял удар на бедро, — его подбросило, — бедро ушло в анестезию. Человек схватил его за грудки, впечатал в угол, начисто выбив из легких воздух, и опять замахнулся для своего пушечного удара.

«Все», — подумал Артем.

Но человек почему-то помедлил. И когда начал опускать свой чугунный кулак, движение развалилось на отдельные фазы, то быстрее, то медленнее. Удара не получилось, — вышел толчок. Человек дернулся, снова отвел руку для удара, и не опуская пустых глаз с Артема, начал оседать на колени, а потом заваливаться назад. Наконец-то в споре находящегося под гипнозом сознания, и тела, победила грубая материя. Сознание выжало из оболочки все что могло. И тело дало все что еще могло дать, — с пулей в сердце. Обычный человек при повреждении главного кровеносного мотора, при хорошей мотивации может совершать действия еще около шести секунд. Противник Артема в своем трансе действовал гораздо дольше…

Человек заваливался назад, и своей тяжестью увлекал за собой Артема, потому что левой рукой все так же продолжал сжимать его куртку. Артем пытался отцепить его, но тот держался мертвой хваткой. Пусти… Бормотал Артем с трудом удерживаясь на ногах, и по одному разжимая пальцы покойника. Почему-то ему очень важным казалось не упасть именно сейчас. Пусти…

Он наконец отцепил мертвеца. Все-таки упал на четвереньки. Поднялся, и придерживая левое плечо заковылял к выходу, навстречу свету.

Он уходил от базы относительно налегке. С собой Артем нес только свои травмы. Чемодан с вирусом, который Артем, нашел на поле, он с собой не взял. Воспользовался кодом, который дал перед смертью генерал —…05485635…..папиллярный идентификатор не включен, открыть сможет любой… Как только он открыл чемодан, дисплей в его левой части пробудился, выдал карту мира, и услужливо предложил красивым женским голосом: — «введите область предполагаемого поражения». Ему стало не по себе. — Джин запечатанный в бутылке. Любому, кто его откроет, он предложит в награду убить столько людей на планете, сколько захочется… Других желаний, компьютерный джин исполнять не умел. Он даже не знал, что бывают другие желания.

Чемодан Артем сбросил обратно в шахту запасного выхода. Удар о дно был гулкий. Он затворил люк запасного выхода, и выскочив из подвала здания, хромая побежал к выходу с базы. До самоликвидации подземного комплекса, оставалось три минуты. Он не успел добежать до КПП, когда земля за спиной задрожала, вздыбилась волной а потом начала проседать. Оглянувшись, он увидел, как трещат и обваливаются бетонные коробки зданий, как сминается металл потерявших остойчивость ангаров, и как расходятся краями плиты взлетной полосы.

Вот и все. Нет ни вируса, ни породившего его места, ни ответственных за это людей. Впрочем… Где-то были ведущие ученые, люди одной с генералом веры, которых он вывез с базы когда они закончили свою работу. Они уже разъехались по разным местам, и получат деньги, которые со счета генерала, в соответствии с его распоряжениями автоматически поступят на их счета. Они будут жить в тихих укромных местах, подальше от США, и ждать, когда же на эту страну обрушится созданная ими новая египетская казнь. Хотелось верить, что они никогда не соберутся вновь.

Артем, как и всякий нормальный человек, испугался вируса. Но сбросил его вниз по другой причине. Слишком велик был риск, что его, уходящего по степи, застигнут летящие сюда американские вертолеты, когда начнут прочесывать местность. Риск захвата вируса нужно было исключить любыми путями. И он исключил.

Генерал перед смертью предложил ему план, как убраться с базы. Одеть одежду мертвого араба, — с тем что бы порадовать наблюдающих со спутника, — и улететь на его самолете. Пока бы наблюдатели разобрались, куда взял курс самолет, может быть бы и вышло… Проблема в том, что он не умел управлять самолетом, а Глеб с Сабиром скорее всего были уже слишком далеко. Да и после того как у него забрали всю экипировку вместе с радиостанцией, он мог связаться с ними только по рации наемников. Но это пришлось бы сделать на резервном открытом канале, и тогда затея с мимикрией теряла всякий смысл.

Он не хотел знать, какое бы принял решение, если бы над ним не висела угроза преследования. Ведь тогда, его долг бы был доставить чемодан в безопасное место, с тем, что бы после переправить на родину. А уж там… В любой стране найдутся люди готовые «принять непростое решение»… «взять на себя ответственность за судьбу нации»… «действовать ради общих интересов»…

Да, Артем не знал, как бы он поступил, будь у него выбор без риска: — уничтожить чемодан, или унести его с собой. Но точно знал, — он чертовски рад, что ему не пришлось выбирать. С него было довольно, что вирус не попал в руки к другим. Сегодня он честно отработал хотя бы часть того, ради чего государство его учило и тренировало.

Он шел туда, откуда прошедшей ночью стартовал на дельтаплане. Конечно, Глеб и Сабир уже давно покинули это место, — он бы и сам так сделал. Но скорее всего они оставили для него «закладку» с самым необходимым. Вода, пища, оружие, маскировочная накидка… Последнее чем они могли помочь своему товарищу. Если он успеет добраться до закладки, его шансы спрятаться от вертолетов, и шансы на благополучный поход по степи резко увеличатся. Если не успеет…

Пару раз ему слышался за спиной рокот движков, он оборачивался но ничего не видел. Возможно, ему просто чудилось. После того как его обработал человек в генераторной, он был не в самой лучшей форме. И лечебным словом воспользоваться было нельзя. Для этого нужно спать, а ему сейчас необходимо двигаться.

Даже если ему удаться избежать вертолетов, и уйти… У него будет сложное время. Он уничтожил потенциальную угрозу. Но был плен. Значит будет много рапортов и дознаний. И все же он смотрел в будущее с оптимизмом. Тяжелое завтра не так пугает, если ты был на пороге того, что для тебя это завтра может не наступить вообще. Те кто хоть раз смотрел в глаза смерти, знают эту нехитрую истину.

Предстоял долгий и тяжелый путь, если он сумеет уйти отсюда незамеченным. Или очень короткий, если его все-таки найдут вертолеты.

Ему хотелось верить в долгий путь.