Когда Эккарт подошел ближе к человеку, держащему ее за руку, Шапка уже знала, что будет. Слишком уж часто видела его характерную улыбку собственника. Качок, преградивший ему дорогу, отлетел прочь как старая кукла, которая перестает интересовать ребенка. Высокий мужик, стоявший справа, отброшенный твердой рукой оборотня, скрылся в противоположном направлении, затерявшись в кустах. Девушка могла бы поспорить, что идиот, держащий ее за руку, думает, будто его дружки разбираются с Эккартом. Наивный…

Фир подавила улыбку и посмотрела лысому мужику, который прицепился к рукаву ее пальто, как клещ, прямо в глаза. Бледно-голубые озерца чистого испуга. Сама собой по лицу снова расплылась широкая ухмылка, показывая белые длинные зубы, и еще больше пугая человека напротив.

Девушка резко повернулась, вырывая руку и заставляя лысого чуть пригнуться. И с разворота ударила его ногой точно в голову. Мужик отлетел к бордюру, оставшись лежать бесформенной кучкой плоти. А Фир тот час же попала в объятия оборотня.

– Он тебя не поранил? – Эккарт так крепко прижал девушку к себе, что она щекой ощущала рокот голоса в его груди.

– Нет, – мягко сказала она, – все хорошо.

Оборотень облегченно выдохнул, теплым дыханием взметнув прядку на макушке Фир. Но вдруг резко развернулся, не выпуская из рук свою драгоценную ношу. И охнул, начиная оседать вниз. Девушка непонимающе отстранилась и заметила рукоятку ножа, торчащую в боку Эккарта.

***

Макс знал, что вылезти из кустов было бы плохой идеей. Поэтому там и остался. Димон же такой соображалкой не отличился, поэтому понесся назад. И пока тот здоровый мужик обнимал свою бабу, которая, кстати, уложила Серого с ноги, воткнул в него свой охотничий нож. Прямо в бок, хотя целился в девку. Блондин начал оседать на землю. Его партнерша непонимающе отстранилась, открыв шире свои странные глаза. Потом заметила рукоять, торчащую из тела.

Макс действительно испугался того, как рычал тот мужик. Но звук, который издала девка, был просто за пределами ночных кошмаров. Возможно, даже не сам звук, а нечто за пределами понимания, рожденное его глубинными страхами. Тем, что он не понимал и не поймет никогда… По ноге потекло что-то мокрое и теплое, но он мог только пятиться назад, пока не уткнулся спиной в дерево. Не отрывая взгляда от этой твари… кем бы она ни была.

Тем временем девка уже стояла возле нападавшего, держа его за шею. В воздухе. На вытянутой руке. И что-то быстро говорила на иностранном языке с гортанной интонацией. Потом отбросила его и подбежала к блондину, стоящему на коленях. Ужас исчез, будто его стерли мокрой губкой, оставив липкие подтеки страха. До Макса долетел ее нежный щебет, поразительно отличающийся от того, как она говорила с Димоном. Промелькнули слова «выдерну» и «позже».

Блондин кивнул и поднял правую руку. Девка схватилась за рукоятку ножа, торчащую у него из бока, и резко дернула в сторону, обнажив запачканное в крови лезвие. Внимательно осмотрела и резко отбросила в сторону Макса. Нож звякнул, и глубоко застрял в дереве, к которому он прижался. Как она осматривала рану блондина, Макс уже не заметил. Потому что валялся на земле в глубоком обмороке и луже собственной мочи.

***

Не будь ему так больно, Эккарт бы рассмеялся от иронии этой ситуации. Его, великого воина, Левую Руку Богини, ранил человек. И оборотень пока не решил, извиняло ли его то, что он расслабился, думая, что опасность миновала. Заботясь о своей Geliebte, он должен был проявить больше собранности. А теперь Фир пришлось вести его к машине, где была аптечка, и можно было хоть как-то обработать рану до полного заживления.

– Немедленно прекрати думать о всякой ерунде! – Потребовала Фир из-под его левой руки. Она помогала ему идти, хотя легко могла унести на плече. Но, возможно, из-за разницы в росте ей все же было бы неудобно. – Когда ты молчишь, я прекрасно представляю, о чем ты задумался!

– И о чем же? – С улыбкой спросил оборотень.

– Например, о том, что позволил человеку себя ранить, – отрезала она, усаживая его на широкое заднее сидение внедорожника, припаркованного возле входа в парк, прямо напротив ярко освещенной фонарями улицы. – Хотя я виновата не меньше. Мне тоже нужно было следить за обстановкой.

Эккарт облокотился на спинку сидения. Потом чуть отклонился, пока Ллариг снимала с него плащ и тонкий свитер, чтобы добраться до раны.

– Так я и думала, – через какое-то время заявила она, – ничего важного не задето.

– Знаешь, я рад, что тебя не ранили, – прошептал он в ответ. – Лучше уж я, чем ты.

– Лучше, если никто из нас, – сверкнула Фир глазами. – Но если бы этот урод задел что-то важное, то не отделался бы просто закрытым переломом. Наверное, это была бы лоботомия.

Она закрепила марлевую повязку на торсе Эккарта, стянув эластичными бинтами, при этом проигнорировав застенчивое хихиканье парочки подростков, проходивших мимо. Оборотень знал, что они подумали, по запаху сексуального возбуждения, исходящему от этих двоих. Но ему тоже было глубоко плевать. Наконец Ллариг выпрямилась и поцеловала оборотня в лоб.

– Завтра вечером будет только маленький шрам, – произнесла она, скорее убеждая себя, чем Эккарта. Потом достала из багажника одеяло и плотно укутала оборотня, набросив его плащ сверху. – Спи, Аnsa. Я позабочусь о своем мужчине. Разбужу тебя, когда приедем.

Глава 2

Фир вела машину аккуратно, выхватывая цепким взглядом детали обстановки. Время от времени женщина поворачивалась назад, проверить спящего оборотня. Ей было не впервой следить за ним после ранения, поэтому Ллариг ждала озноба, который вскоре охватил тело Эккарта. Это означало, что его животная сущность почти взяла верх над человеческой и теперь усердно залечивает рану. К тому времени когда, наконец, показался трехэтажный дом, принадлежащий частной компании «Лагуз» – как значилось в документах, а на деле Ану – последней истинной Жрице, оборотня уже била крупная дрожь.

Ану не нравилось жить в центре, хотя именно оттуда было удобнее всего управлять делами. Основаниями к переезду послужил разрастающийся город. Посоветовавшись, жители дома решили переехать чуть подальше, купив жилище в одном из спальных районов. Поэтому совсем недавно на выкупленной в собственность земле был построен новый особняк. Подходящее место искали долго, перерыв многочисленные риэлтерские и частные предложения, а нашли случайно, когда Фир с Эккартом поехали по делам в Дом Оборотней, находящийся за городом. Теперь, через год, прошедший после переезда, когда вся колдовская энергия была перенесена в их новое жилище, а сам особняк магически расширен, Фир признавала слова Жрицы, о том, что на новом месте будет лучше.

Места стало больше. Не внутри – комнат было предостаточно и в старом доме, ведь магия не делает различий между пространствами, она их просто расширяет. Стало намного просторнее снаружи – вокруг была скуплена земля, на которой Ану решила разбить сад. Благодаря охранным заклинаниям окрестные жители не приближались к территории, вызывающей чувство тревоги и ужаса. Что очень устраивало жителей дома и их гостей.

Фир въехала на территорию подземной стоянки, находящейся под особняком. Это было не единственное новшество, которое она одобряла. В старом доме машины ставить было негде, что очень раздражало почти всех его обитателей, а тут отстроили подземный гараж на десять машин.

Ллариг припарковалась, вышла. Подошла к задней двери внедорожника и открыв ее, убрала волосы со лба оборотня. Эккарт отреагировал на прикосновение кривоватой полуулыбкой. Ему было больно.

– Мы приехали, – мягко произнесла девушка. – Давай, я помогу тебе подняться наверх.

Их общая комната находилась на втором этаже особняка, прямо напротив лестницы, ведущей вниз. Их обоих устраивало такое расположение по одной простой причине: охрана, мимо которой никто не пройдет незамеченным – вот кем они были в этом доме. Сохранение жизни Жрицы было важнейшей задачей, с которой они отлично справлялись уже много веков.