— О, Кира! Уже переоделась? — вместо ответа сказал Рокот. — Просим к столу.

— Это… что? — спросила я, не торопясь принять приглашение.

— Это шым, — объяснил Рокот. — Птица, просто в ощипанном виде похожа на грызуна.

Ага… Ну ладно, можно рискнуть. Кстати, не так уж этот шым оказался плох, чем-то на индейку похож.

— Бэ, — между мной и Степаном к еде потянулась любопытная голова Хулигана. Парень щелкнул его по носу, но козел оказался не обидчивый, и уйти не подумал.

— Бэ, — требовательно повторил он, потрясая маленькой бородкой.

— Зачем всюду таскать с собой козла? — спросила я, отодвигаясь от рогатого попрошайки.

— Нутыть… — почесал макушку парень. — Подрастет, молоко будет.

— Козлы не дают молоко, — фыркнула я, чем повергла парня в недоумение. Кажется, такая мысль ему не приходила. Хотя, козлик и в самом деле молодой, что неплохо — будь он взрослым большим козлом, проблемы возросли бы пропорционально размеру его рогов.

— Он его по пути в Кустищи в одной деревеньке подобрал, — сказал Рокот, снимая с вертела одного из шымов… или шымей… В общем, одного из существ. — Козленок, видимо, заблудился, вот и пожалели его. Теперь они со Степаном практически неразлучны. Козел у него вроде собаки.

Я хмыкнула, но комментировать не стала. В конце концов, у всех свои тараканы.

Я, например, боюсь странных звуков ночью посреди леса.

— Что это было? — от неожиданности я выронила из рук кусок хлеба. — Будто смеялся кто-то.

— Жутковато для смеха, — покачал головой Рокот.

— В-в-вол…вол… — заикаясь от страха, сказал Степа.

— Волки? — уточнила я.

— Волки! — в подтверждение воскликнул парень.

— Глупости… волки не издают таких звуков, — неуверенно сказала я.

— А кто говорит, что это живые волки? — словно размышляя, сказал Рокот, и я с опаской посмотрела на его нездорово разгоревшийся взгляд. — Нежить обладает сотней голосов…

— Идем в деревню. Без разговоров! — сказала я, поднимаясь с места. — Нет, и не смотри на меня так. До рассвета я могу уйти, а ночью никто и не узнает, что я оборотень. А здесь ночевать опасно.

— Но я никогда не слышал подобных позывок… — произнес некромант, и интонация его мне о-очень не понравилась. Он стал похож на одержимого какой-то идеей человека, например рьяного коллекционера марок, который готов удавиться за редкий экземпляр. — Если бы это были обычные волколаки, то звук вышел бы протяжнее и глуше.

— Пойдем, — бросила я Степану, который растерянно стоял в стороне. Один Хулиган остался спокоен и выразил полную готовность забодать всех волков.

— А как же… — парень совсем растерялся. — А учитель?

Я покачала головой, посмотрев на учителя. Он уже весь был поглощен своими мыслями, и почти что скрылся в лесу, высматривая источник звука. Подозреваю, что источник этот зубастый.

— Кажется, твой учитель решил накормить голодных зверушек. Не будем мешать ему в этом славном начинании.

Степан посмотрел, поразмыслил, но идти со мной не спешил. Впрочем, очередной каскад звуков решил проблему выбора — чаша весов резко накренилась в сторону деревни.

Правда теперь медлила я. Это что же получается — Рокот мне жизнь спас, помогает, а я вот так его брошу? Э-нет, не такая я бездушная нелюдь.

На то, чтобы увести упрямого некроманта в деревню, нам со Степаном пришлось приложить немало усилий. Так что к тому времени, когда мы увидели силуэты домов на опушке леса, голоса нежити, а может кого-то другого, стихли. Но возвращаться было поздно, да и гордость не позволяла. К тому же не факт, что звуки не повторятся.

В первом же доме, к которому мы подошли, горел свет в окнах. Почуяв наше приближение, заворчал старый пес, но лаять не стал — слишком холодно выбираться из конуры.

— Эй, хозяева! — тяжелый стук сопроводил голос Рокота. Вот уж подходящее имя — голос у мужчины раскатистый, как рокот океана или ветра.

— Проваливайте, куда шли! — неожиданно рявкнули из-за двери, когда мы уже отчаялись услышать ответ.

— А что так невежливо, хозяюшка? — спросил некромант, как-то определив, что говорила с ним женщина. Мы с козлом и Степаном стояли чуть поодаль, не слишком воодушевленные таким приемом.

— Что, неясно сказано? — не так громко, но раздраженно спросила женщина.

— Неужто не боитесь гнева Гаворы? — спросил некромант, не то насмешливо, не то серьезно.

За дверью притихли. В этой тишине вновь послышались те угрожающие странные звуки, которые были в лесу. Только на этот раз они звучали с другого конца деревни. Ох… что-то мне не по себе.

— Кто будете? — дверь слегка приоткрылась, и в светлой щели показался глаз хозяйки дома.

— Всего лишь мирные путники, не успевшие до ночи найти пристанище, — обворожительно улыбнулся Рокот.

Так мы нашли себе ночлег.

В доме оказалось жарко от натопленной печи, и светло от множества свечей на столе. В люльке у стены спал ребенок, который при нашем появлении проснулся и заплакал. Женщина, которая говорила с Рокотом, кинулась укачивать свое чадо, а когда ребенок успокоился, обернулась к нам.

— Сразу предупреждаю — еды нет. Чаю нет. Спать негде — печь занята, лавка тоже. Могу дать тряпки на пол, и одну подушку.

— Спасибо, нам вполне подойдет, — согласился некромант, а нам со Степаном осталось лишь тяжело вздохнуть и не спорить. Одному Хулигану хорошо — он хоть на улице ночует, у крыльца, там не так душно. Интересно, зачем топить печь летом?

Впрочем, особо размышлять не пришлось — выдав обещанное Рокоту, хозяйка уселась на край лавки, где уже спал ее муж, и принялась что-то шить при свечах. Снова странно — почему женщина встречает незваных гостей, а мужчина спит без задних ног, и не заботиться о безопасности?

Я украдкой посмотрела на усталые черты лица женщины. Ей ведь еще и сорока, кажется, нет… А такая измотанная, словно весь день вагоны разгружала. Но, тем не менее, лицо красивое, особенно в обрамлении светлых волос при свете свечей.

— А кто такая Гавора? — украдкой спросила я, когда мы устроились на холщевых одеялах.

— Богиня, покровительница странников, может покарать нерадушных хозяев, если те не пустят на ночлег.

Занятно… Ну, этих хозяев я бы тоже радушными не назвала.

Рокот пообещал, что мы уйдем еще до рассвета, но женщине, кажется, не было до этого дела.

Но это только кажется.

Уже сквозь сон я услышала осторожные шаги и скрип входной двери. Впрочем, особого значения этому не придала, решив, что кто-то отлучился по нужде. Неладное заподозрила только лишь тогда, когда не заподозрить было невозможно — в доме стало заметно теснее от посторонних ног, которые, кстати, не благоухали ароматами роз.

— Не рыпайся, тор-эо[1], - прикрикнул один из окруживших нас мужиков и пригрозил Рокоту ножом, когда некромант попытался схватить свой кинжал, который везде носил с собой.

— Что случилось? — спокойно спросил некромант, поднимаясь.

— Вам не следовало сюда приходить, странники, — послышался голос хозяйки дома. — Хотя, нам только лучше — вы вторые за неделю. Хозяин будет рад.

— Какой хозяин?! Что здесь происходит? — воскликнула я.

— Скоро вы лично все увидите, — без тени улыбки сказала женщина. — Странники никогда не приносят добра — один из таких как вы и принес в нашу деревню эту заразу. Я — ведунья Тиара, последняя из тех, кто пытался сопротивляться. И мой муж — последний, на кого пала немилость Хозяина.

— Ваш муж болен, — Рокот смотрел в упор на хозяина дома, который по-прежнему лежал на лавке и не шевелился. Только тяжело поднимающиеся бока говорили о том, что он еще жив. — Если вы отпустите нас, я помогу.

— Вы? — женщина приподняла бровь, но больше удивления не проявила. Она подошла к Рокоту, и мужчины, толпившиеся вокруг, расступились. — Вы некромант, судя по черной метке на запястье. Разве некроманты владеют силой исцеления? — в голосе женщины звенела сталь.

— А разве ведуньи разбираются в некромантии? — вопросом на вопрос ответил Рокот.