- Стоп, - сказал Эйкон. Он говорил негромко, но все в комнате обернулись на его голос. - Стоп. Мы не будем стрелять по их кораблю.

- Почему? - возмутился Лорд Пилот. - Они…

- Они не выставили щиты, - сказал Эйкон.

- Потому что знают, что это бесполезно! - крикнул Пилот.

- Они не выстрелили в нас! - заорал Эйкон. И повторил тише: - Они не выстрелили в нас. Даже после того, как узнали, что мы не едим детей. Я не буду в них стрелять. Я отказываюсь делать это.

- По-твоему, они невинны? - возмутилась Леди Сенсор. - А если бы они ели человеческих детей?

Эйкон посмотрел на обзорный экран с компьютерной симуляцией осколков новой звезды на фоне шумоподавленного пламени. Он чувствовал себя вымотанным.

- До сих пор я не понимал Дилемму заключённого. Будешь ли ты сотрудничать, если действительно хочешь получить максимальный платёж? Если вы оба даже не считаете, что сотрудничать правильно? Если тебе кажется справедливым предать, даже если другой игрок не предаст? Вот она, платёжная матрица настоящей Дилеммы заключённого. Но вся остальная схема остаётся той же - всё, что случится, если вы оба так думаете и оба предаёте. Хотим ли мы жить во мире сотрудничества или предательства?

- Но… - начал Лорд Пилот.

- Они знают, - сказал Эйкон, - что не могут нас уничтожить. И догадываются, что мы-то можем. Правильный выбор для них - НЕ расстрелять нас и вторгнуться следом! Правильный выбор - расстрелять нас и бежать, в надежде, что следом за нами не придут другие корабли. Судьба всего их вида стоит на кону против одного этого корабля. И они всё равно не выстрелили.

- Они не будут стрелять, - сказала Ксенопсихолог, - пока не решат, что мы - отклонение от нормы. Это было бы противно их чувству… чести, скажем так. У них это чувство гораздо сильнее, чем у людей.

- Нет, - сказал Эйкон. - Не настолько сильнее. - Он огляделся в тишине. - Детоеды жили в мире столетиями. Как и люди. Вы хотите сделать первый выстрел, который вернёт войну во Вселенную? Отправить нас обратно в тёмные века до Рассвета, о которых мы только читаем книги, потому что голограммы слишком страшно смотреть? Вы правда знаете это и хотите нажать на кнопку?

Лорд Пилот глубоко вздохнул.

- Да, хочу. Вы не будете командиром “Невозможного”, милорд, если большая конференция проголосует против вас. А она проголосует, милорд. Ради детей.

- Что? - спросил его Мастер. - Что ты будешь делать с детьми?

- Э-э, нам придётся что-нибудь сделать, - заговорил впервые корабельный Инженер. - Я тут почитал детоедские исследования о механизмах работы их мозга… Это реально захватывающе, они объединяют электрические и механические взаимодействия, совсем непохоже на то, как наш мозг перекачивает ионы, но…

- К делу, - сказал Эйкон. - Побыстрей.

- Дети не умирают сразу, - сказал Инженер. - Их мозг - это кусок прочного кристалла, очень устойчивый к, э-э, пищеварительным процессам, более устойчивый, чем остальное тело. То есть детский мозг, э-э, вероятно, испытывает довольно сильную боль, когда остальное тело как бы от него ампутируется, а потом оказывается в состоянии сенсорной депривации, а потом мозг медленно деградирует, и, похоже, весь процесс тянется около месяца после того как…

Леди Сенсор вырвало. Через несколько секунд вырвало Ксенопсихолога и Мастера.

- Если человеческое общество позволит, чтобы это продолжалось, - очень тихо сказал Пилот, - я покину человеческое общество. Я найду союзников, и мы придём в детоедскую туннельную сеть с армией. Если ты против, тебе придётся меня убить.

- И меня, - сказала Леди Сенсор сквозь слезы.

Эйкон встал с кресла и подался вперёд: жест доминирования, который он усвоил в школе много лет назад, когда ещё только начал учиться на Администратора. Большинство в человеческом карьерно-сознательном обществе не рискнуло бы пойти на прямое неподчинение Администратору. За сто лет его авторитет ни разу по-настоящему не испытывали на прочность, но сейчас…

- Я не позволю тебе стрелять по чужому кораблю. Человечество не станет первым предателем в Дилемме заключённого.

Лорд Пилот встал, и Эйкон вздрогнул, неожиданно осознав, что Пилот на десять сантиметров выше - раньше он никогда не обращал на это внимания. Пилот не подался вперёд - то ли он не знал этого приёма, то ли ему было плевать. Глаза Пилота были сужены, лицевые мышцы напряжены.

- Уйди с дороги, - сказал Лорд Пилот.

Эйкон открыл рот, но не смог выговорить ни слова.

- Настал срок, - сказал Лорд Пилот, - положить предел сему злополучию. - (Слова Томаса Кларксона на архаическом английском, произнесённые в 1785-м году, в начале конца эры рабства). - Я направляю свою волю против этого бедствия; я уничтожу его, или оно уничтожит меня. - (Айра Ховард в 2014-м). - Я не останусь в одной Вселенной с этой тенью, - а это уже собственные слова Лорда Пилота. Его ярость пылала жарче остатков новой звезды. - Помоги мне, если хочешь, или отойди, если не можешь решиться, но не мешай, или я сожгу тебя и всех, кто вместе с тобой.

- СТОП.

Каждый в комнате повернулся на этот голос. Эйкон сто лет был Администратором, и двадцать - Лордом Администратором. Он изучил все классические тексты, просмотрел голограммы знаменитых кризисных ситуаций; практически полный компендиум знаний в области администрирования был в его полном распоряжении - и он даже вообразить не мог, что возможно произнести одно слово с такой абсолютной силой.

Корабельный Исповедник понизил голос.

- Милорд Пилот, я не позволю вам объявить крестовый поход. Вы даже не сказали, за что собираетесь воевать. Мало чем-то возмутиться. Следует объяснить, что и как вы будете менять. Вы обязаны продумать всё до конца. Вы истребите расу Детоедов полностью? Установите над её остатками вечный протекторат, чтобы они под нашими законами изнывали от безысходности? Вы даже не пытались вообразить последствия вашего выбора, а только любовались своей решительностью. Я расцениваю это как отступление от разумности, милорд.

Лорд Пилот не шевелился.

- Что… - Его голос надломился. - Что вы-то предлагаете делать?

- Сядьте, - сказал Исповедник, - и подумайте ещё. Милорд Пилот, миледи Сенсор, вы слишком спешите. Слишком рано делить всё человечество на два лагеря, когда мы потратили на изучение проблемы меньше 24 часов. Некоторые правила не меняются, будь на кону деньги или судьба разумного вида. На этом этапе нам следует заниматься только обсуждением проблемы во всех аспектах, как можно тщательнее. Мы не должны даже предлагать решений, не говоря уже о том, чтобы делиться на партии. Вы знаете это правило, милорды и миледи, и оно не изменилось.

- А потом? - неожиданно спросил Мастер Фэндома. - Потом-то нормально будет делить человечество? Вы не будете возражать?

Размытое пятно, скрытое под капюшоном Исповедника, повернулось к Мастеру и заговорило, и мрачная ирония слышалась в его голосе.

- О, - сказал Исповедник, - это было бы вмешательством в политику. Моя обязанность - оберегать разум, а не мораль. Если вы хотите сохранить единство, не разделяйтесь. Если хотите мира, не начинайте войну. Если хотите избежать геноцида, не истребляйте инопланетную расу. Но если это не высшие ваши ценности, возможно, вам придётся ими пожертвовать. То, что вы готовы продать, вы можете потерять - помните об этом! Но если для вас это приемлемо, будь по-вашему. Орден Молчаливых Исповедников пребывает в надежде на то, что пока человечество разумно, оно способно делать выбор в соответствии с его истинными желаниями. Итак, наш Орден предназначен только для этого, и присягнул не вмешиваться в политику. Милорды и миледи, потратьте несколько больше времени на обсуждение ситуации, и только потом формулируйте решения. А потом… принимайте их.

- Простите, - сказала Леди Сенсор. Лорд Пилот попытался что-то сказать, и Сенсор повысила голос. - Простите, милорды! Чужой корабль только что прислал новую передачу. Два мегабайта текста.