В последний раз оглянувшись, Тимур Хельс бросил отчаянно-пытливый взгляд в мою сторону.

Глава 3. Рыжий преподаватель Ами-Бро – или господин ректор?

Рыжик Ами-Бро был чудесным и веселым. Как только мы явились на его первое занятие, я увидела, что многие адептки буквально влюбились в парня.

Он же почему-то не сводил своих глаз с меня.

– Эй, Изуми, нет на тебя Эльмиры, – поддразнивала меня Монита. – Она бы уж точно вырвала тебе клок волос из головы, или поставила бы фингал. Смотри, а то допрыгаешься.

– А что такого? – делала я невинное лицо, хоть и прекрасно понимала, на что намекает моя подруга. – Я ничего такого не делаю, ты же сама все прекрасно видишь. И то, что этот зазнайка не сводит с меня глаз – это его проблема.

– Ох, хоть бы господин ректор ничего не заподозрил, – вздыхала Монита, только она одна была равнодушной к накачанной мускулатурой фигуре преподавателя искусства садо-мазо.

Да, был у нас и такой предмет – ведь мы, будущие искусницы любовных утех, должны были умело исполнять любую мужскую прихоть, понимать наших партнеров и дарить им качественные наслаждения.

– Это все ваши домысли, – мне и вправду было не до смеха.

Потому что только за последние несколько месяцев господин ректор много раз прижимал меня – то в коридорах общежития, то возле дерева, и трижды – в своем кабинете, каждый раз почти что доводя до оргазма своими ласками, так и не решаясь, впрочем, сделать последний шаг.

А также он все настойчивей предлагал мне разделить с ним спальню. Но я даже не представляла, как бы это выглядело. Да и Тимур Хельс, по-видимому, не осмеливался переступать границ дозволенного.

Ведь если бы я лишилась девственности тут, в стенах Магической Академии Тела, это сразу же стало бы известно Луизе – она считывала наши тела насквозь и не смогла бы не заметить слишком очевидных изменений.

А еще, с каждым разом, я и вправду все больше и больше стала замечать, как пристально смотрит на меня рыжий блондин. И когда он как-то пришел на пары с ярко-зеленым маникюром, я чуть не упала со стула, так поразила меня эта милая несуразность.

…

Как-то после занятия (где Ами-Бро читал нам лекцию о том, для чего нужен кляп) он остановил меня возгласом, в котором слышалась нескрываемая мольба:

– Адептка Изуми, пожалуйста, возвратитесь на минутку!

И тут же я заметила, как три пары глаз метнули в мою сторону подозрительно гневные взгляды.

– Но я спешу, – сказала я нарочито спокойно, и даже не оглянулась. Зачем мне неприятности и ссоры?

– Я не заберу много времени, ну пожалуйста.

Ситуацию спасла Монита.

– Господин преподаватель, – красиво сложив губки, пропела она своим ангельским голоском, – а можно и мне остаться?

– Ну да… конечно, – срывающимся голосом позволили ей Ами-Бро.

И тут я услышала, как с каким облегчением выдохнули очарованные им адептки.

– Я Вас внимательно слушаю, – крепко держа за руку Мониту, я остановилась возле доски, на которой висел красочный плакат – мужской орган, на котором был надет кожаный футляр с цепочкой.

– Просто, я хотел у вас уточнить, – отчего-то замялся всегда такой самоуверенный парень.

– Ну?

– А как Вы относитесь к изменам? Легкому флирту или даже случайным, ничего не значащим связям на стороне?

– Я не поняла, – хмыкнула я, с удивлением оглянувшись на принцессу.

– Это Вы к чему? – спросила она у Ами-Бро.

– Просто… Я тут на стажировке, а потом уеду к себе домой. Мой отец, он… Вы ведь его знаете, принцесса?

– Нет, – угрюмо ответила та, что-то заподозрив.

– И Вы ведь тоже не будете здесь вечно?

– К чему Вы клоните? – с опаской оглядываясь назад, как бы кто-то не вошел, спросила я, все больше понимая, что именно хотел сказать этот бесшабашный красавец.

– А если я предложу … тебе встречаться со мной, Изуми?

– Что?!.. – я резко оглянулась на дверь, а потом выдохнула и многозначительным взглядом посмотрела на принцессу, соглашаясь с ее прежними предположениями.

– Это тут, в Академии, мы преподаватель и адептка. Но ведь пройдет совсем немного времени, и ты и я – мы станем свободны в своем выборе.

Я промолчала. Потом дернула руку Мониты и сделала шаг к выходу, собираясь уходить.

– Просто… Я люблю тебя, Изуми! – огорошил меня Ами-Бро, а его возглас эхом прокатился по гулкому коридору.

– Все, с меня довольно, – прошипела я, оборачиваясь и делая страшные глаза. – Чтобы ты больше не смел! Никогда. Понял?

– Господин преподаватель Ами-Бро, между прочим! – съёрничала принцесса.

– Простите…

Глава 4. Охапка цветов

А уже в своей комнате, дав волю чувствам, я громко разрыдалась.

Во-первых, этот молодой преподаватель мне тоже немного нравился, но я старалась подавить в себе всякие эмоции и чувства. А во-вторых, я понимала, что если о его признании узнает ректор, то ни мне, ни Ами-Бро несдобровать.

И еще, в-третьих…

«Что же мне делать с откровенными приставаниями Тимура Хельса?» – думала я. Ведь чем дальше, тем все более настойчивыми они становятся.

….

До конца учебы оставалось всего два месяца – еще немного, и последний курс. Наши форменные наряды становились все более красивыми. Теперь мое тело, постройневшее от тренировок и танцев, было окутано легкой бирюзовой органзой, расшитой мелкими голубыми жемчужинами и лиловыми розетками из шелка; под накидкой – красный топик и юбочка, плотно прилегающая к бедрам. Вместо диадем в своих прическах мы носили прекрасные короны из ярких перьев экзотических птиц, украшенные поблескивающими алмазами и рубинами.

Приставания Тимура Хельса становились все настойчивей. Ами-Бро тоже не сводил с меня глаз, и я не раз встречала его в тех же местах, куда отправлялась на прогулку. Но теперь я была предусмотрительной и повсюду ходила если не с принцессой, то с Жанетт – ставшей моей подругой.

Страсти накалялись, и дело дошло до того, что прямо на паре, во время изучения способов растяжки на кровати, демонстрируя легкие наручники с завязками, наш молодой преподаватель, ухватив меня за кисти рук, предложил продемонстрировать это приспособление на мне.

– Хм…– нахмурилась тогда Герда. – Думаю, мы сегодня же закрепим эти знания на практике, только… не лучше ли будет, если Изуми займется этим со своим фантомом?

– Просто, мне самому интересно, – Ами-Бро держался свободно и постепенно терял преподавательский авторитет, впрочем, совершенно не замечая этого. – И что такого, если адептка Изуми покажет нам, как…

– Это против правил! – отрезала Жанетт (она была также, как и другие, посвящена в сердечные дела стажера).

Меж тем я также все больше и больше проникалась симпатией к красавцу Ами-Бро. Все понимали, что просто так все это не закончится. Думаю, что слушок также проник и к преподавателям, и ректор вот-вот должен было обо всем узнать, и тогда…

– Изуми, – вручив мне на своей паре огромную охапку роз, Ами-Бро сделал непростительную ошибку.

Бедняга, он ведь даже не подозревал, что Тимур Хельс также положил на меня глаз, поэтому оказывать столь вызывающие и откровенные знаки внимания было непредусмотрительно, провокационно и опасно.

– Спасибо, господин преподаватель, – я взяла цветы и, вдохнув их аромат, прижала к своей груди, нежно глядя из-за них на юношу, залившегося от удовольствия краской по самые уши. – Но не стоило, поймите.

– Чего стесняться? – подшутила Виолетта. – Ведь всем уже и так понятно, что сердце уважаемого Ами-Бро разрывается от любви е тебе, Изуми!

– Что ты театральничаешь? – понимая, в каком я положении, одернула ее Монита.

– А что, очень даже мило, – подошла ко мне Домна. Коснувшись своими тонкими пальчиками лепестков роз, она горько вздохнула и, взглянув на Ами-Бро, укорила его: – Вот только незачем было убивать цветы, они не виноваты. Думаю, Изуми достойна большего, нежели охапки трупов.

– Да что ты все преувеличиваешь? – хмыкнула Герда. – Если тебя послушать, то становится страшно даже по траве ходить – чтобы не дай бог не сломить какую-то травинку, или растоптать росток: ведь им же больно!