Фредрик читал быстро, задерживаясь на некоторых абзацах.

«Культуры Матери-Земли были почти равнодушны к смерти. Радость жизни, цветущей жизни, была для них главной. Однако все символы, к которым обращались эти люди, славя жизнь, постепенно были извращены и приспособлены к служению культу войны. Один из примеров — крест. Изначально он был одним символом культа Богини-Матери, обозначая рождение и рост растений, животных и людей. Это его значение перешло в египетские иероглифы, где крест означает жизнь и входит в состав таких слов, как здоровье и счастье. Лишь в ассирийском и подчиненных власти Рима обществах, где людей сотнями тысяч распинали на шестах, крест стал символом смерти».

Читая заключительный абзац рукописи, которую автор, очевидно, собирался предложить для публикации в какой-нибудь специальный журнал, Фредрик нахмурился.

«Если признать существование миролюбивой матриархальной культуры, куда более протяженной во времени, чем известная нам история, из этого следуют весьма обширные выводы, выходящие далеко за рамки археологии. Возникают вопросы фундаментального значения — о человеческой природе, о происхождении религий, о справедливости политических идеологий. Теория о культурах Матери-Земли не оставляет камня на камне от нашей закоснелой культурно-идеологической платформы».

Фредрик размял во рту языком сыр и виноград, запил их вином. Прибавил огня в керосиновой лампе и записал на чистом листе бумаги:

Поразмыслив, он объединил пункты 3 и 4. У патриархальной культуры и милитаристской философии — общее происхождение. Он не сомневался, что убийцу или убийц Халлгрима следует искать среди адептов какого-то из этих двух направлений.

Мотив убийства сокрыт не в повседневной жизни, а во взглядах Халлгрима. Он всегда считал, что если нажил каких-то врагов, то из-за своих гипотез о происхождении и сути человеческой природы, подтверждаемых аргументами из области культуры и археологии. Халлгрим не стеснялся весьма категорически излагать свои взгляды, которые встречали решительный отпор у его коллег.

Кому-то он был не мил.

Профессор Каан де Берг… Университетские круги… Почтенная международная организация «Общество сравнительной археологии» при Кембриджском университете… Все они предпочли бы зажать рот Халлгриму Хелльгрену с его взглядами.

Но убить?

Дистанция от полемических увечий до физического устранения слишком велика.

Фредрик отложил в сторону рукопись Халлгрима и сосредоточил внимание на лежащем на столе перед ним орудии убийства.

Статуэтка не была подлинным изображением Матери-Земли. Копия, но искусно выполненная. Отлитая из бетона и, судя по тяжести, с железным или свинцовым слитком внутри. Стало быть, она с самого начала предназначалась для убийства. Причем форма и символический смысл орудия делали его своего рода визитной карточкой. Почему убийца избрал именно такой вариант?

Подвешенный на веревке заурядный норвежский булыжник ничего не сказал бы следствию. Теперь же убийца словно показывал, что мотивом для преступления послужили научные занятия Халлгрима. Если мозг человека, замыслившего злодеяние, не поражен безумием, если убийца действовал не вслепую, а руководствовался изощренным планом, эта копия Матери-Земли приобретала совершенно особенный смысл.

Нередко очевидное только видимость подлинного содержания.

Фредрик почувствовал себя виноватым перед полицией. Он скрыл от нее важнейшую улику. Полиция могла бы произвести химический анализ бетона. И что дальше?

Фредрик сердито встал, взял со стола статуэтку Матери-Земли и швырнул ее в темный угол. Этот камень только ведет в тупик.

Он погрузился в размышления, опустив голову на ладони. Время от времени отпивал немного вина из бутылки. Он был решительно настроен сидеть в этой келье, в полной изоляции, пока не докопается до сути трагедии и загадочных явлений в Луммедалене. Хотя бы на это ушел не один день.

Несколько лет назад Фредрик обзавелся замечательной вещицей — кристаллом в виде пятиконечной звезды, точной копией кристалла, найденного в одном из майяских храмов на полуострове Юкатан в Мексике. Звезда была величиной с пятак, толщиной около сантиметра. Он всегда носил ее в кармане как счастливый талисман. Фредрик Дрюм не был склонен к суеверию, однако этот кристалл обладал поразительным свойством. Преломляющийся в лучах звезды свет создавал самые неожиданные комбинации; можно было подумать, что кристалл желает что-то сообщить владельцу. Фредрик твердо верил, что именно этой звезде он был обязан своим спасением в труднейших ситуациях, хотя как она действует, объяснить не мог. Между ним и кристаллом шел какой-то таинственный диалог. Одолеваемый любопытством, Фредрик послал звезду на исследование в одну лабораторию в Англии, попросив специалистов выяснить, не связан ли необычный спектр ее лучей с особенностями атомной решетки.

Через некоторое время ему сообщили, что кристалл оказался чрезвычайно интересным, и лаборатория хотела бы продолжить тщательное исследование. Видимо, это исследование затянулось, потому что ему до сих пор не вернули звезду.

Как бы она пригодилась Фредрику сейчас… Он поднес бы ее к глазу, чтобы истолковать излучаемые сигналы. Воспринимать импульсы, направляющие мысль в непривычное русло. Зарядить свою фантазию космическим знанием.

Нелепо? Однако факт оставался фактом: с помощью кристаллической звезды он в клубе знатоков вина «Ликин» вслепую верно определил год и место производства восьми вин из восьми. Везение — заявили конкуренты, среди которых был Фредди Нильсен из «Д'Артаньяна».

Фредрик уставился на темную каменную стену. Предел его проникновения в начала долгой истории Осло. Его окружало мрачное средневековье, за каждой из трех стен была кладбищенская земля. Ему же надо было проникнуть в глубокую древность.

Во времена Ашшурбанипала.

Каким образом громадная статуя среди бела дня покинула Национальную галерею и материализовалась в маленькой гостиной Халлгрима в Луммедалене?

Почему именно Ашшурбанипал?

Снова след, отчетливее некуда, во всяком случае, если говорить о размерах и очертаниях. Присутствие Ашшурбанипала было призвано сделать убийцу невидимым. И наоборот: не стой там в гостиной Ашшурбанипал, оказались бы видимыми мотивы и личность убийцы!

Ну, конечно! На радостях, что его осенила внезапная эта догадка, Фредрик громко чихнул несколько раз подряд.

На седьмом чихе керосиновая лампа вдруг погасла, в келью вторгся какой-то посторонний шум, и Фредрик удивленно приподнялся в кресле.

Он успел разглядеть чью-то руку перед тем, как тяжелая стальная дверь с грохотом захлопнулась и звякнул запираемый висячий замок. В наступившей затем тишине явственно были слышны удаляющиеся по коридору шаги.

Когда они стихли, единственным звуком оставался стук капель из протекающего водопровода. По одной капле каждые двенадцать секунд.

Фредрик Дрюм надолго застыл в напряженной позе, тупо созерцая запертую дверь. Ключ к подвесному замку лежал на столе перед ним.

Но замок висел на двери с другой стороны.

Он был заперт.

Вот именно. Заперт в подвальном помещении, куда годами никто не наведывался. Он заставил себя спокойно сесть, проверил лампу, убедился, что керосин весь вышел. В нишах стояли наполовину сгоревшие четыре свечи. Еще три он принес с собой.

Фредрик оставил гореть только одну свечу.

После чего тщательно исследовал запертую дверь. Результат был неутешительный. Массивная дверь не поддавалась ни на один миллиметр, сколько он ни давил на нее всем телом. Стальная плита в обитой войлоком стальной раме. Петли надеты на болты, вбитые в каменную стену. Эту дверь и тараном не прошибешь.