Он ущипнул себя за ногу. Больно. И пальцы на ногах тоже шевелятся. В этот момент, когда Фредрик как раз собирался броситься на Эрвинга, на лице доктора появилось какое-то странное выражение. Он с ужасом смотрел на свою руку со спицей.

На ней сидел громадный черный скорпион.

Фредрик видел, как поблескивает панцирь отвратительного паука. Он видел, как на конце изогнутого жала открылась ядовитая железа и оттуда показалась капля яда. Через мгновение жало вошло в руку доктора Эрвинга.

Эрвинг заорал и отпрянул. Споткнулся о фонарь и уронил его. В усыпальнице наступила кромешная тьма. Фредрик выскочил из саркофага. Услышал вздох и стон: мечущиеся шаги. Он поднял и зажег фонарь. Эрвинг, пошатываясь, направлялся к выходу на галерею. Раздался нечеловеческий вой, и тело доктора покатилось по скользкому полу вниз.

Фредрик нашел доктора в самом низу шахты. Из ушей и рта шла кровь. Он неотрывно смотрел на стену перед собой. Его пальцы скрючились, и один, как коготь хищника, указывал на круг света от фонаря. Там, на границе света и тьмы, сидел скорпион. Сидел и смотрел, смотрел, как стекленеют глаза Эрвинга.

Доктор Эрвинг умер.

Фредрик спустился вниз, к подножию пирамиды. Остановился на мгновение у проволочной двери в шахту «The Pit». Прислушался. Тишина. Сеанс семейства Эдвардсов продолжался. И продлится, судя по всему, до рассвета.

Он внимательно осмотрел царапину от иглы. Рядом с пупком. Простая царапина.

В голове не было ни единой мысли. Из него словно выпустили весь воздух, как из шарика.

Он направился ко входу. Асхар был на посту.

— Min fadlak, Ashar, — удивительно спокойно произнес Фредрик, — быстро позвони в полицию. В пирамиде труп. И пятнадцать человек заперты в подвале. Ты потеряешь работу. Но еще более ужасная судьба ждет тебя, если ты не сделаешь, как я тебе велю. Понятно, Асхар? Немедленно звони в полицию!

Он отдал ошарашенному служителю ключ от замка и толкнул его. Араб со всех ног бросился вниз к отелю, что-то крича на бегу своим коллегам.

Фредрик Дрюм оглянулся. Посмотрел на величественную пирамиду. И начал свое восхождение. Вверх, вверх, вверх, все выше и выше. Становилось холоднее. Это было очень приятно. Фредрик глубоко и ровно дышал, взбираясь на вершину. Его глаза неотрывно смотрели на большую яркую звезду над верхней площадкой пирамиды. Именно туда он и направлялся.

На Сириус.

Большие красные цветки китайской розы почти скрывали от глаз ограду маленького парка у Музея восточных культур на площади Мидан Ахмет Махера. Парк был сделан в виде патио с красивым мраморным портиком при входе. Изящные ажурные вытянутые окна со свинцовыми стеклами стоящих вокруг зданий придавали дворику особую атмосферу старины. Здесь ощущалось дыхание давно прошедших времен. В центре зеленого газона был фонтан со скульптурой последнего фараона Египта.

Фредрик направился прямым ходом к фонтану и напился.

В ветвях олеандра за скамейкой, на которую он уселся, чирикали желтоголовые воробьи. Фредрик совершенно случайно обнаружил этот сказочный оазис в суете шумного города. Жара становилась невыносимой, было уже почти три часа дня, и он страшно устал.

К счастью, все позади.

Он пришел сюда из центрального управления полиции. Рано утром вошел он в это здание, бережно неся урну с прахом человека, выдававшего себя за Фредрика Дрюма. Но не бывшего им. Прах принадлежал безымянному наркоману из английского госпиталя. Урну, вместе с удивительно искусной копией своего паспорта, Фредрик получил в отеле «Небка». Они были присланы туда в соответствии с договоренностью из морга. Портье в очках со стеклами из бутылочного донышка, воззрился на Фредрика Дрюма как на приведение. И имел на то все основания.

Он рассказывал свою историю великое множество раз в разных кабинетах и разным полицейским. Была написана и подписана целая куча документов. Много рубашек пропиталось потом, и много было неуверенных улыбок. Масса бесед по телефону. Сначала его рассказ вызывал удивление и недоверие. У Фредрика было ощущение, что он разговаривает с косяком сардин. Но вот перед ним появился стакан с дымящимся чаем. И когда происшедшее во всей своей полноте и «красе» дошло до полиции Каира, радостным улыбкам, пожатиям, глубоким поклонам и искренней благодарности не было конца. С трудом удалось Фредрику избавиться и от сбежавшейся прессы.

Убийства в пирамиде разъяснились.

Режиссер умер. Убийца арестована. Клаудия Эдвардс и Джонатан Эрвинг подготовили убийства в полной тайне. Только им двоим были известны детали. В некоторых практических вопросах им помогал Али, глухонемой служитель из госпиталя. Больше никто ничего не знал. Общество «Братьев Короны и Сыновей Хеопса» свято верило в воскрешение жертв. Ничего не знали об убийствах и родители Клаудии. Бессмер, Кирк и Дунсдорфф, глупые фанатики, завлеченные в сети мистицизма доктором Эдвардсом из штата Мэн, США, тоже были искренне убеждены в собственной смерти и последующем воскрешении. Они с нетерпением ждали наступления «рассвета», чтобы поведать миру свою фантастическую историю, которая должна была привлечь миллионы людей в секту и увлечь их в поездки в Египет к пирамиде Хеопса через «Cheops Corona Travels».

Бешеная прибыль. Доллары. Если бы затея доктора Эрвинга и Клаудии Эдвардс удалась.

Телексы с описанием экономического положения фирмы доктора Эдвардса и его деятельности были переданы полиции. Все было самым тщательным образом изучено. Только одного человека Фредрик Дрюм предпочел не упоминать — доктора Бенгу. Старому ученому и так пришлось несладко.

Больше не осталось bitumen.

Желтоголовые воробьи скакали по земле перед скамейкой. Вот пролетел нильский шмель. Вдалеке Фредрик разглядел золотые купола мечети Эль-Азхар. Все было в желтоватой дымке. Рубашка прилипла к телу, но он чувствовал себя прекрасно. Жизнь чудесна. Сегодня даже шум с улиц был мелодичным.

Khi'elim khu.

Именно так.

«Mohamma'dûn molâ — Mohamma'dû n molâ na — bigâ'himam tawalla-a'le bil'lahu falla» — «Мухаммед наш господин, Мухаммед наш господин, великий и могущественны, сам Аллах благословил его».

Над базаром Хан Эль-халили раздавался заунывный призыв муэдзина. Фредрик насвистывал что-то радостное и остановился на мгновение около намибийцев — пожирателей кувшинов, которые как раз раскатывали свой ковер для вечернего представления. Фредрик решительно схватил один из кувшинов, просунув в узкое горлышко руку, и поднял кувшин на уровень груди. Нубийцы во все глаза смотрели на наглого туриста, осмелившегося повторить их фокус.

Фредрик побагровел. Кувшин был тяжелым. И никоим образом не собирался раскалываться. Пристыжено поставил Фредрик кувшин на место и развел руками. Зрители засмеялись и захлопали в ладоши. Успокаивающе потрепали Фредрика по плечу. Он положил фунт в чашку для bakshis, поклонился и пошел дальше.

Таково уж настроение каирских базаров, полное веселья, шуток и радости торговли. Тут даже у нищих есть чувство собственного достоинства. Очень часто на стене рядом с ними висела табличка «Fakri fachri». «Моя бедность — моя гордость».

Уже начинало смеркаться, когда Фредрик пришел на базар. Ему надо было еще кое-что сделать.

Прежде всего он направился к рядам торговцев пряностями. Дурманящие запахи. Ароматы. Он купил массу пакетиков. После чего долго торговался о красивой красной шелковой кашмирской шали, пока наконец они с продавцом не пришли к согласию. Не забыл купить и фигурки всех размеров главных богов Египта. Исида, Сет и Анубис, Осирис, Себек и Гор.

По-прежнему насвистывая, расхаживал Дрюм по базару, разглядывая продавцов золотых украшений и пирожных, владельцев чайных и кафе, продавцов шербета, фокусников и заклинателей змей, акробатов и рассказчиков сказок, дервишей, исполнительниц танца живота и глотателей скорпионов.