Глава 37

Эвианна

Ник провожает меня в мою комнату и целомудренно целует в щеку. Вероятно, Ник не будет предпринимать никаких шагов, пока мы не узнаем мнение Бриа обо всём этом. Но тайно надеюсь — он поцелует меня в губы.

Я стою, опустив взгляд, и могу сказать, Ник думает то же самое.

Но он засовывает руки в карманы и направляется к своей двери, медленно открывает.

— Спокойной ночи, Эвианна.

— Спокойной ночи, Ник, — отвечаю я, пытаясь не казаться слишком разочарованной.

Он закрывает за собой дверь, и я падаю на кровать. Я слышала, как он сказал пару слов Флавии, а затем его дверь закрывается.

Интересно, что он сейчас делает.

Подхожу к сумке для ноутбука. Я слишком взволнована, чтобы уснуть, сегодняшний вечер был настолько прекрасным, и я понимаю, что не смогу заснуть в течение нескольких часов. Когда подключаюсь к отельному Wi-Fi, я замечаю записку, подсунутую под дверь.

Моё сердце замирает.

Я ставлю ноутбук вниз и тихо подхожу, чтобы поднять послание.

Ты не спишь?

Я улыбаюсь, подхожу к столу за ручкой и отвечаю.

Нет.

Подсовываю записку под дверь и одновременно чувствую, как быстро бьется в груди сердце.

Я чувствую, что могу взорваться, или разрушиться, или сойти с ума. Не знаю, как так получается, но Ник и я говорим обо всем, и мыслим мы одинаково. Чего я жду?

И тогда я понимаю, что хочу Ника, всего его, прямо сейчас.

Я женщина с потребностями.

И он так близко ко мне и я едва могу это вынести.

Записка проскальзывает под мою дверь.

Ты в порядке?

Это был странный вопрос. Но я честно отвечаю.

Психически и эмоционально, да. Физически... нет.

Я рассуждаю в течение минуты, о том должна ли говорить Нику об этом. Это может запутать его, нас, ещё больше. Можно подумать всё, в чём я нуждаюсь — только физическое, но между нами присутствует какая-то напряженность, она должна исчезнуть. Я просовываю записку под дверь и задерживаю дыхание.

Он не сразу отвечает. Я шагаю туда-сюда в течение нескольких минут, интересно, может я поступила не правильно. И решаю оставить ещё одну записку. Я чувствую себя неловко. Не нужно было писать ту записку.

Крайне неуместно, Эвианна Мари Хэйли. Я подхожу к столу и небрежно пишу другую записку.

Прости. С моей стороны было неправильно такое написать. Забудь. Я в порядке.

Быстро подсовываю бумагу под дверь, и вижу, как Ник немедленно её хватает. Должно быть, он сидит по другую сторону двери, и анализирует моё предыдущее послание...

Другая записка проскальзывает под дверью.

Не извиняйся. Я понимаю. И если бы не Бриа... Я занимался бы с тобой любовью всю ночь напролёт.

Я задыхаюсь, когда читаю его слова.

О, мой Бог.

Я пишу ещё одну записку и быстро подсовываю обратно.

Ты ТАК не помогаешь.

Я хочу получить от Ник а ответ, что он и делает в течение нескольких секунд.

Извини :) Используя свои навыки критического мышления, я делаю вывод, что это, наверное, хорошо для меня, чтобы по-настоящему поцеловать тебя на ночь, потому что мы уже целовались. Это непохоже, на то, что мы пересекаем черту, потому что мы уже её пересекли. Ты согласна?

Читая записку, я улыбаюсь.

Да.

Да, это было бы более чем хорошо. Я бы согласилась.

Я жду его следующий шаг. Затем слышу шорох в его комнате, и решаю, что мне срочно нужно использовать немного жидкости для полоскания рта. Лечу в ванную и ополаскиваю рот, и слышу, как Ник осторожно стучится в мою дверь. Направляюсь к двери и, открывая ее, чувствую, как моё сердце бьётся быстрее. Ник с диким блеском в глазах тяжело дышит, словно только что пробежал марафон. Он всё ещё одет в то в чём был на ужине, хотя рубашка на нём чуть расстегнута, показывая немного волосков на груди. Он пробегает рукой по своим волосам и смотрит на меня, и я чувствую, как пылает всё моё тело.

Ник проходит в мою комнату и закрывает за собой дверь.

— Николас Уайлдер... я думала, у тебя есть правило о парнях в моей комнате, — дразню я, пытаясь разрядить напряжение.

— Любовь никогда не следует правилам, — говорит он хрипло, и бросается вперёд. Он обнимает меня и прижимает к себе, а его губы мгновенно соединяются с моими. Я сразу начинаю плыть.

Поцелуй Ника похож на всё сказанное о поцелуе, всё сразу в одном единственном. В нём фейерверки, кружение головы, бабочки, языки, губы, и полет рук. Ник одной рукой прикасается к моему лицу, а другой притягивает ближе за талию. Потом опускает руку ниже и поднимает меня, подхватив под попку. Углубляет поцелуй, и его язык заставляет меня чувствовать, словно я таю в его руках — пробующих, изучающих. Прямо сейчас он может сделать со мной всё, что хочет. Я готова сдаться. Исследующая моё лицо его рука продвигается выше на затылок, а я притягиваю мужчину ещё ближе. Я крепко цепляюсь за его рубашку, в ответ Ник покусывает мои губы. Я издаю стон.

Как в мире это может быть просто поцелуй? Я знаю, это к лучшему, что мы только целуемся. Уверена в этом. Но прямо сейчас, когда наши тела двигаются в унисон, и мои руки исследуют каждый сантиметр его подтянутого тела, я хочу большего. Моё тело жаждет большего. Он задевает языком мою нижнюю губу, и я снова стону.

Я больше этого не вынесу.

— Если ты продолжишь стонать, я возьму тебя прямо здесь, и сейчас, — резко говорит Ник, и всё моё тело трепещет.

Я смотрю в его глаза, и они... пылают. Ник в замешательстве и обеспокоен, но также живой и страстный. Как будто он не знает, что может испытывать ко мне чувства. Ник снова накрывает мой рот своим, и его сладкое дыхание посылает электрический ток через всё моё тело.

Я перебираю пальцами его спутанные волосы, и моё сердцебиение, кажется, мешает мне дышать. Я могу сказать, что Ник хочет большего... я хочу большего... и тогда начинаю медленно идти назад к кровати. Я чувствую, что Ник сопротивлялся, но меня это не волнует. Я чувствую, что взорвусь.

— Эви... — говорит он отрывисто, отставляя легкий поцелуй на моих губах. — Я хочу заняться с тобою любовью как положено. Не здесь, — говорит он, и в его словах чувствуется разочарование. Меня не заботит это, или, по крайней мере, мое тело не волнует, потому что я сама начинаю расстегивать его рубашку.

Я. Не могу. Помогать. Себе. Больше. — Ник... — шепчу я, запустив руки под его рубашку.

Дверь скрипит, и неожиданно в дверном проеме появляется Бриа, одетая в пижаму. Девочка смотрит на нас в замешательстве.

— Папа? — говорит она, глядя на Ника, а потом меня.

Мы немедленно отстраняемся друг от друга, и Ник откашливается.

— Эй, дорогая, — говорит он, подходя к ней. Я от испуга не могу даже пошевелиться. — Почему ты не спишь? Уже довольно поздно, — добавляет он, и я понимаю, что Ник пытается скрыть то, что сейчас происходило. Он берёт всю вину на себя. Изображая невиновность.

Не знаю: поняла ли Бриа, что мы делали.

— Почему ты целовал Эви?

Ой, чёрт. — Бриа, милая... — хрипло говорит Ник.

Бриа вырывается от Ника и уходит назад в их комнату. Я прикрываю лицо руками. Чувствую себя такой виноватой. Словно мы были пойманы, делая что-то совершенно неправильное. Что, в некотором смысле, мы вроде бы и делали.

— Бриа! — кричит Ник, и я поднимаю глаза.

Бриа распахивает балконную дверь в их комнате и бежит на пляж.

— Позволь мне, — прошу я, протискиваюсь мимо Ника и бегу за Бриа. Слышу, как Ник следует за мной.

— Бриа! — кричу я, бегу за ней по песку, и догоняю через шесть метров. Я падаю на песок рядом с малышкой и притягивая ее в объятия. — Я сожалею, — шепчу я ей прямо в ухо. Ник стоит на расстоянии полтора метра.

— Почему ты целовала моего папу? Ты не моя мама.

— Бриа, это трудно объяснить.

— Скажи мне, — говорит она, всхлипывая.

— Ладно... — я смотрю на Ника, но он просто нервно расхаживает. — Твой папа и я... — Я даже не знаю, что сказать. И это самое ужасное. Как сказать ребёнку, которому едва исполнилось пять лет, что ты собираешься начать встречаться с её отцом? Особенно, когда ты появилась в роли её няни? — Твой папа и я встречаемся, Бриа. Ты помнишь, когда Белль и Чудовище делали много приятных вещей вместе?

Она кивает, и я вижу, как по её лицу начинают течь слёзы.

— Но... как же мама? — вопит она, и моё сердце разрывается.

Поворачиваюсь в сторону Ника, но он просто стоит в ужасе. Уверена, он понятия не имеет, что сказать в такой ситуации. Мы оба погрязли в этом по уши, и как рассказать ей об этом. Она пятится от меня. — Ты всё лавно будешь моей няней? — плачет она, и я положительно киваю головой.

— Но по-другому. Я собираюсь быть... меньше няней, и больше частью вашей семьи. Ты не против?

— Ты собираешься заменить маму?

Я наклоняюсь вперёд и смотрю ей в глаза.

— Нет. Никогда. Никто никогда не сможет заменить твою маму.

— Хорошо. Я не хочу, чтобы ты это делала, — говорит Бриа и бежит к Нику. — Я не хочу, чтобы Эви заменила маму, — кричит она, и Ник берёт дочь на руки.

Я вытираю сбежавшие слёзы и прижимаю ладонь к сердцу.

Как больно. — Пойдем внутрь, — говорит Ник, успокаивая Бриа, пока она плачет, уткнувшись в его рубашку. Он награждает меня одним последним взглядом, и кратко качает головой.

Нет. Именно это говорит его жест.

Больше такое не повторится.

Я следую за ними, чувствуя себя, как самая большая в мире дура, хотя знаю, — никто в этом не виноват. Я захожу в свою комнату и запираю дверь.

Бриа не хочет, чтобы Ник со мной встречался, и мы оба будем уважать её мнение, даже если это означает держаться друг от друга подальше.

Я падаю в кровать и плачу в подушку, пока не засыпаю.