— Так вот, — Нарышкин непроизвольно указал рукой на исписанный лист бумаги, — Как раз готовлю документы на доклад.

Парамонов недовольно взглянул на сидящего за своим столом Рыбакова и, вновь обратившись к Нарышкину, буркнул:

— Зайдите ко мне.

Майор собрал в папку бумаги и направился вслед за начальником.

— Во-первых, — категоричных тоном начал Парамонов, — Почему Вы мне не докладываете, где находитесь в течение дня.

— Но Вы же знаете, что я был в горотделе, — попытался оправдаться майор.

— Вы еще до обеда ушли оттуда, я звонил дежурному.

— После посещения городского отдела я встречался с Демченко по очень важному делу, — спокойно ответил Нарышкин.

— Знаю я, какие у вас с Демченко «важные дела», по запаху слышу. — Он демонстративно помахал ладонью перед носом и, строго посмотрев на подчиненного, заявил:

— За употребление спиртных напитков объявляю Вам строгий выговор. Встречаться с Демченко запрещаю, отныне общаться с ним по служебным вопросам буду я лично.

— Не вопрос, — невозмутимо ответил Нарышкин, — Тогда этот материал примите в свое производство.

Он протянул исписанные листы начальнику. Тот с недоумением посмотрел сначала на Нарышкина, потом на документы и спросил:

— А что это?

— Читайте, — также невозмутимо ответил майор и отвернулся к окну.

Начальник несколько раз перечитал написанное и, подняв глаза на подчиненного, произнес:

— По поводу Демченко я погорячился, пока поработаете с ним сами.

— А по поводу выговора, — прищурив один глаз, спросил Нарышкин.

— Оставим пока в устной форме, — Парамонов вновь опустил взгляд в текст документа и сразу же продолжил:

— Завтра я поеду в Территориальное управление СБУ. Сами понимаете, этот материал выходит за рамки нашей компетенции и, посмотрим, какое решение примут там. Ну а Вы, продолжайте работать, сейчас нужно установить этого помощника капитана и отписать в отношении него все необходимые запросы.

— Я могу быть свободным? — вставая, спросил Нарышкин.

— Идите, — ответил начальник и вновь углубился в изучение документа.

Полученная Нарышкиным информация вызвала неоднозначную реакцию в областном управлении. Кто-то высказывал свои предположения о возможных сведениях в отношении чеченских боевиков, другие предполагали, что информация может касаться первых лиц Правительства Российской Федерации; третьи высказывали мнение о том, что готовится какая-то провокация. В конечном счете, был продуман новый комплекс мероприятий с привлечением всех имеющих сил и средств Управления. Кандидатура Максименко тоже не устроила областное руководство, и было принято решение привлечь к участию в проверке бывшего сотрудника аналитического отдела, а ныне, никому не известного в городе пенсионера. Вопрос теперь касался очередного захода судна в порт. Нарышкин каждое утро, заходя в отряд, интересовался у оперативного дежурного не только иностранными судами, стоящими на рейде, но и теми пароходами, которые прошли Керченский пролив. Наконец, только на десятые сутки прошла информация, что теплоход «Мевлана» прошел Керченский пролив. Сразу же Парамонов сообщил в Управление о предстоящем заходе судна в порт. На месте начались приготовления к встрече. Было оборудовано звукозаписывающей техникой помещение, где предполагалась встреча, проведен дополнительный инструктаж с Демченко о линии его поведения, силы наружного наблюдения были приведены в готовность. Спустя 2 часа оперативный дежурный погранотряда сообщил Нарышкину, что Керченский пролив прошел и теплоход «Беркен». Это уже никак не вписывалось в планы отдела.

— Этого только не хватало, взмолился майор, — то пусто, то густо.

— Что случилось? — испуганно спросил Парамонов, увидев посеревшее лицо Нарышкина.

— Ко всем нашим радостям в порт идет долгожданный теплоход «Беркен» с Челиком Абдулутом на борту.

— Черт возьми, — выругался Парамонов, — У нас на сегодня заказана только одна бригада наружного наблюдения.

Он нервно постучал ладонью по столу и, немного успокоившись, сказал:

— Ладно, для нас главное сегодня отработать тему с информацией для России, Челик от нас никуда не уйдет. Неделей раньше, неделей позже, отработаем.

— Константин Александрович, — обратился к начальнику Нарышкин, — я с Вашего разрешения, пойду в порт, и на месте буду контролировать ситуацию, а Вы уже держите связь с оперативным штабом.

— Давайте, Юрий Александрович, докладывайте мне через каждые полчаса. Даже если и не будет никакой информации, — попросил начальник.

Появления судна на рейде пришлось ждать около 4 часов. Однако, после его появления начались действия, неподлежащие никакому объяснению. Ровно в 18 часов диспетчер дал разрешение капитану зайти в порт, однако тот, отказался, сославшись на поломку системы рулевого управления. Руководство порта предложило прислать на борт специалистов по ремонту, но капитан вновь отказался. В связи с этим, было принято решение запустить в порт другие суда, стоящие в очереди. Среди них оказался теплоход «Беркен».

— Константин Александрович, — вышел по рации на связь Нарышкин, — сейчас идет оформление «Беркена», через час команда сойдет на берег. Может быть, стоит, чтобы наружка по нему поработала.

— Я уже поднимал этот вопрос с руководителем штаба, — полушепотом ответил начальник, — Но те категорически против. Считает, что Челик — это только наша головная боль, а они прибыли сюда работать по старпому «Мевлана». В работе задействован только один наряд наружного наблюдения. Поэтому, как всегда, принимайте решение самостоятельно. С Демченко я буду связь держать сам.

Не дожидаясь ответа, Парамонов отключил рацию.

Легко сказать, принимайте решение самостоятельно, — повторил Нарышкин слова начальника при выключенной рации, — Сейчас турок сойдет на берег, выйдет за пределы порта и что дальше? Бежать следом за такси, которое тот возьмет. Хоть бы машину начальник предложил.

Он плюнул от досады на асфальт и медленно поплелся к проходным, через которые обычно иностранные моряки выходили в город. Подходы к зданию освещались с двух сторон мощными прожекторами, поэтому на территории было светло, как днем. Нарышкин зашел в дежурку. За столом сидел сонный прапорщик и бездумно листал журнал. Увидев особиста, он вскочил со стула и, приложив руку к козырьку, бойко стал докладывать о том, что за время его дежурства ничего не случилось.

— Успокойся дорогой, — перебил его Нарышкин, — Я тебе не командир. Если не против, я посижу у тебя в комнате отдыха.

— Пожалуйста, — удивленно ответил дежурный, — Вы кого-то ждете? — учтиво спросил он.

— Да нет, просто в отряд подниматься лень, а домой ехать рано, — первое, что взбрело в голову, сказал майор.

Прапорщик посмотрел на часы, усмехнулся, но промолчал. Он вновь сел на стул и продолжил рассматривать фотографии в журнале. Нарышкин зашел в крохотную комнатушку без двери, расположенную за спиной дежурного. Кроме металлической вешалки и топчана, там ничего не было. Но самым ценным для Нарышкина, там было окно, выходящее на территорию порта. Не зажигая свет, он присел на край топчана и стал смотреть на приближающихся людей. Среди них Челика Акбулута не было. Нарышкин так часто рассматривал его фотографию, что мог бы уже узнать его в тысячной толпе. Турок не был похож на своих земляков, его отличали голубые глаза, рыжие волосы, атлетическое для своего возраста телосложение и высокий рост. Его скорее можно было принять за немца или скандинава, но никак ни за того, кем он считался по паспорту.

Спустя полчаса, когда Нарышкин уже хотел выйти позвонить начальнику, он увидел силуэт человека, вышедший из темноты контейнерного терминала. По мере его приближения к проходной первичные сомнения Нарышкина по поводу личности незнакомца улетучивались с той же скоростью, это был Акбулут. Мужчина шел неторопливой походкой, держа в руке потертый портфель. На его губах играла еле уловимая улыбка, либо он вспоминал что-то веселое, либо был в предвкушении предстоящей встречи. Он подошел к дежурному и, поздоровавшись на русском языке, протянул ему паспорт моряка. Прапорщик, не раскрывая документ, сунул его в ячейку и выдал иностранцу многоразовый пропуск в порт. Не успел он пересечь границу КПП, как к нему сразу же подъехал автомобиль «Жигули» шестой модели с шашечками на крыше. Моряк не стал разговаривать с водителем, а небрежно махнул ему рукой в знак того, чтобы тот проезжал дальше. Автомобиль отъехал метров на 20 вперед и остановился. В этот момент на дороге появилось такси, следующее в город. Водитель притормозил машину возле проъходной, иностранец в знак согласия кивнул головой и быстро сел в салон автомобиля. Вслед за ним на улицу выскочил Нарышкин, он хотел запомнить номер такси, но оно уже скрылось в темноте. Опер в голос выругался, и оглянувшись по сторонам, побежал в сторону стоящей «шестерки».