Что же касается до вас, то, так как ничто иной не может убедить вас славить Христа как Бога и Царя, то пусть, по крайней мере, тяготеющий на вас в течение многих лет гнев Божий, который, рассеяв вас во все народы, предал крайним бедствиям и всякому бесчестию, — пусть этот самый гнев Божий убедит неразумную вашу мысль, что не льстеца, как вы, богомерзкие, хулите, ни злодея и не противника Божиих заповедей, а Самого преславного, возлюбленного Сына Божия вы бесчестною смертию лишили этой жизни. И вот Его неповинно пролитая кровь, которую вы приняли на свои головы и на головы чад своих, постоянно преследует вас. Если вы убили льстеца и злодея, как хулите, то Бог за то более прославил бы вас, послал бы вам многочисленных пророков более прежнего и царство ваше утвердил бы; ибо не ложно обетование Его, которое гласит: прославляющия Мя прославлю, и уничижаяй Мя безчестен будет (1 Цар. 2, 30). Это самое вы испытали на деле, будучи в течение многих лет лишены всего, — и отечества, и царства, и знаменитого храма вашего, и самой свыше посылаемой вам от Бога благодати пророчества, лишившись которой вы соделались уже жилищем всякой злобы и прелести бесовской. И то еще следует рассудить трезвым умом и прилежно рассмотреть богомудрым рассуждением, что если бы не тот это был предвозвещенный Мессия, и если бы, как вы хулите, это был льстец, а не Бог крепкий, то все боговдохновенные пророчества не получили бы на Нем в точности свое исполнение, и не мог бы Он, как предсказал, разорить ваш храм и град, и вас самих предать ужасной погибели, не мог бы привлечь к правой вере в Него народы разных языков и прогнать мглу идолопоклонства. Это возможно только одному Богу, а из людей ни для кого невозможно. Сколь часто и много являлось людей, исполненных всякой премудрости и к тому же облеченных высокою царскою властию, которые старались своих соплеменников подчинить своим законам, какие сами придумали своею мудростию, — и едва могли один какой нибудь народ на весьма короткое время привлечь под иго своих законов. Христос же, Царь мой, будучи всеми гоним, убегая от преследования, умирая, осужденный, только с двенадцатью некнижными учениками, ничего другого не знавшими, кроме занятия рыбною ловлею, привлек к свету правой веры и к творению добрых дел не один народ, не два, но все, живущие повсюду на земле, где только светит это огневидное солнце и где окружает океан, — освободил их от идолослужения и всякой злобы, не употребив для сего ни меча, ни коня, ни щита, ни брони, и не прибегая к хитрой лести, но посредством речи нехитростной и дивных чудес, предлагая всем проповедь о правой вере. А что всего более достойно всякого удивления, это то, что предлагая им при этом крайне строгие правила совершенного жительства и обещая тем, которые будут непогрешительно сохранять их, жизнь вечную и царство небесное, а преступающим угрожая огнем неугасающим, — Он этим не только не испугал, а, напротив, соделал настолько благопокорными к своим заповедям, что они решались предавать тела свои на ужаснейшие мучения. И представилось тогда умилительное и вместе чудное зрелище: гонители Христа, как плотоядные звери, нападали на верующих, верующие же были закалаемы и сожигаемы огнем за Христа, без различия возраста и пола, так что и малыя дети и девы дерзали на горькие муки и самую смерть, будучи одержимы теплейшим усердием ко Христу. Если бы Христос не был Богом всесильным, то как мог бы Он так быстро произвести такую перемену во всей вселенной? Как могла бы разориться и исчезнуть повсюду и вообще искорениться идольская прелесть? Каким образом крестовидное древо, дотоле презираемое, проклятое и ненавистное, как орудие смертной казни, соделалось ныне предметом вожделенного и честнейшего поклонения и почитания? Но это, очевидно, потому, что оно подает жизнь и бесчисленные блага: крестное знамение, будучи изображаемо, тотчас восставляет мертвых, всякие болезни и недуги исцеляет, полки пагубных бесов далеко прогоняет и составляет крепчайшее оружие во время брани. Кто даровал ему такую непобедимую силу и сделал столь вожделенным для всех, вообще, верующих, так что и самые цари с великим усердием приемлют оное, когда оно изображается рукою служителей Божиих на их главах? Никто иной, как только Тот самый всесильный Сын Божий, Иисус Христос, Который на нем умер плотию, как человек, страшное имя Которого, будучи призываемо, немедленно прогоняет все злое изображением знамения Креста.

Да воспевается же и да будет поклоняем Тот, Кто, царствуя над всеми, как Бог, есть вместе и совершенный человек, при чем ни естество человеческое не претворилось в Божество, ни Божественное существо— в человеческое, но из обеих естеств составляется Один, в одном неслитном соединении, истинный человек и Бог, царствующий в вышних, равный по всему рождающему Его Уму, Который выше всякого ума и слова, Которого и должны мы ожидать, как грядущего страшного Судию дел, намерений и слов наших! Отвергнем же от сердец наших всякое безумное ослушание и плотолюбивую похоть. Умолим Судию истинным покаянием, отступив от всякой злобы нашей, крепко держась священной любви, милости и правды, и доброго целомудрия; ибо вера, не имеющая добрых дел, мертва, как мы слышали (Иак. 2, 20), подобно телу, лишившемуся души.

Кроткое и тихое и терпеливое отношение ко всем человеческим преступлениям весьма потребно для всех, вообще, верующих, а в особенности для священников Вышнего, как говорит Божественный глас: возмите иго Мое на себе и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. 11, 29); но против прекословящих и сопротивляющихся правой вере и усиливающихся словом и делом повредить ее, и воспитанных в ней привлекающих в свою прелесть, — против таких весьма справедливо нам всею душею воспринять похвальную божественную ревность по благоверию, по слову пророка: не ненавидящия ли Тя, Господи, возненавидех, и о вразех Твоих истаях; совершенною ненавистию возненавидех я: во враги быша ми (Пс. 138, 21). Кто столь кроток, как боговидец Моисей? Однако, и он, когда увидел людей беззаконнующими и своим безумием прогневляющими Вышнего, то, отложив смотрительно свою кротость, не пощадил ни старцев, ни юношей, ни стариц, ни молодых дев, но без милости повелел ревнителям закона — Левитам убивать оружием всех подряд, будут ли то сродники, или старцы, или молодые, так как они, забыв множество великих Божиих благодеяний и чудес, уклонились к идолослужению. Также возлюбим похвальную по Богу ревность Финееса, который пронзил копием своим Замврия, князя израильтянина, и мадианитянку на самом их гнусном преступлении (Числ. 25, 7). И ста Финеес и умилостиви, и преста сечь, говорит Писание (Пс. 105, 30), то есть, прекратилось истребление гневом Божиим народа иудейского после того, как в один день пало их двадцать три тысячи, единственно из-за блудного греха. О, как удивительна ревность этого чудного мужа, которою он не только отвратил великий и праведный гнев Божий от народа израильского, но еще и вменися ему это в правду, в род и род до века (там же). Не стану говорить о чудном Илие и о Елисее, сколько они по ревности Божией сделали для славы Божией и ко спасению рода иудейского. Но кто не знает поступок Блаженного архиепископа Льва Катанского относительно скверного волхва Илиодора, или кто, слыша об этом, не ужаснется? Не малое время он терпел всякие его поступки, которыми тот смущал священную паству Христа Спасителя и надругался над нею. Наконец, когда увидел его неисцельно недугующим, не стал более его терпеть. И когда Илиодор, во время вечернего богослужения, сатанинскими волхвованиями произвел замешательство в самом богослужении, то святитель Божий, чудный Лев, разжегшись божественною ревностию, поспешно вышел из алтаря и омофором своим смело обвил шею Илиодора, дотащил его до самой торговой площади, и здесь, когда по его приказанию было разведено большое огнище, притащил его к нему, влез с ним в огонь, и пробыл в нем архиерей Божий, держа волхва омофором, пока этот скверный ученик и служитель бесов не сгорел весь. Святитель же Божий и премудрейший поборник по благоверию, Лев, вышел из огня невредимым, так что ни один волос его не был опален огнем.