«Начиная войну в апреле 1796 года, Бонапарт действовал по тщательно продуманному и отработанному плану. Он рассчитывал. Как в шахматной партии, все варианты, все возможные ходы — свои и противника — до двадцатого хода. Но вот пришла пора, когда 20-й ход был сделан, когда ранее продуманные варианты плана были исчерпаны. Война вступила в новую стадию — в сферу непредвиденного; наступило время импровизаций, время мгновенных, не допускавших отлагательств решений. И тут Бонапарт впервые для себя открыл, что именно эта сфера и есть его стихия, в ней он не имел равных, она приносила наибольшие успехи! Этот 27-летний командующий армией опрокидывал все установившиеся принципы ведения войны».
Итак, Мантуя была ключом к Италии. Гарнизон ее составлял 13 000 человек и имел продовольствия на 2,5 месяца. Считавшаяся неприступной крепость была охвачена с севера и востока озерами, а с юга на запад — поросшими камышом болотами, проходимыми лишь по пяти имевшимся плотинам. Попасть в нее было тяжело, но зато и блокировать можно было горстью людей. Выдвинув дивизию Массена против группы Больё, отошедшей к северу, Бонапарт блокировал Мальту и, получив осадные орудия из Милана и Феррары, приступил к постепенной атаке крепости. Большая часть французских войск встала вдоль реки Адидже, тем самым осуществляя прикрытие осадных операций. Дальнейшие боевые действия противников в течение восьми месяцев протекали в борьбе за Мангую, которую австрийцы пытались деблокировать.
К концу июля армия Бонапарта усилилась до 46 000 человек, кроме 10 000, оставленных в качестве гарнизона в Ломбардии и Пьемонте. Французы были развернуты на широком фронте от Леньяго до Пескиеры. Сообщение с Миланом обеспечивалось вновь сформированной дивизией Соре, наблюдавшей за горными перевалами от Сало и далее. Блокада Мантуи была возложена на дивизию Серюрье — 11 000 солдат. Дивизия убитого в бою Лагарпа была расформирована, и ее личный состав распределен между другими дивизиями.
Вялые действия Журдана на германском фронте дали возможность австрийцам усилить свои войска на итальянском театре военных действий, перебросив сюда армию генерала Вурмзера. Он принял командование над объединенными силами австрийцев, действовавшими против Бонапарта. Помимо заблокированного в Мантуе гарнизона, Вурмзер располагал сосредоточенными у Триента 50 000 человек при 192 орудиях, с которыми он, по указанию гофкригсрата, должен был предпринять наступательную операцию для деблокады крепости и вытеснения французов из Ломбардии.
Вурмзер планировал наступление четырьмя колоннами на широком фронте, имея в виду в дальнейшем соединить их для действия под Мантуей. Колонна генерала Кваждановича (17 000 человек и 52 орудия) должна была наступать западнее озера Гарда с целью перерезать сообщение Бонапарта с Миланом. Колонне Меласа (15 000 человек и 52 орудия) предписано было двигаться восточнее озера в направлении Риволи. Десятитысячная колонна Давидовича, с 60 орудиями, направлялась вдоль левого берега реки Адидже, а колонна Мессароша (5000 человек и 18 орудий) была выдвинута на Бассано и Виченцу в демонстративных целях. Сам Вурмзер следовал с колонной Меласа.
Подготовка австрийцев к наступлению не осталась тайной для Бонапарта, однако намерения их еще не были ясны. 28 июля австрийские колонны начали наступательный марш. Первоначальные действия Кваждановича были успешны. Под натиском противника французы очистили Сало и горные проходы, ведущие в долину реки По, а 30 июля войска Кваждановича уже занимали Брешию. Они перерезали дорогу Милан—Мантуя и передовыми частями продвинулись к Монтепиаро. В дальнейшем Кважданович, наступая на юго-восток, предполагал соединиться с Вурмзером и окружить французов.
Для того чтобы задержать движение колонны Вурмзера на главном направлении, Бонапарт послал дивизию Массена. Но Вурмзер отбросил ее. На помощь Массена выдвинулась дивизия Ожеро и тоже была отброшена австрийцами. 29 июля колонна Меласа с боем заняла Риволийское плато. Положение становилось отчаянным для французов, и тут Бонапарт совершил свой маневр, который, по мнению всех военных теоретиков, мог бы сам по себе обеспечить ему бессмертную славу, даже если бы тогда он был убит.
Получив донесения о неудачах у Сало и Риволи, Бонапарт решил в ночь с 30 на 31 июля снять осаду Мантуи и собрать как можно больше сил для нанесения удара по войскам Кваждановича, выставив заслоны против колонны Меласа. Французский командующий начал сосредоточение своих сил у Лонато и Монтекиаро. Причем переброшенные сюда части Ожеро и Кильмена, продвинувшись вперед, вытеснили австрийцев из Брешии, а Соре вновь занял Сало, обеспечив сообщение французов с Миланом.
Вурмзер в это время праздновал победу. Он вошел в Мантую, сняв с нее таким образом осаду, как вдруг узнал, что Бонапарт со всеми силами ушел на восток. После некоторых колебаний Вурмзер вышел из крепости, отбросив заслон французов под начальством Валетта. Затем он переправил через Минчио колонны Меласа и Мессароша — в тыл французской армии. В результате сосредоточенные силы Бонапарта оказались между войсками Вурмзера и Кваждановича. Признав свое положение весьма рискованным, Бонапарт подумал даже об отступлении, но после совещания с генералами остался при принятом решении: нанести удар Кваждановичу. Против Вурмзера у Монтекиаро оставлены были дивизии Ожеро и Кильмена.
3 августа Бонапарт бросил остатки своей армии против Кваждановича к северу от Лонато и разбил все три его колонны. Одна из них сдалась, остальные отошли на север. Затем Бонапарт расположил свою армию против Вурмзера. Австрийский главнокомандующий, узнав о неудаче Кваждановича, тем не менее решил дать французам сражение и развернул свои войска в боевой порядок у Кастильоне.
Сражение, в которое французы вступили с ходу, началось 5 августа около 6 часов утра. Бонапарт сковал основные силы австрийцев в центре и на правом фланге, а главный удар нанес по их левому крылу. К 9 часам действовавшая на главном направлении дивизия генерала Ж.-А. Вердье овладела господствующей высотой Медоле и, установив на ней артиллерию, открыла фланкирующий огонь по основным силам австрийской армии. Австрийцы упорно сопротивлялись, но выход им во фланг и тыл передовых частей дивизии генерала Серюрье, подошедшей от Мантуи, и одновременный удар с фронта всей французской армии — решили исход сражения. Потерпевшая поражение армия Вурмзера отступила в северном направлении, потеряв 3000 человек и 20 орудий. Таким образом, более передовая тактика французов — колонны в сочетании с рассыпным строем — показала свое превосходство над устаревшей линейной тактикой австрийцев. В то время как Вурмзер распределил свои войска равномерно по всему фронту, не выделив даже резерва, Бонапарт произвел решительное массирование сил и средств на главном направлении. Сильный фронтальный удар в сочетании с маневром во фланг и тыл противнику обеспечили ему успех.
После снятия осады с Мантуи, из крепости был выслан отряд для преследования войск Серюье. Но в связи с неудачей полевых войск австрийцев, отряд этот отошел к Мантуе. Остатки армии Вурмзера ушли в Тироль. Общие потери австрийцев в первой попытке деблокировать Мантую составили 13 000 человек и 71 орудие. Французы потеряли 4000 человек, а также 187 осадных пушек, оставленных под Мантуей — это была самая невосполнимая потеря. Кроме материальных результатов победа дает и колоссальные моральные преимущества. Наполеон всегда это учитывал: «Австрийская армия после своего поражения все еще состояла из 40 000 человек, но отныне один батальон Итальянской армии обращал в бегство четыре неприятельских, и повсюду французы захватывали пушки, пленных и предметы военного снаряжения. Вурмзер, правда, снабдил припасами гарнизон Мантуи. Он вывел оттуда бригады Рокковина и Вукасовича, которые заменил свежими войсками, но он увел с собой только половину своей прекрасной армии, притом ничто не может сравниться с деморализацией этой армии и потерей ею боеспособности после понесенных неудач».