— Странно, — пробормотал Станишевский. — Может, они договорились здесь встретиться? Черт знает, зачем?..

То, что это убийство, не вызывало теперь у него сомнений. Если бы выбросило на берег утопленника, у него не было бы так сильно разбито лицо. Размышляя об этом, Станишевский тревожно оглядывался, жалея, что не захватил с собой ружья или хотя бы собаки.

Он отошел на несколько шагов, чтобы не так чувствовался запах. Сел на пень, снова закурил. Хотелось есть, но, когда он потянулся к карману за хлебом с сыром, то сразу же убрал руку. Не смог бы он сейчас проглотить ни кусочка. Нужно было запастись терпением и ждать прибытия милиции.

Приехали поручник — начальник отделения милиции — и сержант.

Водитель остался в газике на шоссе, а они двое в сопровождении стажера добрались до озера.

— Утопленник? — спросил поручник, здороваясь с лесничим. Тот знал обоих: встречались, когда решались вопросы борьбы с браконьерами.

— Скорее всего, нет.

— Где труп?

— Там, — показал он. — Лежал в метре от берега. Мы вытащили его на песок.

Они подошли к останкам. Сержант присел на корточки, руками в резиновых перчатках быстро ощупал тело, проверил карманы, но также ничего не нашел. Когда он перевернул труп на живот, все заметили, что пиджак на спине как будто разорван или разрезан ножом. Сержант дотронулся до позвоночника, провел по нему пальцами и сказал:

— Поломаны позвонки. Как будто он упал с большой высоты…

— Либо кто-то нанес удары ломом или дубинкой. И это изуродованное лицо… Вы правы, пан Станишевский, перед нами не утопленник. Нужно поставить в известность Варшавское управление милиции.

— Пойду к машине, — сказал сержант. — Переговорю с отделением, пусть дадут знать в Варшаву.

— Скажи, что произошло убийство, — добавил поручник, — из-за обыкновенного утопленника они не приедут.

Из Дворца Мостовских приехал майор Щенсный со следственной группой. Врача не смогли разыскать, решили обойтись без него: так или иначе убитого придется направлять на вскрытие. Голубая «Ниса» остановилась на шоссе рядом с газиком, сержант повел группу в лес, а водители остались коротать время в беседе.

Щенсный дотошно расспрашивал лесничего, где именно лежали останки, в каком положении, насколько глубоко в воде и так далее. Потом поднялся с корточек и внимательно огляделся вокруг. Подошел поручник Маньковский из следственного отдела:

— Убийство совершено здесь, не правда ли?

— Думаю, что нет, — ответил майор. — Поищите следы какого-нибудь транспортного средства. Через эти кусты вряд ли можно подобраться, поэтому, может быть, с другой стороны… Или… — Он внезапно замолчал, заметив в зарослях тростника, в ста метрах от места, где лежал труп, какой-то темный предмет.

Он быстро направился туда и вскоре подозвал по-ручника и фотографа. Втроем они с трудом вытащили из воды полузатопленный продолговатый узел, обвязанный шнуром.

— Надеюсь, это не очередной труп, — пробормотал Маньковский.

— Нет. Кажется, это только брезент.

Развязали, разложили его на песке.

— Направим на анализ. Думаю, кто-то привез труп, завернутый в брезент, после чего избавился от того и другого. Вернее, думал, что избавился. — Щенсный подошел к лесничему, беседовавшему с начальником отделения милиции. — Вы, безусловно, хорошо знаете эти леса. Каким образом можно доехать на машине до берега озера? Вот хотя бы сюда или еще ближе.

Станишевский, закусив губу, задумался и уже хотел было ответить, что такой дороги нет, как вдруг кто-то из группы обнаружил следы колес. Они были едва заметны, у берега совсем затерты — вероятно, умышленно, — однако дальше, между деревьями, где растительный покров почти отсутствовал, виднелись более отчетливо.

— Пойдем по этому следу, — решил майор, указав на фотографа, поручника Маньковского, а также сержанта из отделения милиции. К группе присоединился и лесничий, обеспокоенный сообщением о таинственной машине, разъезжающей по его хозяйству.

Приближался вечер, но солнце стояло еще высоко. Они шли по следу, временами теряя его в траве, но затем вновь находя на песке или корнях деревьев.

— Видимо, он ехал медленно и его трясло будь здоров, — заметил сержант. — Наверняка труп вез в багажнике. Ну не на сиденье же!

— На польском «Фиате-125», — добавил поручник. — Скаты почти новые. Отчетливые следы ведут туда и обратно.

Через полчаса лесничий, осмотревшись, сказал Щенсному:

— Мне кажется, он направлялся в Урочище.

— Это что?

— Небольшая поляна, хорошо укрытая в лесу. Говорят, в давние, еще языческие, времена на ней стоял алтарь Световида, а может, храм, я в этом не разбираюсь. А некоторые утверждают, что там находилось кладбище славянских воинов. Теперь на поляне ничего не осталось, кроме нескольких крупных камней.

— А историки или археологи интересовались этим местом?

— Когда-то да. Но ничего заслуживающего внимания не нашли, поэтому ездить перестали.

— А туристы бывают?

— Нет. На что тут смотреть? На кучу камней? К тому же это и далеко, и труднодоступно.

Следы привели их действительно в Урочище. Здесь неизвестный водитель остановился.

— Поищем, — сказал майор, не уточнив, что именно, потому что и сам не знал. Все могло оказаться важным.

Сержанту из отделения не понравились камни и ветки, сложенные в одном месте, поэтому он аккуратно разгреб их, осмотрев то, что находилось под ними.

— Кажется, здесь кто-то вырвал траву, — пробурчал он.

— Да, — подтвердил майор, — кто-то оборвал стебли, но оставил корни. И прикрыл камнями. Если он не взял с собой эту траву, она лежит где-то поблизости. На ней могут оказаться, например, следы крови.

Пучки засохшей, явно чем-то испачканной травы они нашли под кустом и, аккуратно завернув их, взяли на анализ. Группа обошла большие поросшие мхом камни, внимательно их осмотрев, проверила метр за метром всю поляну.

— Итак… — Щенсный присел на плоский камень, в то время как фотограф неутомимо щелкал. — Думаю, что не ошибусь, сделав следующие выводы. На поляне находилось не менее двух человек. Один — с машиной. Убийство совершено в том месте, где позднее, заметая следы, преступник вырвал траву. Убийца завернул труп в брезент и отвез к озеру. Потом он вернулся. Я говорю — он, но их могло быть несколько. Однако с полной уверенностью могу утверждать, что он или они приехали сюда не впервые. Имеются старые следы ног, старые отпечатки колес. Черт знает, почему они избрали именно это место для тайных встреч! Может, потому, что здесь безлюдно? Чем-то они тут занимались…

— Возможно, прятали что-то? — предположил Маньковский.

— Но где? Нужно внимательно осмотреть пни и толстые деревья, нет ли там какого-нибудь тайника. По моему мнению, убитый пролежал в озере три-четыре дня. В таком случае, убийство, видимо, совершено во вторник. Они из-за чего-то поссорились, и один прикончил другого. По какой-то, только ему известной, причине убийца не захотел оставлять тело на поляне.

— Это означает, — вмешался поручник, — что убийца намеревался еще вернуться, может, даже возвращаться сюда через определенные промежутки времени. Черт побери, что же они здесь делали?! — Он тщательно осматривал кусты, деревья, камни, но нигде не было ни следа от палатки или костра, не валялось ни бумажки, ни банки, даже окурков и обгорелых спичек не удалось обнаружить.

Лесничий, обойдя поляну, углубился в лес. Когда вернулся, то добавил от себя, что не обнаружил и следов браконьеров: никаких капканов, силков, гильз от патронов, ничего подобного. Хотя, конечно, браконьеры могли орудовать и в нескольких километрах отсюда.

Вскрытие, произведенное судебно-медицинским экспертом в понедельник, дало следующие результаты: мужчина «икс», двадцати шести — двадцати семи лет, блондин, с серыми глазами, прямым коротким носом, густыми волосами. Без усов и бороды. Кожа на пальцах, хотя и претерпела изменения от долгого лежания в воде, указывает на то, что потерпевший занимался физическим трудом. Зубы — здоровые, отсутствует лишь шестой зуб вверху справа. Этот человек получил сильный удар по спине тяжелым металлическим предметом с заостренным концом. Это могла быть соответствующим способом обработанная свинцовая или железная труба, а также какая-нибудь деталь, используемая на стройках или заводах, в мастерских.