Почему? В первый раз он мог понять — они оба были застигнуты чувственной бурей. Но теперь? Она не сделала ни единого движения, чтобы покинуть его постель, и, видит бог, он был рад этому.

Но тут же гнев на себя за недозволенность того, что он делает, отозвался в нем болью. Он не мог винить Рейчел. Во всем, что произошло между ними, виноват только он. Ведь она не знает… Но, боже милосердный, разве мог он справиться с собой?

Сумел бы другой на его месте?

Попытка оправдать свое поведение не принесла утешения, и Джастин постарался выбросить это из головы. О завтрашнем дне он подумает завтра.

Он поймал губами ее сосок и тут же услышал, как она судорожно втянула воздух. Между ними происходило что-то необыкновенное, чего он никогда еще не переживал ни с одной женщиной. Но почему это происходит именно с ней, с женщиной, которая никогда не будет принадлежать ему?

Прекрати думать об этом! — велел он себе. Бери то, что можешь, и забудь обо всем остальном. Его рука скользнула между женских бедер. Рейчел задохнулась от наслаждения, и кровь с бешеной скоростью устремилась по ее жилам. Возможно, это их единственная ночь, но она навсегда запомнит ее.

И снова, входя в нее, он приподнялся на локтях, наблюдая за ее лицом. Сияние золотистых глаз стало нестерпимым, и движения его замедлились. Он старался продлить этот миг как можно дольше.

Под конец их обоих охватило то же безумие, что и в первый раз, и он знал, что следы от ее ногтей на его спине будут заметны много дней. Рейчел лежала под ним без движения, глаза были закрыты, на лице читалось умиротворение.

— Я побывала на другой планете, — прошептала она.

Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, ему хотелось сделать такое же признание. Какого черта, почему бы и нет? Ведь это правда.

— Со мной еще никогда такого не было, — сказал он.

Она вздохнула, открыла глаза и улыбнулась. Нежные пальцы ласкали его лицо.

— Ты такой необыкновенный, Джас. — Голос у нее был осипшим от страсти, и оттого слова прозвучали очень искренне.

Он нервно сглотнул. Ему нужно быть начеку: необходимо убить в ее душе всякие ростки чувств. Проще сделать это, если подумать о том, как бы она презирала его, если б знала правду.

— Не такой уж необыкновенный, — отозвался он, и взгляд его сделался непроницаемым. Он резко вдохнул воздух и продолжил: — На этом все должно кончиться, Рейчел.

— Должно? — Глаза Рейчел широко раскрылись. Неужели он это серьезно? Но почему это должно закончиться сейчас? Они взрослые люди и никому не причиняют вреда. Конечно, отдаться едва знакомому мужчине, наверное, не самый умный поступок в ее жизни. И конечно же между ними остаются тайны и недомолвки. Но после чуда их близости как он мог сказать такое! — Почему должно? — сдавленно прошептала она.

— Так надо.

Ее охватило замешательство. Стена, которую он на короткое время убрал, опять встала на прежнее место, отгораживая ее от его жизни. На какой-то миг она с болью подумала, что ее использовали, но тут же отвергла эту мысль. То, что они пережили вместе, нельзя назвать иначе как чудом. Это было гораздо больше, чем примитивная потребность в физиологической разрядке. Между ними возникло нечто настоящее, и, сколько бы он ни отрицал это, она все равно не поверит. Но его слова причинили ей боль.

— А сейчас тебе лучше вернуться в свою комнату. — Джастин старался говорить как можно более холодно. Он понимал, что обижает ее, но уж лучше это, чем ненависть, которую она станет испытывать к нему, если узнает правду.

— Ты… ты хочешь, чтобы я ушла? — выдавила потрясенная Рейчел, почувствовав, как голос ее предательски задрожал.

— Да. Пожалуйста, — сказал Джастин, не глядя на нее. Он боялся, что, если посмотрит ей в глаза, вся его решимость испарится. Но он поступает правильно. Ей лучше уйти сейчас, пока у него еще есть силы отпустить ее.

Рейчел задыхалась от подступивших слез. Не говоря ни слова, она встала, завернулась в простыню и начала собирать свою одежду. Джастин краем глаза наблюдал за ней. Ему так хотелось обнять ее, попросить прощения, прижать к себе, что замирало сердце, но он понимал: нельзя. Пусть она думает худшее, решил он. Со временем все пройдет. Если она когда-нибудь узнает правду, то будет благодарна ему за то, что он поставил точку здесь и сейчас.

Даже с заплаканным лицом, без косметики и с растрепанными волосами Рейчел казалась ему прекрасной. Он никогда не найдет другую такую женщину, никогда. Жена отца… Джастин до сих пор не мог поверить, что это правда. Это было похоже на дурной сон. Однако она не была сном, у нее теплая плоть и горячее сердце. И то, что они пережили вместе, тоже не было сном…

Он знал, что причинил ей боль. Но ей будет еще больнее, если она узнает, почему он хочет, чтобы она ушла. Он не должен был доводить дело до постели. Но не может поручиться, что снова не сделает этого, потому что больше всего на свете ему хочется любить ее.

Приняв душ, Рейчел упаковала свои вещи и поставила чемоданы возле двери. У нее ужасно болела голова от слез боли и обиды, которыми она промочила всю подушку на своей кровати, прежде чем забылась тяжелым сном.

Когда она проснулась поздним утром, в большом доме было тихо. Рейчел знала, что Лилиан собиралась сегодня поехать в Форт-Морган навестить заболевшую подругу, а Джастин, наверное, отправился по делам ранчо. А может быть, он все еще дома?

Ее сердце застучало.

Прекрати! — велела она себе. Вспомни, с каким безразличием он выставил тебя из своей комнаты.

Это не помогло. Она продолжала представлять его в постели — стройное, мускулистое тело и пристальный взгляд потемневших от страсти глаз.

Он грубый, дерзкий, а вдобавок наверняка еще и лживый. Он утверждает, что никогда не видел Ричарда, но нельзя же ненавидеть совершенно незнакомого человека!

Рейчел стояла у дверей на террасу и невидящим взглядом смотрела на сад. Нужно позвонить Майку Линнету и договориться, чтобы он прилетел за ней, но она никак не могла заставить себя взять телефон и набрать номер. Ей было очень грустно уезжать, но она понимала, что должна это сделать. Другого выхода нет.

А что потом? Смутные чувства волновали ее, приводили в замешательство. Она открыла дверь. Вчерашняя гроза прошла, пробудив к жизни умиротворенную, умытую дождем природу. Все вокруг выглядело чистым и обновленным. Вот если бы и она могла так же легко обновиться.

Рейчел подумала о мужчине, который был когда-то близок ей и в то же время далек и недосягаем. Она вспомнила Ричарда — таким, каким знала и любила, и попробовала сопоставить свои воспоминания о нем с образом человека, которого ненавидит Джастин. Но у нее ничего не получилось. Это были разные люди.

Потом ее мысли снова вернулись к мужчине, с которым она провела сегодняшнюю ночь. Итак, она должна покинуть «Сердце ковбоя» и забыть его…

От этой мысли глаза Рейчел заволокло слезами. Как могла здравомыслящая городская женщина влюбиться в неотесанного грубияна из Колорадо? Это было столь же необъяснимо, как и связь Ричарда с этими краями. Но факт оставался фактом: они оба оказались прочно связанными с ранчо.

Если бы только Джастин был откровеннее с нею, если бы доверился ей. Она была уверена: несмотря ни на что, войди она сейчас в его спальню, прошедшая ночь повторится. Ей достаточно просто скользнуть к нему под одеяло…

Что будет, если она тихонько войдет к нему и ляжет с ним рядом? Неужели он оттолкнет ее?

У Рейчел пересохло во рту? Как только ей пришло такое в голову?! Трудно себе представить, чтобы кто-то был с ней более жесток, чем Джастин. Он хочет, чтобы она уехала, убралась из его жизни. Да, он желал ее, но наверняка он точно так же желал любую другую привлекательную женщину…

Ну нет, тут же отвергла она эту мысль. Он не может быть так же ласков и нежен с другой. В его объятиях она чувствовала их необыкновенную, совершенно особенную близость. Она не могла просто придумать это.