сколько науке уже было известно и сколько еще предстоит открыть.

Удивительно, как много информации сохранилось с тех пор, дополняясь и

передаваясь из поколения в поколение.

Сыны тоже опираются на свои знания. С помощью гилл хранят свою

историю и генетические исследования, чтобы увеличить численность и силу.

Седьмые Дочери не были столь организованы. Почему нет? Почему ни

один из гилл не объединился с нами? Почему бандии не сохранили

письменной истории?

Я получила только частичку истории – браслет. Наследство. Три

подвески. Одна из подвесок – цветок аконита – талисман, укрывавший меня

от Сынов, делавший меня почти невидимой, так что люди смотрели прямо

мимо меня до тех пор, пока я не стала контролировать свою силу.

Я кручу браслет вокруг запястья. Цветок меня больше не защищает, но

я не могу отрицать, что он хорошо сделал свою работу. И лошадь. Что же

сделала эта подвеска у той небольшой стены? Она показала мне Остина

тысячу лет назад. Не только Остина, но и дочь Дану. Перед тем, как Остин

был изгнан. Прежде, чем убили Дану.

Это должно что-то означать. И я должна выяснить, что именно. Но

сначала мне нужно найти Шерри Миликен. Мою сестру.

– Завтрак? – Мик заходит в комнату, придвигая мне тарелку с

булочками.

– Я собираюсь выйти. Хочешь пойти?

Он моргает.

– Ну же, – говорю я. – Я возьму Порше, хотя никак не разберусь, как

управлять рычагом левой рукой.

Через мгновение он сдается. Его губы слегка искривляются, когда он

отходит от булочек.

– Я подгоню машину.

Я жду Мика перед домом, когда он подъезжает на черном спортивном

автомобиле. Он выходит и придерживает дверь переднего пассажирского

сиденья открытой для меня. Он закрывает дверь и усаживается обратно на

водительское сидение.

– Как давно ты знаешь Остина? – спрашиваю я, когда мы проезжаем

через ворота.

– Давно.

– Ты знал его, когда он был Аарном?

– У него было много имен.

– Но Аарон было последним, верно? До того, как он вернулся.

Щека Мика подернулась.

– Да. – Он сосредоточен на дороге. – Ты собираешься сказать мне

настоящую причину, почему мы едем в город.

– Мы едем на охоту за ведьмами.

Если Шерри в городе, я хочу найти ее прежде, чем это сделает Лайам

или Сыны. Я хочу попытаться убедить ее сражаться с нами.

Мы начали с паба. Шерри убежденный сторонник поговорки «держи

близко врагов своих», поэтому это неплохое место откуда начать. Мы

находим столик в задней части бара, где у меня меньше шансов обратить на

себя внимания остальных посетителей. Я избегаю яиц и просто заказываю

кофе у той же самой девушки, которая помогла мне найти номер Блейка. Мик

заказывает что-то, как я думаю, приготовленное из поросячьих потрохов.

Рианнон появляется с едой Мика, но без моего кофе. Она глядит на

Мика прежде, чем повернуться ко мне.

– Я говорила, что тебе здесь не рады.

Я улыбаюсь в ответ на ее враждебность.

– Ходят слухи о еще одной ведьме в городе.

Рианнон бледнеет.

– Мы знаем, кто ты.

Она верит в Седьмых Дочерей и разрушении, что следует за нами. Я

никогда не смогу убедить ее в том, что я на ее стороне.

В любом случае, я снова пытаюсь.

– Я здесь, чтобы остановить ее. Сыны тоже будут здесь. – Когда она

смотрит на меня непонимающим взглядом, я добавляю. – Милезийцы? Я

хочу помочь им.

Рианнон ухмыляется с самодовольным видом.

– Тогда Милезийцы будут разыскивать тебя. Они выгонят тебя отсюда.

Если оставят тебя в живых.

– Или Милезийцы, наконец, потерпят поражение.

– Они не потерпят.

– Даже если фуа присоединятся к сражению?

Рианнон отступает на шаг.

– Врешь. Милезийцы загнали фуа под землю несколько веков назад.

– Поэтому фуа могут быть заинтересованы в поражении Милезийцев.

– Убирайся.

– Я здесь, чтобы помочь. – Я встаю к ней лицом. – Откуда ты узнала?

Обо мне?

Она глядит на пустое место на моей шее. Я инстинктивно тянусь к

кулону, но его нет. Ее глаза скользят к моему браслету на запястье, и она

отходит еще на шаг, осеняя себя крестом.

Мик встает рядом со мной.

– Что там насчет фуа?

– Ничего конкретного.

Порция появляется из узкого коридора с лестницей. Она видит меня и

останавливается.

Рианнон оглядывается. Она замечает кулон на шеи Порции в тоже

самое время, что и я. Не знаю, кто отшатнулся быстрее.

Мое ожерелье. Блейк отдал мое ожерелье ей?

Я не задумываясь тянусь к своей обнаженной шее. Ничего из этого не

имеет смысла. Ни Блейк с Порцией, ни Блейк со мною. Вчера он хотел меня,

я знаю это.

– Ты нас преследуешь? – Порция повышает голос, так что ее слышно

через всю комнату, хотя она всего в нескольких футах от нас.

Я украдкой улавливаю светлые пряди волос Блейка на лестнице позади

нее.

– Это маленький городок, – отвечаю я, подготавливаясь к появлению

Блейка.

Блейк шагает позади нее, ложа руку на плечо Порции. Он на меня не

смотрит.

– Нам нужно присесть.

Я расправляю спину, дотрагиваясь до пальто Мика.

– Нам нужно идти.

Одно дело знать, что Блейк с Порцией. И совершенно другое – видеть

их стоящими вместе и выглядящими настолько красивыми, что словно они

даже ненастоящие.

Блейк мельком бросает на меня взгляд. Некий намек на страх пробегает

по его лицу прежде, чем он вспоминает, нацепить очаровательную улыбку.

Полагаю, оказаться в одной комнате со своей подружкой и экс-подружкой,

вселило бы страх даже у самого бессердечного парня.

Порция прижимается к нему, надув губки.

– У меня пропал аппетит.

Не знаю, чего я ожидала почувствовать, увидев Блейка и Порцию

вместе, но не эту пустоту. Мой взгляд продолжает возвращаться к цепочке на

шее Порции. Возможно, Блейк никогда не был моим. Не совсем. Но он

подарил мне это ожерелье.

И я вернула его обратно.

Теперь он может делать с ним, что захочет.

– Я уже ухожу.

Я проталкиваюсь мимо них. Мое плечо слегка задевает руку Блейка, но

в том месте, где наша кожа соприкоснулась, нет жара. Мои глаза

устремляются к Блейку. Это не правильно.

Вспышка ослепительного серебристого света.

В комнате становиться темно, кромешная тьма и молчание. Я не могу

больше слышать шума бара или что-нибудь видеть, кроме бесконечной

пустоты. Постепенно, паб возвращается в поле зрения, становясь ярче, чем

был до этого.

Все застыли, совершенно неподвижные. Я была здесь раньше. В этом

застывшем моменте времени, где однажды Блейк заявил о праве убить меня.

Он собирается сделать это снова? Я смотрю сначала на Порцию. Она

наблюдает за Блейком с хмурым выражением лица, ее рот открыт, чтобы

произнести слова, которые так и не прозвучали.

Рианнон стоит, прислонившись спиной к стене, ее темные глаза

прищурено глядят на ожерелье на Порции. Ее пальцы сжимают ленту

морской травы, которую я раньше не замечала, оберег, отгоняющий злых

духов.

Блейк застыл возле меня, но выражение его глаз я не могу

расшифровать. Его ладонь наполовину протянута к моей руке, словно он

хочет помешать мне уйти,

Я тоже здесь поймана. Мое плечо едва ли в дюйме от Блейка.

Блейк снова собирается заявить о праве убить меня? Почему именно

сейчас? Связь разорвана вот уже как месяцы; и хотя понятно, что мы более

чем способны связать наши души вновь, предъявление на право убить не

произошло. Я жду, чтобы Блейк зашевелился.

Но не он двигается.

А Порция.

В неподвижности легкое поднятие ее подбородка выглядит более

выраженным. Она отворачивает голову от Блейка и смотрит прямо на меня,

затем ее губы искривляются в улыбке.