чувствовать, поэтому не возможно было сказать, была ли его улыбка с

ямочкой реальной или же маской.

Сьерра Вудбридж, самопровозглашенный лидер клуба Анти-Фанатов

Брианны Пакстон, откинула темно-красные волосы со своего лица и

презрительно скривила губы, когда я подошла к ней и ее парню, Джона. Я бы

держалась на расстоянии, но они перегородили узкую дорожку, проходящую

по двору, да и у меня не было намерений входить в контакт с толпою у

бассейна.

Джона Тимкен крепче сжал Сьерру за талию, привлекая ее ближе. Она

прильнула к нему, совершенно не обращая внимания на тот факт, что данное

объятие не являлось знаком любви. Джона удалось отвлечь Сьерру, в то

время как его взгляд следовал по линии моей узорчатой юбки, в районе

изгиба моего бедра.

Он подмигнул мне из-за плеча Сьерры.

Отвратительно.

– Проходи, ведьма, – проговорила Сьерра. – Ты никому здесь не

нужна.

Сначала комментарии были всего лишь шепотом, злобными

переговорами, не предназначенными для моего уха, но в последние недели

перед вечеринкой Мэллори, чистокровки стали более враждебными. Я

попыталась проигнорировать ее. Мы со Сьеррой никогда не смогли бы стать

подругами, даже если бы и не находились по разные стороны в войне с

магией. Было лучше просто пройти мимо.

– Правильно, – произнесла Сьерра. – Беги к своему дружку. Он

единственная причина, почему ты все еще жива. Можешь даже

наслаждаться, пока есть возможность.

Ухмылка Джона стала шире.

Мои пальцы пощипывало от огненного зуда, нестерпимого желания

высвободить поток пламени, чтобы стереть эту улыбку с лица Джона.

6 Mansion (англ.) – большой особняк, дворец

Стереть Джона с лица земли. Я должна была бы привыкнуть к этим

вспышкам силы после нескольких месяцев проведенных с моим заклятым

врагом, но они казалось, становились только сильнее с каждым прошедшим

днем. Импульсы, которые стало сложнее контролировать. Я нырнула за

огромную пальму и начала считать.

Шесть. Тридцать шесть. Двести четыре. Тысяча двести двадцать

четыре. Лучше. К тому времени, когда дошла до шести в седьмой степени, я

была вполне уверена – зуд угас.

Мне не следовало быть настолько наивной.

Мик входит на кухню, где я вожусь со сложным машинным

оборудованием, которое предположительно является кофеваркой. Если

ученая степень в области машиностроения – необходимое условие, чтобы

сделать чашечку кофе, неудивительно, почему все здесь пьют чай.

Сегодня на Мике темно серый костюм в полоску со штанами,

зауженными у лодыжек. Он выглядит как неформал девятнадцатого века. Все

чего не хватает, так это пары занудных очков.

– Ты освоилась? – спрашивает он.

– Определенно освоилась.

Неделю назад идея отсиживаться в замке на дальнем побережье

Ирландии показалась бы мечтой. Теперь же все что ощущается –

одиночество. И холод.

Мик берет у меня кофейную гущу и выжимает ее в маленькую

металлическую чашку.

– Я задаюсь вопросом, было ли разумно со стороны Джо отправлять

тебя сюда.

– Почему?

Насколько я могу судить, никто не знает где я. Я отмечаюсь у

родителей по интернету, но даже они не настолько глупы, чтобы спрашивать,

куда я уехала.

Мик добавляет больше кофе в чашку и, вставляя ее в хитроумную

штуковину, не спеша отвечать на мой вопрос. Он ставит маленький стакан

под краник, а затем нажимает кнопку и смотрит на меня.

– Ты же видела, как отреагировала Рианнон, когда ты приехала.

Здешние люди хорошо знают разрушения, которые может принести одна

бандия. По крайней мере, они представляют для тебя такую же угрозу, как и

Сыны.

– Ты имеешь в виду местных жителей? Но они же люди.

– Тебе не следует недооценивать их. Люди были ответственны за

поражение богов первый раз.

– Но я на их стороне.

Мик вопросительно поднимает бровь.

– А ты уверена, что ты – бандия?

– Жаль, но да.

Мик сосредотачивает внимание на темной жидкости, прекращающей

стекать в маленькую чашечку. Но в его глазах отражается любопытство.

– Ты – загадка.

– Загадка?

– Загадка внутри тайны, окутанная магией, которую ты боишься

использовать.

– Я не боюсь ее использовать.

В том-то и проблема. Кажется, я не могу остановиться.

Мик протягивает мне крошечную чашку с черной жижей.

– Возможно, самое лучшее, если ты не будешь показываться в городе.

Пойдут слухи. Мы не можем остановить их. Но все же нет необходимости

подливать масла в огонь.

– Так что, я заточена здесь? Словно некая девушка в башне из

слоновой кости?

– Это всего лишь совет.

– Ну конечно.

Я кладу в кофе два кусочка сахара. Этого будет не достаточно, чтобы

замаскировать горький привкус, но Мик не держит под рукой ванильный

сироп, да и к тому же шансы достать немного парного молока меньше нуля.

– Могу я взять машину?

– Думаю, в конце концов, в тебе может быть что-то от бандии.

Полагаю, ты не послушаешь, если я скажу, что ты должна оставаться в одном

месте какое-то время.

Я не могу оставаться здесь взаперти вечно. Я направляюсь к двери, но

на полпути останавливаюсь.

– Кто был Аарон Монтгомери?

– А-а.

Мик облокачивается о каменную столешницу.

– Он был Остином, верно?

Он наклоняет голову.

– Последнее воплощение перед тысячелетним заточением в

потустороннем мире.

Как я могла увидела Остина из прошлого более, чем тысячелетней

давности? Почему? Я не должна быть здесь.

– Если ты не даешь мне ключи, то можешь, хотя бы отвезти в город?

– Это не очень хорошая идея.

– Я не останусь здесь.

Он почти улыбается.

– Я не говорил, что не отвезу тебя.

– 5 –

Вблизи городок даже еще более волшебный. Думаю, он выглядит

точно также как и столетия назад с мощеными улочками, каменными

зданиями и деревянными фасадами, выкрашенными в яркие цвета. Мы

останавливаемся у булочной с маленькими пирожными. Я съедаю три штуки,

пока Мик попивает чашечку малинового чая.

Никто не обращает на нас никакого внимания.

– Не понимаю, о чем ты так волновался, – говорю я, откусывая еще

один кусочек пирожного. Он сладкий даже без сахара.

– Нет смысла рисковать, если нет необходимости.

– Сыны ведь не знают где я, правильно?

Мик покачивает головой.

– Я говорил тебе, Сыны не единственная твоя забота. Милезийцы7 не

менее опасны.

– Милезийцы?

Сыны ведут свой род от воинов, поставивших себе задачу избавить

Ирландию от последних крупиц магии.

– Но ведь Сыны – Милезийцы.

– Были. После того как Киллиан связал свою душу с Дану, он стал

чем-то большим. Проклятый темными силами бога, он стал именно тем, кого

Милезийцы стремились уничтожить.

– Я поняла, но Киллиан продолжал убивать потомков богов.

Силы помогли ему в этом очень преуспеть. Он уничтожил всех

оставшихся полубогов, за исключением линии Дану.

И в то время как бандии ведущие свой род от Дану верили, что ее убил

Киллиан, я знала правду. Дану убил Остин, чтобы разжечь войну между

наследниками Киллиана и бандиями.

Мик помешивает сахар в своем чае.

– Киллиан не был единственным воином. Милезийцы все еще

существуют, Брианна. Они, во всяком случае, так же опасны, как и Сыны.

– А кому-нибудь вообще нравятся бандии?

– Ты мне нравишься.

Шеннон входит в небольшую пекарню. Она замечает меня и радушно

улыбается, подходя к нашему маленькому столику.

– Как дела? – Она так быстро произносит слова, что они звучат как

одно слово.

– Хорошо. – Трудно не улыбнуться в ответ.

Волосы Шеннон заплетены в длинную косу, свисающую между