В свой очередной приезд, познакомившись с новым фаворитом, Астон лишь снисходительно улыбнулся и спросил:

– Надеюсь, ты не собираешься рожать и от этого парня? Я, конечно, не против детей, но не стоит их дарить каждому любовнику…

Как-то раз, на одной из вечерних верховых прогулок, Ахайя заехала в ленное селение, когда там давали представление бродячие актёры. Она понаблюдала за выступлением некоторое время, а затем пригласила труппу в замок, чтобы развлечь своих людей, пообещав за выступление хорошее вознаграждение.

На другой день утром актёры прибыли в замок. Ахайя приказала удобно их разместить, сытно накормить, предоставила баню и возможность отдохнуть, а вечером дать представление перед слугами и солдатами.

Труппа была большой и представляла собой смешанный коллектив жонглёров, циркачей, певцов, танцовщиц и лицедеев, которые разыгрывали различные поучительные, исторические, сказочные или смешные сценки из жизни.

Руководил актёрами почтенного вида старик, который в представлениях играл роли царей или мудрецов. Ему помогал красивый молодой мужчина, мастер на все руки: он и пел, и танцевал, и подыгрывал на музыкальных инструментах, и выступал, и жонглировал, и даже показывал фокусы.

Ахайе понравился этот молодой актёр, и у неё мелькнула мысль, что неплохо бы завести с ним более тесное знакомство. «Жаль, что он не раб, – подумала она. – Я бы попыталась его выкупить». Послав «на разведку» Катиану, она узнала, что мужчину зовут Дайян и он сын старика-руководителя.

После выступления Ахайя выставила усталым актёрам богатое угощение, а Дайяна пригласила в свои покои.

Он пришёл скоро, но всё же успел переодеться и смыть грим. Вблизи мужчина показался ещё лучше, чем издали, на грубых дощатых подмостках, освещаемый неровным светом факелов и масляных фонарей.

Вежливо поклонившись, актёр поблагодарил за гостеприимство и щедрость, и скромно присел на указанное место.

Зная, что его друзья веселятся во дворе за щедро накрытым столом, Ахайя велела накрыть небольшой столик на двоих, на выходящем на море балконе, и подать изысканную еду и лучшее вино. Затем она отослала всех слуг и девушек, оставшись с гостем наедине. Тот вначале немного смущался, но, осушив пару кубков крепкого вина, расслабился и посматривал на хозяйку откровенными взглядами.

Ахайя завела отвлечённый разговор, расспрашивая Дайяна о жизни бродячего актёра, похвалила его мастерство и поинтересовалась, не надоела ли ему скитаться по стране, рискуя жизнью и свободой, терпя голод, холод и неудобства кочевой жизни.

– Я привык, – лаконично ответил мужчина. И, помолчав, добавил: – Но не скажу, что мне это нравится.

– А ты хотел бы служить одному господину, спать под надёжной крышей в мягкой постели, регулярно и сытно есть, хорошо одеваться, и при этом получать деньги?

Дайян помолчал, обдумывая слова госпожи, а затем осторожно ответил:

– Это всё прекрасно… Но кем бы я был при этом господине? Придворным шутом? Я не гожусь на эту роль. Я актёр, а не кривляка.

И тогда Ахайя высказала мысль, пришедшую ей в голову при подсказке Катианы, когда, по окончании представления, девушка вздохнула и сказала:

– Вот бы смотреть представления каждый день! Это так чудесно!

– Дайян, – начала Ахайя, – мне так понравилось ваше представление, что мне захотелось создать собственный актёрский коллектив из способных рабов и рабынь и смотреть представления в своё удовольствие и на зависть соседям. Но это дело мне незнакомо. Как ты смотришь на то, чтобы возглавить эту труппу, подобрать нужных людей и обучить их ремеслу? Я буду хорошо платить за эту работу. Ты будешь жить в замке на полном обеспечении, получать пять золотых в месяц и заниматься любимым делом…

Глаза актёра вспыхнули.

– Вы хотите создать домашний театр, какие есть при королевском дворе и в замках некоторых аристократов?

– Я не знаю, как это называется. Просто, мне пришла в голову такая мысль.

– Мне нравится эта идея, сударыня, но я должен подумать над вашим предложением, – осторожно ответил Дайян.

– Думай, – согласилась женщина.

– А если… если я приму его, вы позволите взять с собой нескольких товарищей? Они могут быть моими помощниками. Театр – сложная штука, и один я не справлюсь.

– Можешь взять кого хочешь, но получать они будут меньше тебя. Если они согласны на такие условия – милости просим.

Дайян размышлял недолго и утром дал согласие. Предложение прекрасной ландаски казалось слишком заманчивым. От всезнающей прислуги Ахайя узнала, что среди актёров произошёл крупный скандал. Особенно сильно рассорились Дайян с отцом, так как сын, по мнению старика, не только предал своё призвание, но и разорил отца, переманив из труппы трёх лучших актёров: акробата, музыканта, сочинявшего хорошую музыку, и поэта, писавшего тексты забавных песенок и сочинявшего сюжеты постановок.

В тот же день бродячие актёры покинули замок и покатили прочь, поднимая на дороге пыль колёсами повозок, а Дайян со товарищи перебрались в назначенные им комнаты.

Ахайя выделила под помещение будущего театра один из пустующих залов, и плотники начали его переделывать под руководством Дайяна. Попутно актёр и его помощники просматривали и прослушивали рабов и рабынь, подбирая состав будущей труппы. В замке нашлось немало талантов, в число избранных попала и Катиана. Дайяну понравились её голос, темперамент и манера двигаться. Ахайя, хотя и с неохотой, но отпустила любимицу в труппу. Тем более, и сама девушка рвалась туда. Ахайя догадывалась, почему – Катиана по уши влюбилась в красавчика-актёра. Ахайя и сама положила на мужчину глаз. Но рабыня не ревновала: она понимала, что для госпожи Дайян лишь очередное увлечение, и как только она удовлетворит своё желание, тут же о нём забудет.

Байдар тоже не ревновал возлюбленную (или не показывал вида), хотя и видел, что она увлеклась актёром не на шутку. Только сказал:

– Будьте осторожны, госпожа, чтобы не повторилась история с Альмаром…

Ахайя внимательно посмотрела на любовника и ответила:

– Не беспокойся, этого не будет… Ведь я не люблю его. Он меня привлекает исключительно своими внешними данными.

– Я вас тоже привлекаю только своими внешними данными? – поинтересовался Байдар.

– Нет, к тебе у меня особое отношение… Я ещё не разобралась в своих чувствах. Но пусть тебя не беспокоит моя маленькая интрижка – наши отношения от этого не изменятся.

– Я и не беспокоюсь за себя.

– И не ревнуешь?

– Как я могу ревновать, ведь я всего лишь раб.

Ахайя холодно взглянула на любовника и произнесла:

– Мне не нравится твой ответ. Может, ты и спишь со мной по обязанности, потому что раб?

– Нет, я делю с вами ложе по собственному желанию. Я страстно этого хочу, но понимаю, что, возможно, делаю это не столь искусно, чтобы у вас не возникало желания испытать любовь с другим мужчиной… Вы моя госпожа и независимая женщина, и привыкли удовлетворять свои желания. Поэтому, мне не остаётся ничего иного, как подчиниться вашей воле… Хотя мне, несомненно, неприятно сознавать, что вашего прекрасного тела будут касаться ещё чьи-то руки, кроме моих.

Ахайя улыбнулась.

– Чтобы тебе не было обидно, давай договоримся: за каждую мою измену, я буду выполнять одно твоё желание.

– Согласен, – улыбнулся в ответ Байдар.

Дайян тем временем развернул бурную деятельность. Он собрал уже небольшую труппу, забрав у госпожи почти всех красивых рабынь, певиц и танцовщиц, и, закрывшись в отдельном помещении, проводил репетиции, на которые не пускал никого, даже госпожу. Плотники и столяры тем временем заканчивали переделку зала под театр, портные дошивали занавес и театральные костюмы, а доморощенные художники – роспись декораций.

По вечерам, когда Дайян распускал актёров, Ахайя приглашала его к себе, они вместе ужинали, а затем уединялись в спальне, удаляя всех слуг и прислужниц, и можно было только гадать, чем они там занимались.

Но вот наступил день премьеры. Театр блистал свежей краской и причудливыми украшениями из ткани, восковой бумаги и гирлянд свежих цветов. Ахайя заранее написала супругу, чтобы он прибыл в замок, и тот явился на вызов, как обычно, без денег, но с очередным мальчиком-любовником. Ахайя объявила, что приготовила ему сюрприз, и тот с интересом стал ждать.