– Ахайя дель Вильябед.

– Не думал, что вы аристократка.

– По мужу. Он был бароном. После его смерти мужнина родня выгнала меня из дома, посчитав недостойной чести входить в их семью.

– Что взять с варваров! – махнул рукой Вермис, вставая. – Итак, сударыня, до завтра… Утром я зайду за вами, и мы отправимся в храм, а затем пойдём ко мне. Послезавтра утром отходит корабль до Альфата, мы поплывём на нём. Наши земли расположены на побережье, в очень хорошем и красивом месте, а замок выстроен на скалистом утёсе. Уверен, вам там понравится. Вы ни капли не пожалеете, когда увидите «Гнездо чайки».

Когда необычный посетитель ушёл, Ахайя сбросила куртку, сапоги, пояс, и растянулась на узком ложе. Как это всё странно и необычно, подумала она. После бегства из Алмоста всего лишь с сотней золотых в кармане, она не представляла, что её ждёт, и даже страшилась будущего. На корабле она постоянно молилась Богине-Матери, прося о помощи и покровительстве. По-видимому, её горячие мольбы достигли ушей Всеблагой. А может, это награда за незаслуженно нанесённые ей обиды и неоправданные подозрения. Ведь – боги свидетели! – она не повинна в смерти супруга. Его внезапная и загадочная кончина стала для неё полной и неприятной неожиданностью…

Разморенная многодневной корабельной качкой, усталостью и грустными мыслями, девушка незаметно уснула.

Астон Вермис не обманул, и на следующее утро явился парадно одетый и приукрашенный. В подарок принёс красивое свадебное покрывало.

– Сударыня, жрецы и свидетели уже ждут нас. Поспешите.

– Вы не передумали за ночь?

– Нет. А вы?

– Я тоже.

– Тогда одевайтесь поскорей. Мальчик отнесёт ваши вещи в мою гостиницу. После обряда мы отправимся прямо туда.

– А у нас будет брачная ночь? – засмеялась девушка.

– Не шутите так ужасно, сударыня… – не оценил шутку «жених».

Они спустились вниз, где уже ждали три каких-то типа, похожие на бродяг.

– Наши свидетели? – иронично приподняла бровь Ахайя.

– Да… Эти люди за несколько монет засвидетельствуют всё, что угодно. Знакомых в этом городе у меня, увы, нет.

В сопровождении свидетелей «новобрачные» отправились в храм. Обряд венчания был простым, без торжеств, потому не занял много времени. Ахайя сменила вдовий браслет на брачный, произнесла слова клятвы, и стала супругой Астона Вермиса, ландаска, то есть, землевладельца. После обряда они направились в гостиницу, где новоиспеченный супруг устроил небольшую пирушку «почётным свидетелям». Ахайя, посидев за столом несколько минут, чтобы соблюсти необходимые приличия, отправилась в комнату, которую занимал супруг.

Гостиница, где жил Астон, выглядела намного приличней и дороже той, где остановилась вчера девушка. Потому и комната, в которой жил «супруг», оказалась намного лучше её прежней: большая, светлая, чистая, с широкой кроватью под шёлковым пологом, с крепкой резной мебелью, бархатными шторами на широком окне, забранном узорной решёткой, и ярким тканым ковром, покрывавшим чисто выскобленный пол. Вещи Ахайи, принесённые мальчиком Вермиса, были небрежно брошены в углу, а сам раб – надутый и недовольный – сидел на кровати, бросая на госпожу злобные взгляды. Перехватив один, девушка произнесла:

– Может, для своего господина ты что-то и значишь, но для меня ты – никто. Ещё раз так посмотришь – и я сверну тебе шею.

Мальчишка испуганно втянул голову в плечи и опустил глаза.

Астон вернулся через пару часов, пьяный и весёлый. Прогнав любимца из комнаты, предложил «супруге» пообедать и лечь спать, так как завтра утром им придётся очень рано вставать, чтобы успеть к отплытию корабля.

– Мы будем делить одно ложе? – уточнила девушка.

– Увы, сударыня, пока да… Нам нужно научиться играть роль влюблённых молодожёнов, чтобы обмануть отца и родню. Но мы будем только лежать рядом, и больше ничего!

– Возможно, я бы не отказалась от чего-то большего… – игриво повела бровью девушка.

– Не надо больше шутить на эту тему, ведь мы договорились обо всём заранее. Я и так жертвую любовью моего мальчика ради дурацкой прихоти отца.

– Кстати, о вашем мальчике… Он очень зол на меня, не понимаю только, за что. Скажите ему, чтобы держал эмоции при себе, а то в порыве плохого настроения я могу сделать ему очень больно.

– Не обращайте на него внимания, дорогая… Он просто избалованный мальчишка. Я слишком потакаю своим наложникам, это моя слабость. Самому надоели его капризы, поэтому скоро от него избавлюсь. Обычно, я покупаю четырнадцати-пятнадцатилетних юнцов, но как только они становятся старше и начинают наглеть, я без сожаления их продаю… Кстати, хотел у вас спросить… Как вы относитесь к моему увлечению? Не презираете, как некоторые ограниченные людишки?

– Нет. Мне всё равно, кто, с кем и как, лишь бы это не мешало мне. В Алмосте я всякого насмотрелась, там к любви относятся весьма свободно, и многие вельможи содержат целые гаремы наложников.

– Очень интересно… Непременно когда-нибудь побываю в Алмосте.

Астон разделся и полез под одеяло.

– Извините, дорогая, но я немного перебрал, и хочу спать… Можете заказать обед в номер, здесь неплохо готовят. Рекомендую попробовать свиные пятачки – сплошное объедение… – Астон зевнул во весь рот и закрыл глаза. – Извините, я сплю… Надеюсь, вы не исчезнете, пока я буду спать? Мы ведь можем стать хорошими друзьями… – бормотал он, уже засыпая.

Ахайя приблизилась к кровати, поправила на супруге одеяло, подоткнула со всех сторон, как заботливая нянька, и прошептала:

– Конечно, мы станем друзьями, голубчик… Теперь я ваша, а вы мой навек, пока смерть не разлучит нас. Или пока мне всё это не надоест, во всяком случае…

Ахайя последовала совету супруга, поела в номере, а после обеда прогулялась по городу. В гостиницу вернулась вечером. Поужинав в общей столовой, поднялась в комнату. Астон сладко спал, обнимая прильнувшего к нему раба. Ахайя прогнала мальчишку на коврик у камина, разделась и заняла согретое им место рядом с супругом. Прижавшись к разгорячённому во сне телу, она, по привычке, забросила на него ногу, расслабилась и вскоре тоже уснула.

Разбудил их громкий стук в дверь и голос дежурного, сообщавшего, что уже час саливы и пора вставать. Ахайя поднялась быстро и легко, умылась, оделась, а затем растолкала никак не желавшего просыпаться ди Вермиса.

– Дорогой, вставай, нам пора ехать.

Астон с трудом открыл глаза, долго зевал и потягивался, и с большой неохотой встал. Окоченевший и не выспавшийся мальчишка помог ему привести себя в порядок и одеться. Собрав вещи, спустились вниз, где Астон расплатился за проживание и еду. Гостиницу покинули, когда над горизонтом едва показались первые солнечные лучи. В порту поднялись на борт небольшой галеры, которая вскоре отчалила, держа курс на юг. Она плыла вдоль побережья, держась ближе к берегу, и к вечеру прибыла в Синелм – город, расположенный в глубине большого залива. Пассажиры переночевали в гостинице на берегу, а рано утром вновь отправились в путь. В полдень корабль пришвартовался у пристани города Альфат, где Астон и Ахайя сошли на берег. Отсюда нужно было ехать на повозке ещё несколько часов до замка ландаска ди Вермиса. Потому, когда они, наконец, поднялись по крутой дороге на высокий, обрывавшийся в море холм, на котором величественно высился замок, Ахайя чувствовала себя совсем разбитой.

Не успели путешественники сойти с повозки, как к ним приблизился дворецкий и, после кратких приветствий, попросил Астона проследовать к господину ландаску, предупредив, что тот чувствует себя совсем плохо. Астон поспешил к отцу, и Ахайя вынуждена была последовать за ним.

Они пришли в большую полутёмную спальню, в которой стоял затхлый тяжёлый воздух, какой обычно бывает в помещениях, где лежит тяжелобольной. На широкой открытой кровати, облокотившись на высокие подушки, лежал худой жёлтый старик с измождённым бледным лицом. Он посмотрел на вошедших, и его лицо скривилось, как от боли.