Эсэсовцы так и поступили. Вскоре американское пулеметное гнездо осталось позади. Поросший невысокой травой пустырь закончился, и бойцы «Вотана» оказались в лесу, все деревья и кусты которого были безжалостно иссечены осколками. Двигаясь вперед по этому лесу, они миновали своих же собственных павших товарищей, навсегда застывших здесь в виде окостеневших трупов с неестественно вывернутыми руками и ногами. Периодические очереди трассирующих пуль освещали их мертвые лица зловещим колеблющимся светом. Проходя мимо павших, оставшиеся в живых эсэсовцы старались не смотреть на них. Им не хотелось лишний раз напоминать себе о том, какая судьба, возможно, ожидает сейчас их самих…

Неожиданно фон Доденбург застыл и предостерегающе поднял вверх руку.

— Стойте! — прошептал он.

На бойцов «Вотана» смотрел указатель с небрежно нарисованными черепом и скрещенными человеческими костями под ним и лаконичной надписью: «Осторожно, мины!»

— Вот мы и пришли, господин штандартенфюрер, — проронил Матц.

— А где же американские пулеметные гнезда, про которые рассказывал унтерштурмфюрер Клейбнер?

— Насколько я могу судить, господин штандартенфюрер, одно находится прямо впереди — где-то в ста пятидесяти метрах от нас. А второе расположено справа. Да вот, смотрите сами! — Матц указал на красноватую вспышку пулеметной очереди справа от них.

— Отлично. Благодарю тебя, Матц. — Фон Доденбург повернулся к остальным бойцам: — Ну что ж, оставайтесь здесь и ждите. Хорошенько укройтесь. А ко мне пусть подойдут добровольцы, которые вместе со мной пойдут вперед, чтобы разведать дорогу через минное поле.

Бойцы «Вотана» распластались на земле, а к фон Доденбургу подошли шесть добровольцев. В руках они сжимали штыки, с помощью которых должны были прощупывать землю. Куно фон Доденбург снял с себя всю амуницию и все снаряжение и вместе со своим «шмайссером» подал Шульце.

— Держи, парень. Присматривай за всем этим!

— Будьте осторожны, господин штандартенфюрер, — умоляюще посмотрел на него Шульце. — Если вы наткнетесь на магнитную мину… — Он неловко замолчал. — Тогда, наверное, вам уже ничего не поможет.

— Не веди себя как баба, Шульце! — бросил фон Доденбург, вложив в свой тон гораздо больше уверенности, нежели ощущал на самом деле, и повернулся к добровольцам: — Ну что ж, ребята, следуйте за мной!

И Куно осторожно перебрался через проржавевшие спутанные мотки колючей проволоки, которые обозначали границу минного поля. Оказавшись на самом поле, он осторожно поставил ногу на землю и сделал первый шаг. Когда земля спружинила под его ступней, он почувствовал, как все его тело вдруг покрылось неприятным липким потом. Но ничего не случилось — мина не взорвалась у него под ногами. Он сделал еще шаг. И вновь — ничего. Глубоко дыша, он продвинулся вперед на шесть метров, громко отсчитывая каждый сделанный им шаг — так, чтобы остальные добровольцы, затаившиеся сейчас за колючей проволокой, могли услышать его. Он остановился и позволил еще двум добровольцам перебраться на минное поле. Остальные четверо остались ждать перед рядами колючей проволоки. Они оставались в резерве.

— Итак, слушайте меня внимательно, — прошептал он, когда все добровольцы оказались рядом с ним. — Мы пойдем вперед развернутым строем. Я буду в самом центре шеренги. Через каждые полметра мы будем щупать землю штыком, проверяя, нет ли там мин. Если вы наткнетесь на «противопехотку», не спешите обезвреживать ее. Помните, что к взрывателю могут идти дополнительные провода или растяжки, которые надо сначала нащупать. — Он вздохнул. — Если же попадется противотанковая, то просто оставьте ее лежать там, где вы ее обнаружите — для нас она совсем не опасна.

— А если мина будет магнитной? — тихо спросил унтерштурмфюрер Клейбнер — один из двух добровольцев, в числе первых перебравшийся вместе с самим фон Доденбургом через колючую проволоку.

Это был тот самый вопрос, который больше всего ожидал и которого больше всего боялся фон Доденбург.

Он облизал пересохшие губы.

— Если вы наткнетесь на магнитную мину, остановитесь и позовите меня. «Магниткой» буду заниматься я — ведь я специально снял с себя все снаряжение и оставил оружие, так что теперь на мне нет совершенно ничего металлического. Поэтому у меня есть шанс благополучно обезвредить такую мину.

«Да, шанс у тебя есть… но и только!» — проговорил циничный голос внутри него. Фон Доденбург постарался отмахнуться от него и твердо произнес:

— Итак, вперед!

Оставшиеся сзади остальные четверо добровольцев должны были дожидаться от них специального сигнала, оставаясь в резерве. Потом они должны были пойти по их следам, тщательно проверяя, не пропустила ли передовая тройка каких-либо мин, и попытаться обезвредить их, чтобы окончательно расчистить дорогу для основной массы бойцов «Вотана».

Мгновенно покрывшись с ног до головы липким потом и едва смея дышать, эсэсовцы двинулись вперед. Каждый последующий шаг добровольцы во главе с фон Доденбургом совершали только после того, как тщательно проверяли все пространство земли перед собой и убеждались, что там нет мин. В течение очень долгого времени ничего не происходило — сопя, они ползли вперед, а мин все не было. Фон Доденбург почувствовал даже, что его бешеное поначалу сердцебиение начало понемногу успокаиваться. Он также почувствовал, что меньше потеет. Взмокшая поначалу под мундиром рубашка стала постепенно просыхать. И вдруг шедший справа от него доброволец неподвижно застыл.

— Мина! — выдохнул он.

Медленно наклонившись над тем местом, где он обнаружил торчащий в земле металлический взрыватель мины, ССманн принялся осторожно отгребать землю в стороны. Не было слышно ничего, кроме его тяжелого дыхания. Пот непрерывной струйкой стекал с его бровей на землю.

— Это противотанковая мина, — произнес наконец он.

— Дьявол! — выругался кто-то сзади. В его голосе слышались одновременно и злоба на проклятую мину, и чувство облегчения.

Группа из трех передовых добровольцев вновь двинулась вперед. Теперь бойцы продвигались чуть быстрее и вскоре нашли еще две противотанковые мины. Перед мысленным взором Куно фон Доденбургом начала постепенно вырисовываться примерная схема укладки зарядов на этом поле. Было очевидно, что все это направление считалось танкоопасным, и в ожидании продвижения американской бронетехники на этом участке фронта его нашпиговали именно противотанковыми минами. Однако обычно за подобной полосой обязательно шла узкая полоска противопехотных мин, предназначенная для того, чтобы остановить продвижение пехоты.

Прошло еще пять минут напряженной работы. Неожиданно унтерштурмфюрер Клейбнер остановился и медленно опустился на колени.

— «Противопехотка», — выдохнул он. Его руки быстро задвигались вокруг мины.

Глаза фон Доденбурга сузились. Его люди были специально обучены как ставить, так и разряжать противопехотные мины подобного типа. Клейбнер должен был справиться с этой работой. Надо было лишь делать это тщательно и предельно осторожно.

Клейбнер рукой снял слой земли, под которым пряталась противопехотная мина. Она была напичкана металлическими шариками и, выпрыгнув из земли, извергала их во все стороны примерно на высоте пояса. Из-за этого она получила среди солдат вермахта прозвище «мина для кастрации». Ее также называли «мина-яйцерезка».

Унтерштурмфюрер осторожно ощупал мину со всех сторон. От нее не тянулось никаких растяжек. Затем он так же осторожно и внимательно проверил мину снизу — от нее могла идти вкопанная в землю растяжка в сторону соседней мины. Потянешь за нее — и взорвутся сразу обе.

— Ну, что? — спросил напряженным голосом фон Доденбург.

— Ничего, — покачал головой Клейбнер. Его голос был хриплым. — Слава богу, ничего!

Они медленно двинулись дальше по минному полю. Вслед за ними пошли четверо резервных добровольцев, проверявших, не осталось ли в поле мин, не замеченных или случайно не обнаруженных первой тройкой. А вслед за ними двигалась уже основная масса бойцов «Вотана». Через несколько минут вся боевая группа оказалась посреди минного поля. Бойцы прекрасно понимали, что стоит сейчас американцам заметить их — и с ними будет покончено. Сейчас они представляли собой не более чем живые мишени: Если американские солдаты заметят группу врагов, то они просто расстреляют их, беспомощно сгрудившихся на узкой полоске посреди лежащих слева и справа мин.