157. Сделавши в дороге сии распоряжения, Кир поспешил далее в Персию. Пактий же, узнав, что идущее на него войско уже близится, от страха бежал в Киму. Мазар же мидянин с частию Кирова войска пошел на Сарды, но, не нашед уже там Пактия с присными, прежде принудил лидян исполнить повеления Кировы; вследствие же сих повелений лидяне переменили весь образ жизни своей.

После сего Мазар отправил к Киму послов, повелевая выдать Пактия. Кимеяне положили отнестись о сем к прорицалищу, находившемуся в Бранхидах: прорицалище там было издавна, и советоваться с ним и у ионян и у эолян было в обычае, место же сие находится в милетской области выше пристани Панорма. 158. К сим Бранхидам отправивши послов, кимеяне спросили о Пактии, как с ним обойтись богам угодным образом? На таковой вопрос прорицалище ответило: выдать Пактия персам. И кимеяне, получивши сей ответ, приготовились к его выдаче.

Но среди многолюдных сих приготовлений знатный муж кимейский, Аристодик, сын Гераклидов, удержал сограждан своих, ибо не верил ответу прорицалища и полагал, что посланные молвили неправду. Посему отправлены были другие послы вновь спросить о Пактии, в числе коих был и Аристодик. 159. По прибытии в Бранхиды, Аристодик, избранный из всех для вопрошения, обратился к прорицалищу так: «Владыка! к нам пришел под защиту Пактий лидянин, убегая насильственной смерти от персов. Персы требуют его себе, повелевая кимеянам выдать его. Мы же, боясь персидской силы, не посмели выдать просителя прежде, нежели ты ясно скажешь, что нам делать». Так вопросил он; но прорицалище опять изъявило то же повеление, чтоб выдать Пактия персам. Тогда Аристодик с умыслу начал ходить кругом по храму, разоряя воробьев и прочих птиц, свивших себе там гнезда. И на таковое его дело, сказывают, простерся из святилища глас, вещавший Аристодику: «Нечестивейший из смертных! почто дерзаешь на сие? почто из храма изгоняешь моих просителей?» Аристодик, не обинуясь, на сие ответствовал: «Владыка! ты ли сам защищаешь так своих просителей, а кимеянам велишь выдать их просителя?» Прорицалище тотчас же ответствовало: «Воистину велю, да скорее погибнете, нечестивые, и да не приходите впредь вопрошать прорицалище, должно ль выдавать просящих о защите».

160. Кимеяне, известясь о сем происшествии, дабы не погибнуть самим, выдав Пактия, и не быть осажденными от персов, удержав его у себя, выслали его в Митилену. Митиленяне же, когда Мазар прислал послов о выдании Пактия, уж готовы были сделать сие за какое-то воздаяние, но заподлинно о том сказать я не могу, ибо не случилось по сему: кимеяне, узнав о таковом поступке митиленян, послали в Лесбос корабль и перевезли Пактия в Хиос. Здесь, однако, извлеченный хиосцами из храма Афины Градодержицы, был он ими выдан персам, а выдали они его, получив за это Атарней, место в Мисии насупротив Лесбоса. Персы же, принявши Пактия, содержали его под стражею затем, чтобы представить Киру. Однако немалое еще время никакой хиосец никакому богу не смел творить приношений ячменем из атарнейской земли или жертвовать лепешками из атарнейских плодов: все произведения оных мест устранены были от всякого священнодействия.

161. Сим-то образом хиосцы выдали Пактия. А Мазар после сего пошел на тех, кои способствовали оному в осаждении Табала. Всех приенян он покорил и продал в неволю и все поля Меандра прошел своим войском, предав ему оные на разграбление. Таковым же образом поступил он и с Магнезиею; но потом вскоре занемог и умер.

162. По смерти Мазаровой начальство над войском принял Гарпаг, тоже родом мидянин, тот самый, которого Астиаг, царь мидийский, угостил нечестивейшею трапезою и который Киру вспомоществовал к получению престола. Сей-то муж, от Кира назначенный воеводою, по прибытии своем в Ионию начал осаждать города с земляных насыпей:56 заключив неприятеля в свои ограды, он возвышал насыпи до высоты стен и таким образом овладевал городом. Первый приступ его был к ионийской Фокее.

163. Жители сей Фокеи первые из эллинов начали заниматься дальним мореплаванием и открыли им Адриатику, Тиррению, Иберию и Тартесс; а плавали они не на круглых кораблях,57 но на пятидесятивесельных. Прибыв в Тартесс, они приобрели любовь царя сей страны, имя которому было Арганфоний, властвовал он над Тартессом восемьдесят лет, а прожил всего сто двадцать лет. Сему владыке так полюбились фокеяне, что сперва он уговаривал их оставить Ионию и поселиться, где угодно, в его владениях, а потом, не могши на то склонить их, дал им денег для обведения города стеною, ибо знал от них, сколь усиливаются над ними мидяне. И сей дар его был щедр, ибо та стена в окружности своей простирается на много стадиев, выстроена же вся она из больших камней, плотно между собою складенных. 164. С таковою-то помощию фокеяне выстроили себе стену.

Гарпаг, придвинув к городу их войско и осадив оный, предложил им, что достаточно будет, если они согласятся сбить со стены один лишь зубец и посвятить царю один дом. Но фокеяне, гнушаясь рабством, ответствовали, что просят себе один день на размышление, чтобы ответить; а в тот день, когда они будут размышлять, пусть он отведет войска от городской стены. Гарпаг отвечал им, что ему понятно, что намерены они сделать, однако он согласен дать им срок на размышление. И как скоро Гарпаг отвел войско свое от стены, фокеяне тотчас спустили в море пятидесятивесельные корабли, взяли на них жен, детей и все свое добро, а особо изваяния богов из храмов и другие священноприношения, кроме медных, каменных и живописных, и, взложив все сие на корабли, взошли на них и отплыли на Хиос. Так-то овладели персы Фокеею обезлюдевшею.

165. Хиосцам фокеяне предложили продать им острова Энусские, но как сии не хотели на то согласиться, опасаясь, что новое сие торжище приведет в упадок собственный их остров, то фокеяне поплыли в Кирн. Ибо в том Кирне еще за двадцать лет перед сим по указу прорицалища построили они город по имени Алалия; Арганфония же в это время не было уже в живых. Отправляясь в Кирн, сперва зашли они в Фокею, перебили персидскую стражу, Гарпагом в городе выставленную, а засим изрекли жестокие проклятия на того, кто из них оставит флот, и сверх сего, опустя в море большой кусок железа, поклялись не прежде возвратиться в Фокею, как когда железо сие всплывет из воды. Но когда уже отплывали они к Кирну, большую часть граждан превозмогли тоска и сожаление о родном городе и о привычных местах, и они, преступив данную клятву, поплыли обратно в Фокею; а оставшиеся верными клятве, снявшись с якорей, от Энусских островов58 пустились вдаль.

166. По прибытии своем в Кирн, поселились они там вместе с прежними своими выходцами, выстроили храмы и жили пять лет. Но как они всех соседей беспокоили набегами и грабежами, то против них согласным замыслом выступили тирренцы и карфагеняне на шестидесяти кораблях. Фокеяне также вооружили шестьдесят кораблей и пошли навстречу им в Сардонийское море. В том морском сражении фокеяне одержали, как говорится, Кадмейскую победу,59 ибо сорок кораблей они потеряли, а двадцать оставшиеся стали негодны, потому что у них сворочены были носы. Для сего они опять поплыли в Алалию, забрали там жен, детей и все имущество, какое можно было увезти на кораблях, оставили Кирн и поплыли в Регий. 167. Пленники же с погибших кораблей, каковых досталось карфагенянам и тирренцам гораздо больше, нежели фокеянам, были взявшими выведены на берег и побиты каменьями. После сего у агиллеян все место, где лежали побитые фокеяне, сделалось опасным для проходящих, ибо и люди, и подъяремный и домашний скот делались здесь искалечены, увечны или бессильны. Агиллеяне, желая избавиться от таковой напасти, послали в Дельфы, и пифия велела им делать то, что они и ныне исполняют, а исполняют они богатые поминания по умершим и состязания гимнические и конные.